На рыдване по галактикам (СИ) - "BangBang"

— Замечательно, что вам уже лучше! А я чайку приготовила и пирожков напекла, — выглядывает из-за могучего плеча бортмеха Тася, сияя счастливой улыбкой. Вспоминаю, что мы с ней сестры по наваждению: не так давно роботесса также покушалась на обцелованного солнышками трех галактик воспитанника искусственного разума. Ну… и на мультиварку. Лучше бы я, конечно, тоже к мультиварке как следует присмотрелась вместо того, чтоб к Рекичински подкатывать. Да и к остальным тоже. До сих пор здорово не по себе, как вспомню. Никогда б не подумала, что способна на подобное даже под какими-нибудь альтаирскими афродизиаками. Откуда только вообще на борту рыдвана подобная убийственная дрянь взялась? Неужто обормот Шухер где-то закупил не глядя? Он ведь в препаратах для гуманоидов разбирается не больше, чем в их половой принадлежности.

Но с него, разумеется, взятки гладки. В отличие от того змееныша, что вылупился из хвоста порядочного, хоть и не блещущего медицинскими дарованиями, лимбийца. Возможно, я даже сплету из его псевдоподий отменное макраме перед тем как потушить паразита в соусе из острого перца. Однако сперва все-таки угощусь шедеврами нашей роботессы.

— Спасибо, Тася, ты просто золото, — от всей души говорю я и топаю следом за Цилли на камбуз. После этой кошмарной охоты за плотскими наслаждениями чувствую, что проголодалась, точно лакиец на третьей неделе гона. А пирожки пахнут божественно. Правда, я все же уточняю, где все это время пребывал Вражонок — береженого скафандр бережет. Услыхав от Цилли, что выплодок дьявола уже часа четыре как заперт в одном из трюмов, успокаиваюсь и принимаюсь за еду. Попутно выспрашиваю бортмеха, что обнаружили зонды и чем занята мужская часть экипажа. Цилли сообщает, что шлюп, как это водится на «Дерзающем», вышел из строя по пути к поселению колонистов, так что наши решили дальше двигаться пешком. Больше пока вызовов не поступало, так что, наверно, дышат себе свежим воздухом и наслаждаются прогулкой по пересеченной местности.

Допив чай, бортмех снова вливается в бесконечный и бесперебойный на рыдване цикл ремонта, а я, поблагодарив Тасю, направляюсь в рубку — любопытно взглянуть на записи, сделанные зондами. Цилли сказала, что там заснят и сам потерпевший крушение корабль, и мне не терпится увидеть его своими глазами. Пока я жадно всматриваюсь в видеосъемку, другой экран в режиме реального времени транслирует происходящее вокруг «Дерзающего». Иногда взгляд машинально перемещается и туда, но там ничего интересного нет: все та же обугленная стараниями дюз и капитанского бластера лужайка и пустующие заросли, в которых нынче не ворочаются бесстрашные навозометатели. Однако неожиданно мое внимание привлекает какое-то шевеление у люка.

— Бо! Что там происходит? — невольно напрягаюсь я. Чужие планеты — штука непредсказуемая, только расслабишься и почувствуешь себя в безопасности, того гляди, заявится стая жучков-полимероточцев или там коррозийных личинок и прожует дырку в обшивке.

— Штатная ситуация, кадет Соколова, — невозмутимо отзывается Бо. — Бортврач Варг-Базиль-Цилли-Нюк-Яромилочка-Таисья-Утухенгаль запросил разрешение на выход за пределы корабля для сбора образцов…

— Какого еще, в метеоритный рой, сбора образцов, когда это дьяволово семя должно сидеть под арестом! — аж подскакиваю от возмущения я.

— Приказа противодействовать попыткам покинуть судно в отношении бортврача не поступало, — возражает борткомп. Видно, в спешке Варг подзабыл об этом распорядиться. Или положился на крепость замка гауптвахты.

Исторгнув мультиязычную тираду, где даже предлоги и союзы являются непечатными, вылетаю из рубки. Ну сейчас-то я точно прикончу этого гаденыша! Напакостил, стало быть — и в туземные кусты? Вот уж кто точно приспешник Мамуки, и после его прогулки по окрестностям можно забыть о любых дружественных контактах с местным населением. Нас же потом залпом чего похлеще, чем Кларочкины естественные отправления, встречать будут! Я так спешу настигнуть Омена, что нарушаю все правила исследователей оптом: никого не предупреждаю об уходе, не беру с собой рации, припасов и оружия, если не считать удачно подвернувшейся под руку швабры. Видимо, это и есть мой истинный джедайский меч, призванный искоренить темные силы в морде гнусного лимбийского охвостья.

Нетерпеливо жму на кнопку, открывающую шлюз. Очевидно, у Бо нет приказа противодействовать и мне, поскольку люк без заминки отъезжает в сторону, и я успеваю заметить знакомый шипастый хвост, исчезающий в частично пожженных кустиках, обрамляющих полянку. Без промедления азартно устремляюсь в погоню и через минуту оказываюсь в самой гуще голубых веток. Куда подевался этот твареныш? Не мог он далеко уйти! Неожиданно впереди между ветвей мелькает щупальце, и я бросаюсь в ту сторону, продираясь сквозь заросли. Паршивец как нарочно прется там, где и не пахнет протоптанными тропинками. Энергично раздвигая ветки рукояткой швабры, лечу наперерез сатанинскому отродью на черных крыльях раздраконенной Эвмениды*.

Треск ломающихся сучьев заставляет поганца обернуться. Подпрыгнув на месте со злобным шипением, Вражонок втапливает со всех щупалец прочь. Я припускаю за ним, целиком захваченная лишь одной мыслью — поймать змееныша и как минимум отходить шваброй. Хотя можно будет и связать его щупала да подвесить на дерево, подбросив туземцам идею для празднования нового года. На Земле многие уже подзабыли эту старую традицию, но у нас на Славии всегда стабильно наряжают подвернувшуюся под руку местную флору. Ничего хотя бы отдаленно похожего на ели на планете не растет, да и снег встречается лишь в полярных областях, но когда и кому мешали подобные пустяки? На Нюкии, или как уж там этот мирок в итоге окрестят, климат тоже близок к субтропическому, зато попадаются какие-то голубые колючки, с которыми гнусный выплодок лимбийской нечистой силы отлично будет гармонировать.

В гонке по прямой я бы уже давно настигла Вражоныша, но заросли играют ему на щупальце: с одной стороны, замедляют мое передвижение, с другой — предоставляют укрытие мелкому поганцу. Пока я сражаюсь с цепляющейся за ноги мохнатой растительностью, Омен выскакивает на открытое место и припускает шустрее снежной блохи так, что только псевдоподии сверкают. А ведь уйдет, мерзавец! Ухватив швабру, точно копье, прицеливаюсь и пускаю свое безотказное оружие вдогонку лимбийцу. В бросок я вкладываю не только всю, подаренную повышенной гравитацией родного мира силу, но и раззадоренную душу, поэтому швабра мчится, точно торпеда. Пораженный в обращенную ко мне тыльную часть Вражонок спотыкается и издает оглушительный визг, от которого вся окрестная фауна наверняка поляжет с тяжкой контузией, однако успевает нырнуть в очередные кусты. Так что мне остается лишь подобрать швабру и продолжать погоню.

Насколько могу судить, в ходе этого забега мы удаляемся не только от корабля, но и от деревни Нюковых родичей. Характер местности начинает меняться — низкая кустарниковая поросль переходит в довольно густой лесок, а уж всяческих неровностей тут хоть отбавляй. Неосторожный шаг — и запросто можно ноги переломать, сковырнувшись в овраг. И что самое досадное — Вражонок постоянно увеличивает свой отрыв. Каждый холм, валун или яма — потенциальное укрытие для змееныша. В конце концов наступает момент, когда я окончательно теряю его из виду. Тщетно заглядываю под каждый камень и куст и ворошу шваброй прошлогоднюю листву — гаденыш как сквозь грунт канул.

Интересно, и куда вот он решил намылиться? Туземцы народ простой, избытком гуманизма, в отличие от нас, не страдающий. Засекут — либо за Кларочкину, либо за Мамукову родню примут и разберутся по-свойски. Лишь бы нас потом гару-гару из мяса этого зловредного осьминога не попотчевали. Еще от массового отравления сляжем после такого угощения. Или, упаси космос, подобное чувство юмора в ком-нибудь проснется. На варварских планетах, где по сей день практикуется каннибализм, вера в то, что с каждый кусманом врага ты разживаешься его талантами, весьма крепка. Вдруг небезосновательно?