Рейтинговые книги
Читем онлайн От лица огня - Алексей Сергеевич Никитин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 92 93 94 95 96 97 98 99 100 ... 159
Хрущёва и командующего Юго-Западным фронтом Кирпоноса, штаб фронта был перемещён из Киева на левый берег Днепра, в Бровары. Сергиенко немедленно сообщил Берии, что Хрущёв готовит сдачу украинской столицы немцам. Берию не интересовало, так это или нет, он просто доложил Сталину.

На всю жизнь запомнил Хрущёв ночной звонок взбешённого Сталина. Его угроза расстрелять как предателя и в другое-то время вышибала ледяной пот, а в сорок первом звучала совсем уж жутко. Хрущёв тогда сумел оправдаться, но о сталинском звонке не забыл и свой панический испуг не простил Сергиенко никогда.

В сентябре, бросив подчинённых, Сергиенко пришел в родной Харьков и какое-то время жил в оккупации, сменив имя. Вскоре его объявили в розыск, немцам донесли, что глава украинского НКВД находится в городе. Отсиживаться дальше в Харькове стало опасно, так, наконец решившись, он перешёл линию фронта и явился в НКВД. Сергиенко должны были допросить, проверить и решить, как быть дальше, номинально всю осень он оставался наркомом, но не последовало ровно ничего — ни допросов, ни проверок. Берия прикрыл своего человека.

К тому времени работой структур, оставшихся от украинского НКВД, уже руководил замнаркома Савченко. К нему стекалась вся информация с оккупированной Украины, он управлял резидентурами, он же подписывал доклады в украинский ЦК и отчёты для союзного наркомата. Доступ к оперативной работе Сергиенко утратил и не решался что-то резко менять, его положение и без того было шатким.

Защищая Сергиенко, Берия отчасти защищался сам, но его содействие относилось только к прошлому, на текущую работу оно уже не распространялось. Кто знает, в самом деле, с кем встречался в оккупированном Харькове сбежавший нарком и не завербован ли он немцами? Больше месяца Сергиенко пытался понять, в каком он теперь статусе, и как в наркомате решили с ним поступить, в конце концов, именно от этого решения все зависело. Но внятных сигналов он не получал, да и никто не получал — зимой сорок первого года Москве было не до Сергиенко, а каждый день без видимой работы только приближал его перевод на какую-нибудь второстепенную должность и конец карьеры.

Сергиенко мало понимал в разведке, зато он был специалистом в репрессиях. На оккупированной территории остались сотрудники НКВД, не сумевшие выйти на советскую территорию и, по-видимому, не стремившиеся к этому. Конечно, каждый из них был предателем, но некоторые ещё и опасными предателями, потому что лично знали офицеров, оставленных для подпольной работы. Сергиенко не сомневался, что в Москве по-прежнему внимательны к разоблачениям. Он умел находить предателей и ликвидировать их, он знал, кому такую работу можно поручить.

Если Василий Сергиенко был человеком Берии, то Вениамин Карлин, определённо, человеком Сергиенко. Их карьеры начинались похоже — в тридцать восьмом Карлин ещё работал на пивоваренном заводе в Ленинграде. Он окончил четырёхмесячные оперативные курсы, около года служил в Краснодарском крае, в ноябре тридцать девятого получил назначение на Западную Украину. Весной сорокового, когда в управление НКВД по Львовской области пришел Сергиенко, Карлин занимал должность замначальника областного отдела контрразведки.

Больше миллиона украинцев, евреев, поляков из западных областей Украины, вдруг оказавшихся советскими гражданами, были депортированы в Сибирь и Казахстан или отправлены в лагеря в предвоенный год — уже тогда Сергиенко знал, чего ждут в Москве. На новом месте ему требовались люди без долгого чекистского прошлого, без связей и знакомств, молодые офицеры с чистыми биографиями, не отмеченные дружбой с расстрелянными врагами, способные быстро организовывать массовые акции. Карлин оказался именно таким. Весной сорок первого он возглавил областной разведотдел, а когда началась война и область заняли немцы, получил место заместителя начальника управления разведки республиканского наркомата.

Карлин был молод, ему ещё не исполнилось тридцать, но в людях, и особенно в людях, с которыми приходилось работать, уже кое-что понимал. Карлин сделал быструю карьеру, обогнав тех, кто начинал в двадцатых, кто годами работал за границей. Было ясно, что никогда он не станет для них своим, а значит, не стоило тратить на это время и силы. Его главным ресурсом оставался Сергиенко, даже такой, с сентябрьским пятном на биографии. Сергиенко по-прежнему нарком, в Москве на нём не поставили крест, и пока статус кво сохраняется, он без всяких оговорок останется наркомом и для Карлина. А там будет видно.

Утром Карлин вызвал начальника второго отдела старшего лейтенанта Тимошенко.

— Вы собирали материалы на Иванова из санотдела.

— Так точно, товарищ капитан, — подтвердил Тимошенко.

Второй отдел собирал материалы на всех сотрудников госбезопасности, оставшихся в немецком тылу. О многих не удалось узнать ничего, возможно, и даже наверняка, они погибли. Но некоторые всё же всплыли, их видели, слышали их разговоры, случайные или совсем не случайные. Со временем, не сразу, постепенно, всё сказанное и сделанное ими на людях оседало в папках второго отдела в виде свидетельств окруженцев, докладов агентуры и показаний бывших пленных. Неделю назад, собранные в одной докладной записке, эти материалы были доложены наркому, а теперь вернулись в отдел уже в форме распоряжения.

— Ночью на совещании нарком приказал заняться делом Иванова. Другими тоже, но начнём с этого… Подберите агента для отправки в Киев и подготовьте для него задание.

Этого Тимошенко Карлин едва терпел и не понимал, зачем начальник управления Леонов на такой важной и ответственной должности держит человека, всего два года назад арестованного по обвинению в измене родине, а позже, хоть и оправданного, но отправленного на пенсию «в связи с невозможностью дальнейшего использования в органах НКВД».

— Вчера Даниленко-Карин из Ворошиловграда прислал документы на двух новых агентов, но один из них болен, прибудет позже.

— Значит, готовьте того, который прибыл. Что тут не ясно? Он Киев знает?

— Да, он киевлянин.

— Вот и отлично.

— Но там такая ситуация, — замялся Тимошенко. — Он еврей.

— Ну и что? Я тоже еврей. Это не мешает мне работать в органах. — Карлин насмешливо и зло посмотрел на Тимошенко, но тут сообразил, что именно имеет в виду старший лейтенант. — Ладно, принесите его дело, сам посмотрю.

Всё дело состояло из личной карточки, заполненной Кариным, автобиографии агента, в которой он расписывал, где был и что делал в первые месяцы войны, и выписки из письма капитана Прокопюка, в котором тот, как старый приятель, обращался к Карину на «ты».

Слова, ради которых Карлин велел принести дело, он обнаружил, едва открыв папку: «…внешний вид вполне позволяет использовать его в тылу противника». Это заключение Карина снимало ответственность с Карлина. То, что какой-то Прокопюк из Прифронтового отделения перестраховывался и не хотел рисковать, значения не имело. Другими незадействованными агентами Первое управление в эти дни не располагало, а приказание наркома следовало

1 ... 92 93 94 95 96 97 98 99 100 ... 159
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу От лица огня - Алексей Сергеевич Никитин бесплатно.
Похожие на От лица огня - Алексей Сергеевич Никитин книги

Оставить комментарий