Мой галантный враг - Рексанна Бекнел

— Ничего, выживет. А если и нет, не отчаивайся. Я знаю, что ты подаришь мне сына.

Чудовищная бессердечность этих слов поразила Лиллиану даже сильнее, чем оскорбительные намерения Уильяма. Элиза его вообще не интересовала. Он просто использовал ребенка как наживку, чтобы выманить Лиллиану из дома.

С огромным трудом она подавила свою ярость. Она встала и взяла корзину в руки.

— Уильям, мы должны найти для нее укрытие.

— Мы едем в Бергрэмское аббатство. Там о ней прекрасно позаботятся.

— Но, Уильям, я и представить не могу, что мать Мария-Екатерина примет нас, если узнает, что я бросила мужа.

— Тебе не придется долго беспокоиться об этом, Лиллиана. И ведь ты забываешь, что он убийца. Он погубил твоего отца и не понес за это никакой кары. Но он заплатит за все, я об этом позаботился.

Он — это было совершенно очевидно — не собирался ограничиться тем, что увез Лиллиану и Элизу. Он намеревался отомстить Корбетту. Элизу он использовал как наживку, чтобы захватить Лиллиану. Разве сама Лиллиана не может теперь оказаться наживкой, которую используют, чтобы заманить в ловушку Корбетта? Внезапно ей стало ясно, как она сглупила, с такой легкостью решившись последовать за Уильямом. Сердце у нее заледенело, когда она поняла, что Корбетт может погибнуть по ее вине.

Когда Уильям взял Лиллиану за руку и повел к лошади, она двигалась, как деревянная кукла. Нечего было и думать о том, чтобы убедить его отказаться от жестоких замыслов; теперь она это понимала. У нее оставалась лишь одна надежда — что она как-нибудь сумеет сбежать от него вместе с Элизой.

Но Уильям, как видно, почувствовал ее колебания. Он подвел ее лошадь к своей и, вместо того чтобы подать Лиллиане поводья, привязал их к передней луке своего седла. И только тогда он подал Лиллиане корзину с Элизой.

— Когда поедем, держи девочку и ни о чем не беспокойся.

— Уильям, прошу тебя. Ты не можешь так поступить, — взмолилась Лиллиана. — Это нечестно, и ничего из этого не выйдет.

— Нет, ты ошибаешься. Мы всегда были честными. А вот этот гнусный младший Колчестер бесчестно обошелся с тобой. И твой отец не желал этого признавать.

Он вскочил на своего коня и продолжил:

— А насчет того, что ничего из этого не выйдет, так знай, что скоро ты станешь вдовой. Мне нужна жена. Тебе будет нужен муж. Ты уже стала матерью для моего ребенка. Нет, все оборачивается так, как должно было случиться с самого начала.

Лиллиана побледнела и вскрикнула:

— Что… что ты замышляешь против него?!!

Уильям нахмурился, уловив в ее голосе испуг. Когда он снова заговорил, его гнев был уже обращен на нее:

— Значит, он сумел настроить тебя против меня. Что ж, тебе придется с этим смириться, Лиллиана. Твой сэр Корбетт будет повержен рукой своего собственного брата. Тогда в Оррике будем править мы с тобой.

Это был бред безумца. Это было просто бессмысленно. Если Хью дошел до того, что способен убить Корбетта, то чего ради он уступит Оррик Уильяму? И потом, почему Хью хочет смерти брата? Лиллиана не сомневалась, что Хью достаточно вероломен и жесток, чтобы пойти на такое злодейство, но не могла понять, зачем это ему.

Уильям ехал впереди, Лиллиана с Элизой — сразу за ним, а позади — два молчаливых оруженосца. Когда они выехали на главную дорогу и направились к югу, Лиллиане показалось, что все это не может происходить наяву.

Корбетт тоже был не в состоянии поверить собственным ушам. Ферга всхлипывала и дрожала.

— Обе?!! И она, и девочка? — загрохотал он.

— Она… она помчалась за малышкой…

Ферга низко склонила голову и съежилась, словно ожидая удара. Но удара не последовало. Она рискнула поднять на Корбетта боязливый взгляд, и боль, которая так ясно читалась на лице ее хозяина, придала ей смелости. Она продолжала:

— Сначала пришел Уильям. Он забрал малютку и оставил записку для миледи.

— Что было в записке? — Этот вопрос задал Рокк.

— Н-не знаю, — горестно призналась служанка. — Но она была уверена, что сможет убедить его вернуться.

— Итак, твоя жена сбежала с Уильямом? — Услышав голос брата, Корбетт застыл. — Как неудачно, что это случилось именно в разгар такого веселья и при таком скоплении гостей.

Хью выждал пару секунд, и, как он ни пытался изобразить заботу и сочувствие, в голосе у него звенело злорадство.

— Конечно, тут и сомневаться не приходится, они с Уильямом так все и задумали, чтобы воспользоваться суетой и многолюдьем в замке. Ты же не можешь забыть, что она — дочь убийцы, независимо оттого, насколько тебя обворожило ее прелестное личико.

С грозным рыком Корбетт бросился на него. Если бы не вмешался Рокк, Корбетт сбил бы брата с ног. Но Рокк вмешался, Хью отпрянул от взбешенного Корбетта и быстро взял себя в руки.

— Твой гнев не туда направлен? — воскликнул он. — Лучше прими мою помощь, когда отправишься искать ее, чем так накидываться на меня!

С огромным усилием Корбетт заставил себя смирить свой гнев и обратился к Рокку:

— С нами поедут четверо всадников. Пусть седлают коней. — Он резко повернулся к выходу, но тут же остановился и вперил в Хью пронизывающий взгляд:

— Ты едешь с нами, брат?

Вопрос был задан самым безразличным тоном, словно не стояли между ними годы непонимания и неприязни. Но от самого спокойствия его голоса веяло холодом.

— Еду. Что ни говори, мы должны выступать заодно. Колчестер и Оррик, когда они едины, — могучая сила. Если твоя жена сумеет сбежать, это только вызовет в нашей долине новую волну раздоров.

Корбетт не снизошел до ответа. Рокк и Хью удалились, чтобы сделать все необходимые приготовления для предстоящих поисков сбежавшей Лиллианы. Но когда Корбетт надел свою короткую кожаную тунику и потянулся за мечом и кинжалом, он заметил, что Ферга все еще ждет, скорчившись в углу.

— Можешь идти, — коротко распорядился он и нагнулся, чтобы плотнее затянуть завязки сапог.

— Не надо сердиться на миледи, — робко попросила его Ферга.

— В самом деле? — резко поинтересовался он. — А мне кажется, у нее единственная цель в жизни — сердить меня. Смеяться надо мной, перечить мне, делать из меня дурака.

Его меч скользнул в кожаные ножны.

— Она любит вас.

Это был всего лишь тихий шепот, но Корбетт застыл на месте. Он смотрел на Фергу, не в силах спрятать свои чувства, и Ферга приободрилась, увидев на его суровом лице тоску и сомнение.

— Откуда ты знаешь? Она тебе это говорила?

— Есть вещи, о которых не говорят вслух. Но если быть повнимательнее, то все можно понять и без слов.

Уловив в его взгляде мучительное сомнение, она слабо улыбнулась и утвердительно кивнула: