Будь моим Водителем (СИ) - Екатерина Львовна Полякова

те же квадратные очертания и три двери. Да и Вадим по типажу был вроде Птахи — рослый, широкоплечий, с короткой стрижкой, только черты лица гораздо мягче, и улыбался он не ухмылкой героя боевика, а обычной широкой улыбкой. Еще недавно все это всколыхнуло бы огромное количество воспоминаний — но Марек лишь чуть вздохнул и припарковал свою «Камаро» рядом.

Как оказалось, Вадим, как и тюменский Рейнджер, был сам себе механиком, и в него немедленно вцепился Вэл. Это грозило затянуться надолго, так что остальные ушли располагаться, благо Вадим успел показать свободные комнаты, а спальники Джерри нашла сама.

— Уберите от меня это юное дарование! — со смехом взмолился Вадим, входя в дом вместе с Вэлом. — Он же меня со свету сживет! Это чье такое?

— Его, — Сумрак и Джерри одновременно показали на Марека. Вадим чуть поднял бровь:

— Надо же! Вот не знал бы я, что московский Некромант по определению одиночка…

— По документам я его младший брат, — вставил Вэл. Вадим обернулся, резко перестав улыбаться — в точности как тогда Патрик. И в точности так же проговорил:

— Рисковые вы парни…

Сумрак и Джерри переглянулись — похоже, они этой истории не знали. Но Вадим не стал вдаваться в подробности и махнул рукой:

— Ладно, давайте чай пить. Мелиссы хотите? У меня во дворе больше ничего не выживает.

Действительно, двор Вадима выглядел как тот самый постапокалиптический пустырь из легенд, которых наслушался мелкий Вадик — голая земля, пара каких-то ржавых баков и автомобильных деталей, несколько старых покрышек… И только вдоль забора, тоже весьма постапокалиптического вида, вовсю кустилась мелисса. Марек схватился за блокнот — уж очень живописно все это смотрелось. Практически все было серовато-бурым, в цветах пыльной земли и ржавчины, и эта внезапная зелень — единственное цветное вкрапление. Если, конечно, не оглядываться на другую часть двора, где под навесом стояли четыре машины, и особенно выделялась ярко-алая «Камаро». Но это уже другая история.

— Ну надо же, — говорил Вадим за чаем. — Я, в общем, много кого из Внешних знаю — в конце концов, я у наших типа как за главного, так что, если кто как-то соприкасается с новгородскими Внешними — так или иначе на меня выйдет. Но настолько эталонная живая легенда у меня в гостях впервые! Да, ты мне скажи — может, помощь какая нужна? Джерри в подробности не вдавалась.

— Как сказать, — улыбнулся Марек. — В принципе, просто катаемся, но вообще Джерри нас в Нижний позвала разбираться, кто там повадился на Внешних охотиться. Разобрались, — он размял пальцы. — Ну и по дороге посматриваем, не высунется ли еще кто.

— О, тут в этом плане все тихо, — заверил его Вадим. — Точнее, как — ясное дело, время от времени пытаются высовываться, но нас здесь не так уж мало, и бойцы практически все, так что разные граждане отлично в курсе, что в этот пригород лучше не соваться. Костей не соберешь.

Голубые глаза на мгновение блеснули сталью, и Марек лишь молча протянул ему руку — перед ним был такой же защитник Внешних, как и он сам. В следующую секунду Вадим уже снова улыбался:

— Но реально, не был бы наслышан — подумал бы, что просто кто-то под городскую легенду или ту дурацкую киношку косит. Обычно в таких сказочках сам себя не узнаешь, не говоря уже о том, что двоих-троих в одного соединяют, а тут — ну в точности как рассказывают! Теперь понятно, почему у нас Внешних стали опасаться Внешними называть!

— Даже так? — рассмеялась Джерри.

— А то! — Вадим понизил голос до зловещего шепота, словно школьник, рассказывающий страшную историю: — Потому что, даже если просто Внешних помянешь, особенно ночью, появится тот самый Гонщик и утащит в ад! А уж если что плохое про них скажешь… лучше бы сразу в ад утащили!

— Ну и кто мы теперь? — веселилась Джерри.

— «Ну эти самые, а то ты не знаешь», — все тем же зловещим шепотом произнес Вадим, не выдержал и сам покатился со смеху. — Ну это, понятно, мелюзга развлекается, я случайно каких-то школьничков подслушал. Да, красота — шепчутся про страшных Внешних, а один из них стоит тут же за углом! Но я все-таки персонаж не настолько узнаваемый, — он кивнул на Марека.

— Ой да, — фыркнул Марек, — мне тут уже пытались фактически душу продать. Один так даже успешно, — он чуть толкнул Вэла в плечо.

— Вот не надо, это я тут посланец Ада на земле! — парировал Вэл, и Марек в который раз был неимоверно рад видеть этот ехидный блеск в его глазах.

— А тебе еще вырасти надо! — Марек состроил рожу.

— Со свету вы меня сживете, — повторил Вадим. — Еще чаю?

На следующий день Вадим предложил покататься по городу и, возможно, добраться до озера Ильмень. Хитро глядя на Марека, он проговорил:

— Вообще, на самом-то деле, вся ваша орда при желании ко мне влезет. Тебя с твоим ростом вперед, остальные сзади утрамбуются, посмотрю я на того, кто здесь будет по поводу ремней придираться. Но судя по рассказам, что Гонщик в асфальт вкатает всякого, кто хотя бы приблизится к его машине, руль ты так просто не отдашь. Я правильно предположил?

— Правильно, — фыркнул Марек. — А что, и такое рассказывают?

— Только не говори мне, что сам не слышал! Вот натурально, в моем детстве всех пугали черной «Волгой», теперь пугают красным спорткаром. Дескать, увидишь — отвернись как можно быстрее, а то такое будет!

— Опять в ад утащат? — Марек уже ржал в голос.

— В самом лучшем случае! Причем это даже взрослые автомобилисты подхватили, дескать, встретишь вот это — ни в коем случае не встречайся взглядом с водителем, иначе пропадешь навсегда в вечной гонке… Эм, Вэл, ты там в порядке?

— Ну как… сказать… — с трудом проговорил Вэл, отчаянно откашливаясь. — Я просто… как раз чаю отпил.

— Стукнуть? — ухмыляясь до ушей, спросил Вадим.

— Нет уж, не надо! — ответил Вэл уже нормальным голосом. — Пришибешь же! Просто я Мареку что-то такое однажды показывал. На редкость плохо написанный рассказик — и что, кто-то повелся?

— Уж на него повелись или нет, не знаю, но, в общем, если есть желание еще и местных попугать — можем и колонной ехать. Кому влом рулить — ко мне.

В итоге получилось, что из четырех машин в город отправились две — «Бронко» впереди, «Камаро» за ним. Джерри заявила, что сама за рулем еще накатается, Миха не очень хорошо умел ездить в колонне и неуверенно себя чувствовал в незнакомом городе — в Новгороде