ОТКРОВЕННО. Автобиография - Андре Агасси

И, наконец, открываем «Клуб для мальчиков и девочек»: для него фонд приобретает разваливающееся здание площадью двести пять квадратных метров, которое после достройки превращается в уникальное помещение площадью чуть более двух тысяч квадратных метров, с компьютерным залом, кафетерием, библиотекой и теннисными кортами. На открытие клуба приезжает сам Колин Пауэлл[40].

Я провожу в «Клубе для мальчиков и девочек» много беззаботных часов, общаясь с детьми и слушая их рассказы. Вожу их на корт, учу правильно держать ракетку. Вижу, как их глаза загораются: ведь они впервые играют в теннис. Сижу с ними в компьютерном зале: желающих провести время в Интернете очень много, и ребята подолгу терпеливо дожидаются своей очереди. Я с грустью и изумлением смотрю, как они стремятся к знаниям. Иногда провожу время в зале клуба, играя в пинг-понг с его малолетними гостями. Всякий раз, входя сюда, я вспоминаю о другом зале - в академии Боллетьери, где я стоял в первый вечер смертельно напуганный, прислонившись спиной к стене. Это воспоминание пробуждает во мне желание усыновить каждого попавшегося на глаза испуганного ребенка.

Как-то раз спрашиваю Стэна, управляющего «Клубом для мальчиков и девочек»:

- Что еще мы могли бы сделать, чтобы изменить к лучшему жизнь этих ребят?

- Надо бы занять их чем-то на целый день, - отзывается Стэн. - Иначе на каждый наш шаг вперед приходятся два шага назад. Ты, правда, хочешь изменить их жизнь? Добиться долгосрочного результата? Для этого нужно, чтобы они проводили здесь больше времени. А лучше всего - все свое время.

Вот почему в 1997 году я вновь встречаюсь с Перри, и мы обсуждаем, как можно было бы включить учебу в программу, которую мы предлагаем детям. Мы обсуждаем идею создания частной школы, но быстро приходим к выводу, что бюрократические препоны и финансовые риски неоправданно велики. Как раз в этот момент я случайно вижу в программе «60 минут» сюжет о чартерных[41] школах, и на меня снисходит озарение. Чартерные школы частично финансируются штатом, частично - из частных источников. Главная проблема - собрать нужные средства, однако спонсор может полностью контролировать расходование выделенной суммы. Чартерная школа позволит нам работать с детьми так, как мы считаем нужным. Мы сможем построить что-то свое, уникальное. Если же наша модель будет хорошо работать, идея распространится со скоростью лесного пожара. Быть может, мы сумеем создать идеальную модель национальной чартерной школы. Для современного образования это стало бы прорывом.

И все-таки жизнь полна поразительных совпадений. Из-за сюжета в «60 минутах» отец отослал меня из дома, разбив мое сердце, теперь же «60 минут» освещают мне путь домой, помогая найти смысл жизни. Мы с Перри решаем создать лучшую в Америке чартерную школу. Собираемся нанять лучших учителей, назначить им высокие зарплаты, взамен возложив на них ответственность за результаты экзаменов и оценки по итогам года. Мы покажем всему миру, каких результатов можно добиться, задавая высочайшие стандарты и привлекая необходимые для их достижения финансовые ресурсы.

На открытие школы я выделю несколько миллионов долларов своих личных денег, однако нам придется дополнительно привлечь куда большие суммы. Мы решаем выпустить долговые обязательства на 40 миллионов долларов, а для последующей расплаты по ним вовсю эксплуатировать мою славу. По крайней мере так от нее будет хоть какой-то смысл. Теперь каждую знаменитость, с которой я знакомлюсь на вечеринке или через Брук, я приглашаю уделить частицу своего времени и таланта нашей школе, приехать к детям или выступить на ежегодном мероприятии по сбору средств, которое мы назвали «Детским Большим шлемом».

В ТО ВРЕМЯ КАК МЫ С ПЕРРИ ищем место для строительства школьного здания, мне звонит Гэри Мюллер, теннисист и тренер из Южной Африки. Он организует в Кейптауне благотворительный турнир для сбора средств в фонд Нельсона Манделы и интересуется, смогу ли я принять в нем участие.

- Мы не знаем, приедет ли на турнир сам Мандела, - говорит Мюллер.

- Если существует такая вероятность, я приеду, - отвечаю я.

Вскоре Гэри перезванивает.

- Хорошие новости, - восклицает он. - Ты встретишься с ним.

- Шутишь?

- Нет. Он подтвердил, что будет на турнире.

Я крепко сжимаю телефонную трубку. Я восхищаюсь Манделой много лет. Его борьба, годы, проведенные в заключении, чудесное освобождение и впечатляющая политическая карьера всегда вызывали во мне чувство глубокого благоговения. От мысли, что я встречусь с этим человеком, буду разговаривать с ним, у меня кружится голова.

Рассказываю об этом Брук. Таким счастливым она не видела меня давно, так что она, в свою очередь, очень рада и хочет поехать со мной. К тому же мероприятие состоится совсем недалеко от тех мест, где она снималась в 1993 году: именно тогда начался наш «роман по факсу».

Она немедленно отправляется покупать подходящую одежду для сафари.

Джей Пи разделяет мое восхищение Манделой, поэтому я приглашаю его принять участие в поездке вместе с его женой Джони, которую мы с Брук очень любим. Вчетвером летим в Южную Африку, затем на другом самолете отправляемся в Йоханнесбург и уже оттуда на самолетике-развалюхе с пропеллером летим в самое сердце Африки. Однако гроза вынуждает нас совершить незапланированную посадку. Мы находим убежище в какой-то хижине, крытой соломой, в дыре посреди Африки. Сквозь звуки грома слышим голоса сотен животных, ищущих убежища от дождя. Глядя из нашей хижины на бескрайнюю саванну и грозовые облака, клубящиеся над горизонтом, мы с Джей Пи соглашаемся, что сегодня - один из ярчайших моментов в нашей жизни. Мы оба читаем сейчас мемуары Манделы «Долгий путь к свободе», однако чувствуем себя скорее героями одного из романов Хэмингуэя. Я думаю о словах, которые Мандела произнес в одном из интервью: «Неважно, куда вас уже завела жизнь: все равно впереди еще предстоит долгий путь». Вспоминаю об одной из любимых цитат Манделы - из стихотворения «Непобежденный»[42]: «Я - хозяин своей судьбы, я - капитан своей души».

Гроза проходит. Мы вновь заходим в самолет и летим в заповедник. Три дня проводим на сафари. Каждое утро, еще до рассвета, загружаемся в джип, долго едем, резко останавливаемся. В кромешной тьме сидим двадцать минут, не выключая двигателя. С первыми лучами рассвета обнаруживаем, что стоим на краю огромного, покрытого туманом болота, на берегах которого собрались десятки видов животных.

Здесь сотни импал и по крайней мере семьдесят пять зебр. Десятки жирафов высотой с двухэтажный дом танцуют вокруг нас, грациозно скользя между деревьями, и щиплют листву с верхних ветвей с таким звуком, будто кто-то ломает гигантские стебли сельдерея. Этот пейзаж словно нашептывает: все эти животные, начиная свой день в опасном мире, демонстрируют безмерное спокойствие и приятие всего сущего - почему ты не можешь жить так же?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});