Воспоминания. Том 3 - Сергей Витте

Основной государственный закон Российской Империи в самом демократическом духе с выборами по четыреххвостке и с приведением власти Государя к власти главы Швейцарской (даже не Французской) республики выработали еще в конце 1904 года или в начале 1905 года группа земских деятелей, принимавших участие в известных в то время совещаниях земских и городских деятелей. По образовании моего министерства в первые два месяца ни в совете министров, ни у меня в голове не подымался еще вопрос о необходимости, согласно манифесту 17-го октября и новым законам об учреждении Государственной Думы и Совета и государственной росписи, составить новые основные законы, ибо прежние были совершенно поколеблены актами 17-го октября. Тогда еще не поднимали вопроса, когда издать эти законы, до созыва Государственной Думы или после, с тем чтобы она приняла в этой работе участие.

258 Как-то в самом начале 1905 года граф Сольский в частном разговоре мне сказал, что Его Величество поручил государственному секретарю разработать проект основных законов, что работой этой занимается государственный секретарь барон Икскуль (человек весьма порядочный, принципиальный, культурный, несколько ядовитый, с большою бюрократическою опытностью, но не с большими идеями) и его товарищ Харитонов (человек умный, отличный чиновник, благодушный, культурный и не принципиальный; Столыпин его совсем обратил в лагерь "чего изволите?"), что он - граф Сольский - слышал, что работа их затем будет передана на рассмотрение частной комиссии под его председательством из сановников по его - Сольского - усмотрению, и что он очень просить меня принять в ней участие.

Несмотря на мои прекрасные отношения к графу, я наотрез отказался и, так как он продолжал меня уговаривать, то я ему сказал, что решил больше не принимать участия в таких комиссиях, ибо одно мое присутствие налагает на меня исключительную ответственность перед современниками и потомством: так было и прежде, а в особенности будет теперь, а между тем многие законы, таким образом вырабатываемые, страдают различными недостатками. По моему мнению, как вопрос об основных законах, так и самые законы должны составить предмет суждения совета министров, члены которого и я, как председатель, первый буду нести за них ответственность. Ему мой отказ очень не понравился, и через некоторое время после того он мне сказал, что Государь решил передать работу Икскуля на его заключение, а потом она будет внесена в совет министров.

В конце февраля я получил от графа Сольского проект основных законов в том виде, в котором он представил его Государю. По этому случаю я тогда же всеподданнейше писал Его Величеству:

"Проект по моему мнению с одной стороны содержит несколько статей таких, которые допустить опасно, а с другой не содержит таких положений, которые при новом порядке вещей являются безусловно необходимыми. Я говорю об определении, что такое закон, что такое постановление (декрет), издаваемое в порядке Верховного управления. В настоящее время почти все представляется законом, ибо, при точном соблюдении положения о Государственном Совете, почти все 259 должно бы было проходить через Государственный Совет. Если такой порядок вещей представлял удобство для Монарха, когда Государственный Совет являлся совещательным учреждением, то он может представить самые большие затруднения при новом положении вещей. Об этом я заявлял неоднократно в заседаниях, рассматривавших новые положения о Государственном Совете и Государственной Думе. В экземпляре, переданном мне графом Сольским, статей, касающихся этого предмета, не имеется. Затем у меня есть сомнения относительно основных законов, касающихся опеки. В свое время К. П. Победоносцев и Н. В. Муравьев мне говорили, что Ваше Величество полагаете в них внести изменение (Это было после болезни Государя в Ялте тифом, когда явился вопрос о престолонаследии ввиду особого положения, в котором находилась Императрица.).

Я в течение всего времени никаких указаний Его Величества относительно основных законов не получал. По-видимому, в этом деле была какая то закулисная игра, которая мне открылась впоследствии.

Инициатором вопроса о необходимости основных законов был генерал Трепов, и дело это он хотел провести помимо меня и вообще совета министров, или вернее с моим участием лишь в качестве "tete de turc", т. е. ответчика. Так как я отказался от такой роли, то передали мне проект основных законов через Сольского без всяких указаний. Конечно, Государь Сам эту работу не читал, покуда она в переделанном виде не была представлена мною Его Величеству и затем не подверглась обсуждению в совещании под председательством Государя.

Совет рассматривал это дело первостепеннейшей важности спешно в течение нескольких заседаний. Сначала само собой явился вопрос, нужно ли издавать основные законы до созыва Думы или нет? В сущности я понимал, что вопрос сводился к тому - сохранить ли новый государственный строй, провозглашенный 17 октября, или посредством кровавых актов его низвергнуть?

В первом случае необходимо было издать основные законы, соответствующие 17 октября, до созыва Думы, во втором - не издавать и в таком случае мне было ясно, что Дума обратится в учредительное собрание, что это вызовет необходимость вмешательства вооруженной силы и что в результате новый строй погибнет. Будет ли это к лучшему?.. Пожалуй, да, если бы явился Петр Великий...

260 Но такого не было и покуда не предвидится. Поэтому я стоял за необходимость издания основных законов до Думы. Такого же мнения были и все члены совета, включая Дурново и Акимова, кроме князя А. Д. Оболенского, который к этому времени совсем сбился с панталыка и кидался от крайнего либерализма к такому же консерватизму. Он, кажется, высказывал, что нужно предоставить это сделать Думе, но я на его мнение уже к тому времени не обращал никакого внимания и остальные члены совета относились к нему точно также - одни саркастически, а другие любовно, как к bon enfant. Хотя вероятно остальные члены совета не шли в своих предвидениях, которых я и не высказывал, так далеко, как я, и только предвидели вместо Думы учредительное собрание. Мысль совета по этому предмету в журнале, при котором был представлен проект основных законов, переделанных советом, была выражена так:

"отсрочить составление основных законов до созыва Думы и произвести пересмотр их при ее участии невозможно, что значило бы вместо приступа к деловой, созидательной работе, вовлечь впервые собранных представителей населения в опасные и бесплодные прения о пределах собственных их прав и природе отношений их к Верховной власти".

Приступив к рассмотрению проекта, нам препровожденного графом Сольским, я прежде всего спросил министра иностранных дел (графа Ламсдорфа) и министров военного и морского (Редигера и Бирилева), нет ли с их стороны по поводу статей, непосредственно касающихся отраслей государственного управления, находящихся в их управлении, возражений, и был очень удивлен, когда они мне ответили, что никаких принципиальных возражений они не имеют. Тогда я со своей стороны им высказал, что не могу согласиться с постановкой вопросов в проекта по части внешних сношений, а равно Верховенства над вооруженными силами России.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});