Тяжесть венца - Симона Вилар

– Господь Всемогущий, помоги мне!

Сколько лжи! Ложь, влекущая за собой ложь. Зачем? Она знала, что Ричард не стал бы попусту плести вокруг нее такую сложную сеть. О да, теперь она его не занимает. Она его жена, и ему необходимо только, чтобы она уделяла ему частицу славы своего отца и была послушна во всем. А ранее? Ричард знал, что она не умерла. Он вызнал у Деборы, что Анна может найтись в Пограничье. Опять же Бэкингем. Они друзья с Ричардом, и мог ли Генри Стаффорд не рассказать горбатому Дику о некоей леди Майсгрейв, что так увлекла его в Ридсдейле? Теперь Анна понимала, что брак с нею был необходим для Глостера во всех отношениях. У ее супруга изощренный ум, и он мог сопоставить кое-какие факты. Вот тогда-то в Нейуорте и появился Джон Дайтон. Только он был без бороды.

Анна потерла лоб, вспоминая. Очень давно, когда они только что встретились с Филипом, их преследовал неизвестный рыцарь, объявивший себя в присутствии спасшего их Саймона Селдена человеком Глостера. Тогда никто в это не поверил. Но сейчас Анна вспоминала и другое. Совпадения множились.

«Мы так повеселились с тобою в Нейуорте», – сказал пьяный Дайтон своему собутыльнику. Что означала эта фраза? Нейуорт пережил трагедию, когда там находился Дайтон. Что тогда происходило? Великий Боже, она спала и проснулась от громоподобного взрыва… И уже тогда во втором дворе Нейуорта непостижимым образом оказались шотландцы. Дайтон… Дайтон был последним, кто был с Филипом. И никто не знал, что он служил у Ричарда.

Анна опустила голову на руки. Слишком много всего, слишком все невероятно. Какие-то мелочи вдруг проступили с удивительной ясностью. Филип говорил, что пришлый воин владеет особым ударом, как и тот рыцарь, что охотился за ними, когда они везли компрометирующее короля Эдуарда письмо. Скотник Дайтон – камердинер сиятельного Глостера! Кому могло это прийти в голову? Она вспомнила и то, что Дайтон незадолго до нападения шотландцев на Нейуорт куда-то уезжал. Снова совпадение? Перед ее глазами стоял зал в Миддлхеме и Оливер, с безумным лицом бросающийся с мечом на Джона Дайтона. Оливер, всегда такой спокойный и рассудительный… Он так и не сказал ей, почему поднял меч на человека, который прежде служил ее мужу. «Если с вами случится беда…» Почему он это сказал? Не потому ли, что знал куда больше, чем она сама?

Она сидела с закрытыми глазами, от мыслей, кружащихся в голове, ей становилось дурно. Королева Англии! Какое ликование испытывала она сегодня утром, и какой страх обуял ее сейчас… Она вдруг поняла, что боится одного – что все, о чем она сейчас думала, окажется правдой. Что угодно, но только иначе. Это не может быть так чудовищно!

Наверху скрипнула дверь. Донеслось женское хихиканье, и Анна, выйдя из своего полузабытья, увидела весельчака Перси, влекущего за собой жеманно упирающуюся фрейлину. Раздался звук поцелуя, дверь захлопнулась, и тотчас последовал испуганный возглас:

– Королева!

Девушка сейчас же вырвалась и убежала.

Анна встала.

– Земляника… Ваше величество, вы? Одна и в такой час?

Но, кажется, собственные дела занимали его куда больше. Он подал Анне руку, вывел в освещенную галерею.

– Видите ли, Земляника… Я здесь один. Леди Мод осталась в Нортумберленде, она беременна, и я не стал мучить ее долгой дорогой через всю Англию. К тому же у меня было одно неприятное поручение в Понтефракте, и я думал… Я люблю ее и всегда волнуюсь, когда…

– Сэр Генри, какое поручение вы должны были исполнить в Понтефракте?

– Словом… Впрочем, рано или поздно вы все равно узнаете.

Он обречено кивнул, встряхнув короткой челкой.

– Прискорбное поручение. Земляника. Ваш супруг всегда ухитряется подбросить самую грязную работенку старине Перси. Мне пришлось присутствовать при казни. Граф Риверс и Ричард Грэй 25 июня были обезглавлены в Понтефракте, и я должен был как представитель короля присутствовать при этом. Потому-то я и не взял с собою Мод Перси. А здесь столько милых мордашек, что… Эй, Земляника… Ваше величество, вам дурно?

Анна стояла, до хруста сжав зубы и закрыв глаза. Холод, что она пыталась развеять сегодня, заполнил ее всю до краев. Сердце налилось тяжелой ртутью, ледяной металл растекался по жилам, трезвил мозг.

– Нет, милорд Нортумберленд. Все хорошо. Сейчас даже лучше, чем когда-либо. Я наконец окончательно поняла, за каким человеком я замужем.

Перси вдруг взял ее за плечи и слегка встряхнул.

– Ваше величество! Государыня! Опомнитесь! Когда-то в Шериф-Хаттоне я сказал вам, чтобы вы и не думали в чем-либо перечить горбатому Дику. Вы оказались разумны и последовали моему совету. Умоляю вас, оставайтесь и впредь такой же. Вы его супруга, вы королева Англии! Помните о своем долге!

Анна смотрела ему прямо в глаза.

– Сэр Генри, в Шериф-Хаттоне вы говорили мне и еще кое-что. «Не спрашивай ни о чем, – сказали вы, – и я не стану лгать». Что вы имели в виду?

Перси отступил на шаг от нее и зачем-то стал поправлять ногой завернувшийся угол ковра. Потом внезапно сделал попытку уйти, но королева успела схватить его за широкий рукав.

– Почему вы все избегаете меня? Вы, Стенли, даже Оливер Симмел. Что такое вы знаете? Она отпустила его.

– Сэр Генри Перси, вы только что напомнили мне о моем долге. Скажите, разве не вашим долгом было отправить войска в Нейуорт, когда вы узнали о нападении?

Перси опустил взгляд. сказать вам. Я был далеко, на побережье, в Варкворте. Когда весть дошла до меня, мне уже было известно, что в сторону границы движется отряд наместника.

– Вы сейчас говорите правду или лжете – как и обещали?

Отворилась дверь, под звуки морриса из нее хлынула толпа придворных. Они окружили королеву и графа Нортумберленда, смеясь и пританцовывая, но Анне все они казались гримасничающими масками. Она оглянулась. Перси уже не было рядом. Прыгали шуты, задыхающиеся музыканты дули в рожки, флейты, били в бубны. Ричард прежде никогда не поощрял такого разгульного веселья, но сегодня было позволено все.

Повернувшись и расталкивая придворных, Анна пошла через освещенные покои. Подбежал испуганный паж, подхватил ее шлейф.

– Вас долго не было, государыня, все стали уже волноваться.

Леди Стенли, герцогиня Суффолкская, Ла Поль, крошка Энн – любимая племянница Ричарда, изящный испанский посол граф де Сасьола, угодливо склоняющийся Кэтсби с мордой лисицы, Джон Глостер, Кент, Брэкенбери, Тирелл, епископ Рассел, епископ Стиллингтон, примас Англии Буршье…

Ричарда она нашла в зале, где затеяли игру в кегли. Он был необыкновенно весел и оживлен. Пожалуй, Анна никогда еще не видела его таким. Удачно метнув мяч и повалив все кегли, он выслушивал поздравления придворных. Анна остановилась в дверном проеме, не сводя с него глаз. Ей вдруг страстно захотелось, чтобы все ее подозрения оказались пустым наваждением. Она была женой этого человека, она принадлежала ему, она научилась ладить с ним… Они вместе снаряжали войска, она встречала его, когда он победил шотландцев, вела хозяйство в его замках. И у них был ребенок – их наследник. Теперь они стали властителями всей Англии. Слишком многое связывало их. И в числе прочего – страх. Страх перед этим человеком и тем зверем, что жил в нем.