СОЗВЕЗДИЕ. Сборник научно-фантастических рассказов и повестей - Александр Щербаков

— Понять, по-моему, просто, — сказал Сергей. — Ведь они по сути роботы, созданные разумными хозяевами планеты, чтобы нам легче было контактировать. А робот не должен отвлекаться на мелочи. Он занят лишь тем, для чего послан.

— Наверно, я стал тупеть — Неретин встал и наконец прикурил сигарету — А кстати, ты не обиделся… когда я послал тебя на разведку в город и утаил то, что сказал Джиму?

— Это было необходимо, я понимаю.

— Ну и ладно. — Неретин не торопясь пошел к эскалатору. — А знаешь, на чем строилась моя догадка? На твоей способности фантазировать. Я не раз слышал, какой ты представляешь обновленную Землю после нашего возвращения. И когда началась вся эта неразбериха, я сразу понял, что кто-то воспользовался твоими мыслями и начал постепенно сооружать для нас один из уголков родины. Но мое предположение требовало проверки, и вот тогда-то я и отправил вас с Джимом в город…

* * *

Неретин лежал в траве. Перед ним высился бурый корпус звездолета. Качество ремонта и надежность бортовых систем комиссия приняла только сегодня. Заканчивались последние работы по покрытию корпуса защитным слоем. Кажется, все готово, все учтено, программа полета утверждена.

Космонавты разбрелись кто куда. Снова наладились прежние дружеские связи, снова слышался смех и шутки и нескончаемые разговоры о предстоящем старте. Сомнений тогда еще не было. Тогда был небывалый подъем духа и непоколебимая вера в возможности загадочных аборигенов. Люди жили мыслями о Земле, о встрече с долгожданной родиной, но никто из них не подозревал, какие еще сюрпризы ожидают их впереди.

Ченцов с утра до ночи пропадал с учеными на бесконечных беседах со здешними двойниками от науки, но пробить барьер, разъединяющий людей с представителями неведомого разума, так и не мог. Вывод напрашивался сам собой: видимо, все, что они могли сделать для землян, сделали, а на большее просто были неспособны…

Послезавтра старт. От одной мысли замирает сердце. Трудно охватить умом то, что под силу лишь чувствам: они быстрее и охотнее отзываются даже на малейшую надежду, на самую фантастическую возможность.

Неретин сорвал пушистую метелку тимофеевки и стал внимательно рассматривать ее. Придраться не к чему — точная копия. Он уже сто раз самым добросовестнейшим образом изучал все эти цветы и не мог понять, откуда, из каких непознанных глубин, пришло к людям такое ощущение фальши. Тут, пожалуй, немалую роль играло то таинственное чувство, которое дарила мать-Земля своим сыновьям, прощаясь с ними на долгие годы.

Раньше Неретин любил покусывать тонкий стебелек тимофеевки. А вот эту не мог…

Подошли Сергей с Граттом, уселись напротив.

— Сбежал я от болтунов, Александр Ильич, — сказал Гратт. — Мы не понимаем, чего хочет ваш Ченцов! Замучил Данилина…

Сергей действительно выглядел замученным. Даже похудел.

Неретин неохотно поднялся. У него лишь при первой встрече хватило духа назвать этого двойника товарищем Граттом. А потом — ни в какую, ни по имени, ни по отчеству. Просто «вы», и все. Хоть лопни.

— Тут и понимать нечего, — сказал он сдержанно. — Мы хотим через вас наладить контакт с гостеприимными хозяевами планеты.

— Ну вот, и вы тоже… — Нервное, пористое лицо Гратта будто погасло. Резче обозначились морщины.

Н-да. Тут, пожалуй, тупик. Скорее всего друзья-аборигены не видят такой возможности. А жаль. Очень жаль!

Гратт смотрел на черневший в синеве нос корабля.

— Лучше думайте о долгожданном старте, — сказал он, потирая сухие, жилистые руки. — Мы сделали все зависящее от нас и даже больше.

— Спасибо, — кивнул Неретин. — А может быть, и вы полетите с нами?

— Нет, Александр Ильич. Нет. Я должен остаться здесь. — Гратт неожиданно улыбнулся: — В пути вам встретятся кое-какие неожиданности. А на финише ждет большой сюрприз.

Неретин поежился, словно за воротник попала холодная капля, и принялся ощупывать свой шрам:

— Не люблю я сюрпризов…

— Даже приятных?

— Ну, приятные, конечно… Да ведь кто знает, что ждет нас завтра?

— Я знаю. — Гратт закрыл глаза, и его тонкие губы снова растянулись в улыбке от какой-то тайной, но безусловно доброй мысли.

* * *

Хозяева Малахитовой планеты не обманули землян. Такая мысль возникла уже после того, как прозрел штурман Шарков — именно в той точке чужого пространства, где был ослеплен. Это приятное событие само по себе доказывало, что «Луч» шел потоком обратного времени.

Все с нетерпением ждали, когда удастся отремонтировать вышедшую из строя рацию. Когда же она наконец заработала, первое, что услышали космонавты, было их собственное сообщение, адресованное Земле еще на пути к коллапсару. Потом второе, третье… И только при пересечении орбиты Плутона, после тщательных расчетов, командир объявил экипажу, какой именно сюрприз имел в виду двойник Гратта: «Луч» прибудет на Землю в день своего старта — с разницей всего в несколько часов!

Андрей Балабуха

НА ПОРОГЕ

Фантастический рассказ

Чем больше времени проходит со дня, когда явилось нам «Усть-Уртское диво», тем чаще вспоминаю и думаю я о нем. Интересно: происходит ли то же с остальными? Как-нибудь, когда все мы соберемся вместе, я спрошу об этом. Впрочем, все мы не соберемся никогда. Потому что… Наверное, это я должен был пойти туда, но тогда у меня просто не хватило смелости. Да и сейчас — хватит ли? Не знаю. К тому же это неразумно, нерационально, наконец, просто глупо, в чем я был уверен еще тогда, остаюсь убежден и сейчас. И все же… Если бы я знал, что «все же»!

«Усть-Уртское диво»… О нем говорили и писали немного. Была статья в «Технике-молодежи», в разделе «Антология таинственных случаев», с более чем скептическим послесловием; небольшую заметку поместил «Вокруг света», «Вечерний Усть-Урт» опубликовал взятое у нас интервью, которое с разнообразными комментариями перепечатали несколько молодежных газет… Все это я храню. В общем, не так уж мало. И в то же время — исчезающе мало. Потому-то я и хочу об этом написать.

Зачем? Может быть, в надежде, что, описанное, оно отстранится от меня, отделится, уйдет, и не будет больше смутного и тоскливого предутреннего беспокойства. Может быть, чтобы еще раз вспомнить — обо всем, во всех деталях и подробностях, потому что, вспомнив, я, наверное, что-то пойму, найду не замеченный раньше ключ. Может быть, ради оправдания, ибо порой мне кажется, что все мы так и остались на подозрении… Впрочем, не это важно. Я хочу, я должен написать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});