Рейтинговые книги
Читем онлайн Исповедь сталиниста - Иван Стаднюк

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 91 92 93 94 95 96 97 98 99 ... 129

— Почему отвыкать?!

— Тебя разыграли.

— Брось, Юра, дурачить меня. Я уже родственникам похвалился. О банкете подумываю. Запросил банковский счет своего колхоза…

Барабаш задохнулся в хохоте:

— Ты что, серьезно или шутишь?!

— Какие шутки?! Ты же сам подтвердил, что в ЦК знают!

— А что мне было делать? Алексеев опередил тебя телефонным звонком… Я уже был в курсе…

— Откуда тогда взялась телеграмма ТАСС?

— Миша допечатал ее через копирку на полупустом бланке…

* * *

Так и лопнула моя Нобелевская премия! Было досадно и смешно. Но оставаться в долгу перед Алексеевым я, разумеется, не мог и все размышлял над тем, как ему отплатить. Такой случай подвернулся, когда Николай Матвеевич Грибачев предложил нам поехать с ним на Брянщину, в Суземку, удить рыбу на Неруссе — по приглашению тамошнего районного начальства. Я тут же согласился, а Алексеева держали какие-то дела в Москве. Но он попросил: «Если рыбалка будет удачной — дайте мне телеграмму». На том и порешили.

Рыбалка — радующее душу, будоражущее чувство времяпрепровождение. Особенно занятна подготовка к ней, когда мастеришь снасти (вяжешь крючки, взвешиваешь дробинки, подбираешь поплавки)… А мысли в это время уже там, на водоеме, — в лодке или на берегу реки; фантазия рисует поклевки рыбы, удачливые подсечки, ловкое выуживание, приготовление ухи, веселый треп за трапезой под открытым небом…

В Суземку мы ехали поездом. В Брянске к нам присоединился поэт Илья Швец — земляк Грибачева и давний соратник по рыбалкам. Настроение было приподнятым: ведь ехали в незнакомые места, сулящие открытия и удачу. Я даже надеялся (и это мне удалось) написать очередную главу романа, которая горела во мне и звала к письменному столу.

Поселились мы в поселке Усух, состоявшем из одной улицы темных от древности бревенчатых домов, многие из которых пустовали, начали осваивать речные затоны Неруссы. Рыба ловилась плохо. Шел нерест леща, и его легко можно было багрить на мелководье спиннинговой блесной. Но это был браконьерский способ ловли и под строгим, недремлющим оком Грибачева нами отвергался.

Я послал Алексееву телеграмму: «Приезжай немедленно, клев рыбы бешеный, но нечем ее засаливать. Страдают и местные рыбаки. Привези побольше соли».

На второй день последовал ответ: «Приезжаем с Сережей Смирновым. Встречайте…» И указывали номера поезда и вагона.

Сергей Васильевич Смирнов был не только блестящим поэтом, но и отменным рыбаком, искусным пародистом, анекдотчиком. Компания у нас складывалась такая, в которой не заскучаешь. В указанное время мы с Грибачевым приехали на райкомовском газике встречать рыбацкое пополнение. Поезд на станции Суземка стоит всего лишь две минуты, и мы увидели Алексеева и Смирнова уже стоящими наготове в тамбуре вагона у двух объемных чемоданов.

— Соль привезли?! — спросил я, когда поезд остановился.

— Привезли! — весело ответил Алексеев.

— Будь она проклята! — добавил Смирнов. — Надорвались! Еле втянули в вагон!

Алексеев сдвинул с площадки мне на руки чемодан, и я почти уронил его на платформу. Неподъемный!.. Второй чемодан стаскивали вдвоем с Грибачевым; при этом он едко шепнул мне:

— Еще неизвестно, кто над кем будет потешаться.

И он был прав: я уже про себя хохотал, с трудом волоча к машине один из чемоданов: «Сам заварил, сам и хлебай…»

Приехали в Усух. Сергей Смирнов тут же дал ему определение: «Социализм минус электрификация». Задержались у амбара, оборудованного под магазин. В нем, кроме водки, черного хлеба и высохшей сельди, ничего не было. Зато на деревянном полу — гора соли грубого помола, высившаяся до самого потолка.

К моей досаде, Алексеев, зайдя в магазин, никакого внимания на соль не обратил, хотя подножье ее «террикона» начиналось прямо у прилавка. Миша стал покупать хлеб и водку. Тогда я, улучив момент, толкнул его на гору соли. Отступить было некуда, и он, потеряв равновесие, рухнул спиной на «террикон», раскинув руки. И только тогда понял, что он лежит на… соли!

Все мы хохотали до слез. Продавщица смотрела на нас с испугом: чокнутые!..

Но я еще не считал, что «расплата» с Алексеевым исчерпана, о чем предостерегающе сказал ему. Ведь пустые хлопоты Миши с покупкой и доставкой к черту на кулички двух набитых пачками соли чемоданов — ничто по сравнению с тем посмешищем, на какое он выставил меня с Нобелевской премией. Михаил Николаевич взмолился:

— А может, давайте кончать?! Меня тоже в свое время не менее коварно разыгрывали! Помнишь, с Большим театром?

Я вспомнил! Заинтересовались этим и остальные члены нашей бригады рыбаков-спортсменов. Мы сидели в крестьянском доме за обедом, ели кроме привезенной с собой московской снеди картошку с черемшой которая росла вокруг Усуха на всех луговинах. Вначале пришлось рассказать предысторию того трагикомического события.

Когда мы редакторствовали с Алексеевым в Военном издательстве, он уже был автором нашумевшего романа «Солдаты», выдвинутого на Сталинскую премию. И вот премия ему была присуждена; на следующий день ожидалась публикация в газетах списка новых лауреатов. Выдвигался в том же году на премию и роман Евгения Поповкина «Семья Рубанюк», но был отклонен на заседании Комитета. Об этом откуда-то стало известно Сергееву-Ценскому, жившему в Алуште, и он дал срочную телеграмму Сталину с просьбой от имени всех крымских писателей включить в список лауреатов Поповкина. Сталин пошел на компромисс позвонил ночью Фадееву и спросил у него, кто самый молодой из тех, кому присуждена премия. Фадеев назвал Алексеева, и Сталин сказал ему: «Алексеев еще напишет новые романы. Давайте заменим его Поповкиным», что и было сделано, хотя Фадеев уже успел поздравить Михаила Николаевича с лауреатским званием.

На второй день в газетах было обнародовано постановление Совета Министров СССР о присуждении Сталинских премий. В нем фамилии Алексеева не оказалось, зато был удостоен высокого звания наш друг, мой фронтовой редактор Евгений Ефимович Поповкин.

Все мы, воениздатовцы, искренне сочувствовали Алексееву. Но розыгрыши уже и тогда бытовали в нашей среде. Один старший редактор, выйдя в соседнюю комнату, позвонил Алексееву по телефону, назвался художественным руководителем Большого театра СССР. Он восторженно отозвался о романе «Солдаты», незаслуженно обойденном в присуждении Сталинской премии, и сказал, что в театре еще до этого было принято решение создать по мотивам «Солдат» оперу (или балет?). И попросил Алексеева принести в Большой театр пять — десять экземпляров своего романа.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 91 92 93 94 95 96 97 98 99 ... 129
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Исповедь сталиниста - Иван Стаднюк бесплатно.
Похожие на Исповедь сталиниста - Иван Стаднюк книги

Оставить комментарий