Мемуары генерала барона де Марбо - Марселен де Марбо

наших солдат.

Прибыв в Сьюдад-Родриго, один из последних испанских городов на пути нашей армии, Жюно всё-таки на несколько дней остановил головную колонну. Более 15 тысяч солдат оставались позади. Как только приблизительно треть армии собралась возле него, он тотчас же начал переход через горы Пенья-Парда, отделяющие Сьюдад-Родриго от долины Тахо. Это движение было предпринято несмотря на то, что у солдат оставался только полуторадневный запас хлеба… Я сам прошёл через эти дикие горы и видел, что они населены народом бедным и варварским.

Несмотря на все трудности, ценой огромной усталости, без хорошего ночлега и достаточного продовольствия солдаты всё-таки преодолели этот путь. Для пропитания им пришлось реквизировать стада у местных жителей, которые позже мстили французам, убив около сотни отставших солдат. Наконец, армия вошла в Португалию через город Каштелу-Бранку. С большими усилиями, страдая от непогоды, 5–6 тысяч смертельно усталых и почти босых солдат дошли до города Абрантиш. Здесь начиналась благодатная долина Тахо (Тежу). Больные и отставшие ещё тянулись по горам, но, прослышав о благоденствии, которое ждёт их в Абрантише, поспешили туда. Постепенно армия собралась вместе.

Более предусмотрительный генерал дал бы ей время набраться сил, но Жюно под предлогом императорского приказа перехватывать все английские товары в Лиссабоне собрал 4 тысячи более-менее отдохнувших солдат и двинулся на столицу королевства. Его генералы получили приказ собрать оставшуюся армию и присоединиться к нему по первой возможности. Эта дерзкая вылазка могла привести к потере всей армии, так как в Лиссабоне был гарнизон в 12 или 15 тысяч солдат, а в устье Тахо стоял английский флот. Этого было вполне достаточно, чтобы разбить 4 тысячи французов, вовлечённых в авантюрное предприятие Жюно. Но магия побед нашей армии была столь велика, что португальское правительство пошло на уступки и, подчинившись всем требованиям императора, поспешило объявить войну англичанам, надеясь этим остановить продвижение войск Жюно. Но авангард французского генерала продолжил свой марш, что ввергло португальскую столицу в состояние сильнейшего замешательства. Не зная сначала, к кому примкнуть, принц-регент решил перевести правительство в Бразилию. Безумная королева, регент, королевская семья, знать и прислуга — в общей сложности 9 или 10 тысяч человек стали грузиться на многочисленные суда, прихватив с собой огромные богатства. 28 ноября паруса были подняты. Флот взял курс на побережье Бразилии.

В тот же день Жюно напал на Сантарен. Но, переходя через равнину, на две ступни покрытую водой, очень многие солдаты заболели лихорадкой, так что на другой день только полторы тысячи человек готовы были следовать дальше.

Несмотря на это, Жюно вступает в Лиссабон. Надо отдать ему должное: собрав наконец свои войска, он постарался снабдить их всем необходимым. В декабре в армии было уже 23 тысячи солдат в довольно хорошем состоянии. Португальская армия была распущена. Все солдаты, пожелавшие остаться в семье, разошлись по домам. Из остальных Жюно сформировал дивизию и отправил её во Францию. Её судьба известна. Она служила довольно хорошо и участвовала в Русской кампании[55].

Оставим на время Жюно и посмотрим, что собой представлял после Тильзита мадридский двор.

В Испании царствовал тогда король Карл IV — правитель ничтожный, не любящий заниматься делами, но страстный любитель охоты. Заботу об управлении страной он предоставил королеве. Королева Мария-Шарлотта, урождённая принцесса Пармская, кузина короля, женщина энергичная и любящая власть, полностью подчинила себе супруга.

В 1788 году в рядах роты телохранителей испанского короля появился некий очень бедный дворянин по имени Мануэль Годой. Он хорошо играл на гитаре, и королева однажды захотела его послушать. Невысокого роста, хорошо сложенный, с приятным лицом, он был остроумен, честолюбив и дерзок. Он понравился королеве и вскоре стал её фаворитом. Это событие стало одной из основных причин дальнейших несчастий Испании, а затем и Франции.

Придворные интриганы надеялись, что этот молодой человек недолго продержится в фаворитах. Но тот, следуя примеру знаменитого Потёмкина — простого гвардейца, ставшего любовником и премьер-министром Екатерины II, — сумел настолько войти в доверие королевы, что та, действуя через своего мужа, назначила его сначала командиром королевской гвардии, потом членом государственного совета, генералом и, наконец, премьер-министром!

Когда французская революция вызвала войну между Францией и Испанией, наши войска захватили за Пиренеями несколько испанских провинций. В 1795 году Годой добился от Франции заключения достойного для его страны договора, по которому ей возвращались французские завоевания в Испании. Страна была ему благодарна. Король щедро наградил его и присвоил титул князя Мира. В довершение всего королева женила его на принцессе королевской крови!

С этого момента могущество Годоя больше не знало границ, и новоявленный князь Мира спокойно распоряжался во владениях испанских монархов.

В год сражения при Йене Годой неосторожно опубликовал манифест, который можно было счесть угрозой в адрес Наполеона. Французский император потребовал объяснений и приказал послать в Германию 25-тысячную испанскую дивизию под командованием генерала маркиза де Ла-Романы. Кроме того, провинившийся Годой должен был снарядить ещё один такой же корпус для поддержки Жюно в Португалии. Правда, по секретному соглашению в Фонтенбло император обещал ему в награду титул князя Альгарвского и отдавал королеве Этрурии, дочери Карла IV, провинцию Бейра.

С этого момента пренебрежение, с которым Годой всегда относился к принцу Астурии Фердинанду, безмерно возросло. Фердинанду было двадцать три года. Он был вдов и не имел детей. Серьёзный от природы, он был одинок. Но испанский народ, в основном враждебно настроенный к князю Мира, по-своему любил Фердинанда. Может быть, выказывая такие чувства, люди выражали свой протест против того отчуждения, в кругу которого находился при дворе этот человек. Во всяком случае, обратив к нему все свои надежды, испанцы нетерпеливо ждали его вступления на трон как конца всех своих несчастий.

Ускорило ход событий одно непредвиденное обстоятельство. К концу 1807 года, в то время как Жюно вёл французские войска на Лиссабон, испанский король тяжело заболел. Принц Астурийский давно подозревал королеву в том, что она хочет удалить его от трона. Он посоветовался с троими людьми, на которых он мог положиться, и по совету герцогов Инфантадо, Сан-Карлоса и своего бывшего наставника каноника Эскоикиса обратился к Наполеону с просьбой руки принцессы из семьи Бонапарт. Письмо было передано нашему послу в Мадриде графу де Богарнэ. Письмо было тайным, но черновик письма был коварно похищен и передан королеве, которая нашла средства, чтобы заставить своего супруга Карла IV действовать предельно быстро и жестоко.

Фердинанда арестовали, отобрали шпагу и обвинили в покушении на жизнь короля! Его советников схватили и судили как соучастников. Следует признать, что, если у