Последний ребенок - Джон Харт

жуки бросались на ветровое стекло и растекались мутными пятнами. Джонни так вымотался, что едва не пропустил съезд с главной дороги. Трава на заросшем и разбитом проселке оставалась примятой после полицейских машин, приезжавших за Дэвидом Уилсоном. Дорога круто уходила вниз, к реке, слева поднимался мост. На спуске Джонни едва удержал в руках руль. Футах в сорока от дороги, в кустах, словно затаившееся привидение, темнел пикап. В кабине никого не было. Джонни погасил свет, вышел и, пройдя мимо грузовика, посмотрел на реку. От воды поднимался лунный свет, и камни казались серебристо-серыми глыбами. Под мостом собралась тьма.

Джонни соскользнул с берега на песок у самой воды и перепрыгнул на широкий плоский камень. Вода не стояла на месте, что-то темное проплыло мимо. Справа клонилась к реке ива, слева нависал мост. Джека видно не было.

— Я здесь, Джонни.

Голос шел из-под моста и принадлежал Джеку. Язык у него немного заплетался. Подойдя ближе, Джонни увидел друга. Тот сидел на упавшей свае, свесив ноги в воду. Джонни остановился футах в двадцати от него. Джек виделся ему размазанным пятном с неясным, лишенным черт лицом. Он поднял бутылку, и Джонни услышал бульканье.

— Хочешь?

— Что за хрень происходит? А, Джек? — Джонни хотел сохранять спокойствие, но ничего не получилось, и он уже выходил из себя. Алисса мертва, а друг пьет бурбон. Джек слез со сваи и пошлепал по мелководью. В одном месте он споткнулся и упал на колено. — Выходи сюда, где я могу тебя видеть. — Джонни вышел из-под моста. Он так и не решил, чего хочет больше: поговорить или вмазать единственному другу по физиономии.

— Извини. — Язык у Джека заплетался так, что Джонни едва понимал его. — Джонни, друг… — Джек выбрался на свет. На нем была куртка, которую он позаимствовал у Джонни, и мокрые по пояс штаны. Снова споткнулся и выронил бутылку. Она ударилась о камень, и запах спиртного растекся по земле. Джек сел возле разбитой бутылки. — Мне так чертовски жаль… Извини.

— Чего тебе жаль? Ты за что извиняешься?

Джек покачал головой и закрыл лицо руками.

— Трусость — грех.

Джонни посмотрел на друга, голос которого прерывался всхлипами.

— Ты же скажешь что-то хорошее обо мне, если кто-то спросит? — Джек вытер рукавом нос. — Просто, Джонни, если кто-то… если кто-то спросит? Скажешь, что я был хорошим другом? Я старался, ты ведь знаешь. Все эти ночи… с тобой. Мы же ходили вместе. Я прикрывал тебя с тыла. Знал, что ты не остановишься. Старался не пускать тебя к плохим домам. По-настоящему плохим. Если б ты умер… если б с тобой случилось что-то… меня это убило бы. Я бы знал, что виноват, и меня это убило бы.

— А остальное, Джек? В чем еще ты виноват? Как насчет Алиссы? Ты же знал, где она? Все время знал?

— Ложь и слабость. Это тоже грехи.

— Джек…

— Бог прощает мелкие прегрешения.

— Знал все это время.

— Я пытался прикрыть тебя, — пробормотал Джек, раскачиваясь вперед-назад. — Она уже была мертвая. — Он покачал головой. — Уже мертвая.

— Что случилось с моей сестрой? — Сжав кулаки, Джонни подступил к Джеку. Он едва сдерживался. — Что случилось?

Джек глубоко, прерывисто вздохнул и увел взгляд к реке.

— Я дал ей свой велик. Вот и всё. Ничего больше я не сделал. Только пытался помочь. Ты должен мне верить.

— Рассказывай все.

— Мы сидели в библиотеке, всей кучкой. Помнишь, нам задали тот проект? — Джонни не ответил, и Джек кивнул. — Мы были в одной группе, Алисса и я. Вулканы. Писали доклад про вулканы. Было уже поздно, почти темно. Все сказали, что надо расходиться. — Секунду-две он молчал. — Твой отец позабыл приехать за ней, и я дал ей свой велик. Он забыл, а уже темнело. Джеральд как раз получил новую машину и искал повод прокатиться, так что я отдал Алиссе велик, а сам позвонил брату, чтобы приехал за мной. Вот и всё. Ничего плохого и не должно было случиться, понимаешь? Я же старался, это ведь считается, правда? Это считается.

Джек опустил голову. Обе его руки — больная и здоровая — дрожали. Пальцы сжались в кулаки.

— Он сказал, что хотел просто напугать ее.

— Кто?

— Хотел пошутить.

— Кто? Джеральд?

— Она так мчалась…

— Нет.

— По самому краю дороги. — Вздох. — Он просто хотел ее напугать.

— Что случилось, Джек?

— Он немного выпил.

Джонни схватил Джека за грудки, встряхнул, и рубашка порвалась.

— Что, на хрен, случилось?

— Она оглянулась, и, наверное, ее ослепили фары… Не знаю. В общем, она упала. И прямо под пикап. Джеральд струхнул. Позвонил отцу. — Джек уже плакал. — Она умерла на месте.

— Не понимаю.

— Я хотел рассказать, но к брату уже приезжали скауты.

— А это здесь при чем?

— Отец сказал, что если кто-то проболтается, в профи Джеральду не попасть.

— Ты соврал из-за брата? Из-за его бейсбольной карьеры? — закричал Джонни.

Джек покачал головой.

— Нет? Тогда что?

— Я хотел рассказать.

— Но не рассказал.

Джек тихонько плакал.

— Джонни…

— Молчал… все это время…

Джек поднялся и пошатнулся. Протянул руку, но Джонни отмахнулся.

— Я пытался…

— Как ты пытался?

— Помнишь, я говорил, что Джеральд сломал мне руку? — Джека трясло, на Джонни он смотрел с мольбой. — Это не он. Отец. Я сказал, что хочу рассказать, и он сломал мне руку. Сломал в четырех местах. Потом прижал к земле и заставил поклясться.

— Из-за Джеральда?

— Они только об этом и говорят. Джеральд и отец.

У Джонни перехватило живот. Он согнулся и отвернулся. Ухватился за ветку.

— Ты сказал, что узнал о ней от Ливая Фримантла.

— Я соврал.

— Тогда почему сейчас? Почему ты рассказываешь об этом сейчас?

— Потому что Фримантла прислали не просто так. Была причина…

— Какая причина?

На лице Джека отразился ужас.

— Бог знает.

«Нет ворон, — подумал Джонни. — Бог знает».

— Он все время это повторял. Даже во сне. Нет ворон. Бог знает. Помнишь название шахты? Засело в голове. Богу ведомо. Бог знает, что я сделал. — Голос Джека сорвался. — Последнее, что сказал мне Фримантл… последнее… Черт.

— Что?

Джонни сел на камень.

— Бог знает красоту ее души. — Джек поднял больную руку. — Гореть мне в аду, Джонни. — Рука упала, и он снова взмолился: — Если кто-то спросит, ты скажешь что-нибудь хорошее?

Слезы ползли у него по лицу.

— Джонни?

Тот повернулся и пошел вверх по склону. Голос Джека за спиной звучал все тише, все слабее.

— Джонни?

Ничего. Только ветер в траве.

— Джонни?

Глава 60

Хант ехал быстро, голубые огни фар грели решетку.