Пути Звезднорожденных - Александр Зорич

«Пора начинать, пока грюты еще в настроении сражаться», – подумал Урайн.

– Гаасса, твои готовы?

– Готовы, – не без гордости кивнул Друг Вольной Провинции Варан.

Девкатра перестал увиваться вокруг своего хозяина и стремительно взмыл вверх. Его глаза стали глазами Властелина.

Хушаки разом обнажили мечи. Извлек Коготь Хуммера и Властелин.

8

– Слеза Намарна почернела! – закричал перепуганный Элай.

И впрямь, продолговатый магический кристалл из Десницы Мертвых замутился клубящимся непроглядным мороком.

– Ага! – возликовал Горхла.

Карлик сорвал запечатанную воском крышку с серебряного сосуда на трех змеевидных ножках. В сосуде недвижимо покоилась ртуть, налитая до середины.

Горхла одел кольчужные рукавицы. Затем карлик схватил Слезу Намарна и положил ее на поверхность ртути. Кристалл стремительно повернулся. Его тонкий конец указывал на стык варанских и грютских боевых порядков. Теперь они знали, где находится Властелин.

И в этот момент над окраиной леса за спиной алустральского войска заклубился оранжево-черный морок.

Властелин начинал сражение по-настоящему.

9

День, прежде ясный и безоблачный, обнажал свой истинный лик, имя которому было Ужас.

Солнце молниеносно задернулось багровой дымкой и потускнело, обращаясь из сверкающего золотого авра в кровавый зрак Хуммера. Блуждающая звезда Тайа-Ароан разгорелась над восточным пределом мертвенным холодным светом. В ее лучах проявлялась истинная сущность Девкатры, поднявшегося над бранным полем на высоту орлиного полета.

Теперь все решали считанные мгновения. Пелны, не дожидаясь императорского приказа, привели в действие разом все трубы с «оливковым пламенем».

Грютские всадники, смешавшиеся во всепожирающем Тумане Огненной Травы, неуверенно топтались на месте, когда в их нестройные ряды вгрызлись ревущие столбы огня.

Сразу несколько теагатов ударились в беспорядочное бегство. Даже если бы сами грюты проявили сверхчеловеческую волю и решили держать строй, на глазах превращаясь в дымящиеся головешки, обезумевших коней было не сдержать. Подобное огненное извержение ввергло бы в черный сплин и Магдорнского Тритона.

Но Ийен была приставлена к Сарганне не даром. Она погнала своего коня в самую гущу смертного столпотворения. В спину ей летел предостерегающий крик Сарганны, а в лицо несся тысячеголосый разъяренный рев Хевров и Пелнов.

В первых рядах Пелнов, как и подобает главе Дома, шел вместе со знаменосцами Тарен Меченый. Он сбавил шаг и прикрыл глаза ладонью, чтобы защитить их от нестерпимого жара.

Впереди метались объятые пламенем фигуры. В конском ржании тонули вопли горящих людей. Еще немного – и Пелны вместе с Хеврами бросятся вперед, разя конных варваров до последнего предела жестокости.

Тем временем, весь западный край мира закутался в оранжево-черные одеяния. Стена губительного сумрака, которую направляли Властелин и хушаки, пошла трещинами голубых молний и, резко сорвавшись с места, двинулась на восток, надвигаясь на тылы алустральского войска.

Клинки Стагевда в руках Хозяев Гамелинов светились, будто были выкованы из небесных светил. Элай, на виски которого уже давно давила неизъяснимая тяжесть, не выдержал и упал на колени.

– Уши! Его уши – в них вошел Зов Властелина! – надрывно проорал Горхла, пытаясь перекричать многоголосый вой надвигающейся со стороны леса черной стены.

Хвост обоза, который находился под охраной немногочисленных Гамелинов, уже разлетелся в мелкую щепу. В глазах оглянувшегося Герфегеста отразился гибельный хаос, в котором роились множественные светлые пятна, подсвеченные молниями – это возносились вдоль черной стены, влекомые неодолимой силой, обозные рабы. И «вольнонаемные рабочие». И Гамелины. Точнее, их бездыханные тела.

Хорошо, что они успели разгрузить все необходимое. И плохо, что все необходимое погибнет вместе со всей армией Алустрала через десять коротких колоколов.

Потому что Стена Сокрушения приближалась неумолимо.

Потому что Элай, их последняя надежда, корчился на земле от нечеловеческой боли, а его зрачки закатились под веки, обнажая страшные слепые бельма белков, испещренных синими прожилками.

Две «кричащие девы», опасно раскачиваясь вместе с деревянными башнями, томительно-медленно поворачивались в направлении стыка варанской и грютской армий. То есть – в направлении Властелина.

Торвент был рад лишь одному: интуиция не подвела его и «девы» были изначально водружены на правом фланге. Если б «девы» были размещены в центре или, хуже того, на левом фланге, пришлось бы ждать, пока сотни двуногих тягловых животных перетащат это смертоносное оружие поближе к Властелину.

Но Властелину хватало и глаз, и воли, и внимания. Он отлично понимал, что случится, когда цветы-зеркала «дев» отверзнут свои гибельные пасти навстречу ему, Властелину.

Стена Сокрушения сожрала обоз уже до середины. И в этот момент она остановилась. Среди уцелевших Гамелинов и Эльм-Оров, которые составляли резерв Торвента и были ближе всего к обозу и Стене, послышались неуверенные радостные крики. Мол, нашла коса на камень!

Но радость рассеялась, как дым. Со всех концов непроницаемой оранжево-черной завесы к ее сердцу ударили трескучие молнии и… застыли пронзительно-голубой глазурью на поверхности Стены.

Затем в той точке, где они сошлись, блеснула вспышка. Сотни молний, сбежавшихся со всех концов Стены Сокрушения, породили одну-единственную, сверкнувшую изумрудно-зеленым ослепительным солнцем в лад с серьгой Урайна.

Одной «кричащей девой» – той, что уже почти развернулась в сторону Властелина – стало меньше. Она разлетелась на раскаленные куски меди, серебра и кровавые останки четырех несчастных, которых уже загнали внутрь, чтобы напитать страшное оружие человеческой болью. Осиротевшая деревянная башня на грубых колесах загорелась от верхушки до основания и с натужным скрипом упала на охраняющих ее Ганантахониоров.

А новые молнии уже зародились в мглистых недрах Стены Сокрушения и всем стало ясно, что вторая «кричащая дева» тоже обречена.

10

Грютское войско от разгрома спасла Ийен. Когда ревущее «оливковое пламя» расчищало дорогу для Пелнов и тысячи грютов покидали строй, готовые бежать, не разбирая дороги, самого моря Фахо, Ийен – самая могущественная из теней Звезднорожденных, ибо она была тенью Элиена – сорвала с себя браслет с восемью черными камнями и перерубила коротким грютским мечом серебряную проволоку, на которую они были нанизаны.

Много, очень много могущественных Изменений и Обращений таили эти неприметные черные камни. Но Ийен сейчас нужно было лишь одно, отнюдь не самое диковинное.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});