Рождение (СИ) - "Мария Птица-Кошка"

— Ты свободен! Понимаешь? Но здесь сейчас глупости не делай, а то снова вернёшься в слуги! Доверься и иди к нам. Ты… Из диких? Мы скоро будем среди них. Поверь! Никто никогда тебя уже не накажет! — принялся втолковывать проводник к неизвестной судьбе.

— Я из вольных… Я не хочу так жить… Пусть убьют… Мне всё равно… Всё равно буду туда стремиться!.. — словно не слыша, процедил сквозь зубы раб, явно смирившийся, что будет снова и снова, терпя кару за карой, рваться на свободу, но Создатель Убежища резко встряхнул за сильные плечи и снова постарался начать убеждать: следует последовать за остальными. Уловил попытку поверить. Встали вместе и пошагали дальше.

* * *

Огромный массивный человек осматривался по сторонам с сумасшедшим каким-то восторгом. Касался стен, крутился, стараясь разглядеть побольше. А потом пошатнулся, схватился за грудь и медленно осел на землю. Ланакэн испуганно бросился к несчастному, на ходу крикнув, чтобы срочно позвали Соула. Вызволенный потерял сознание. Нгдаси не заставил себя долго ждать. Осмотрев нового пациента, недовольно заметил:

— Сердце сдало. Ещё б… Столько пережил… Немного стоит полежать. Я им займусь. Хорошо, что вообще выжил. Для него чрезвычайно резко… Дошёл, так сказать, до предела физических способностей. Хоть и громадный, но не стальной… Живой… Сейчас приведу в чувство.

Григстанка с тревогой заглянула лекарю через плечо, рассматривая нового жителя Убежища. Её внимание застряло на его огромных лапищах со странной согласно её мнения травмой. Когда пошли распределять остальных, решилась робко поинтересоваться:

— Странное повреждение… На обеих кистях нет по пальцу… Притом, мизинцы… Их сложно потерять случайно… Почему так?

— Правда, не знаешь? — поразился Осилзский, но догадался, что её отец старался не затрагивать при нечистокровной дочери подобные темы. — Это наказание. За побег. Обычное для человеческих слуг, вообще-то. Шесть попыток было. По фаланге за каждый раз, начиная с менее используемых в работе. Даже удивительно, как решился снова…

В её застывшем взгляде прочёл напрашивающийся вопрос, который показалось слишком неэтичным озвучить.

— Без обезболивающего. Это же спросить хотела? Григстаны верят, будто человек мало чувствует боль. Искренне хотел бы я посмотреть на григстанина, которому отрежут палец! Интересно, он был бы чувствительнее или нет? — зло прошипел, аж прищурившись. Забыл на миг от раздражения, с кем разговаривает. Когда обернулся, женщина покорно протянула ему рукояткой вперёд тонкий обоюдоострый григстанский кинжал и левую руку. В первый момент решил — так выражает обиду на столь неделикатные слова, но… На её побелевших чертах прочёл искренний страх ожидающегося.

— Ты чего?.. Я… Я не…

— Вы сказали, господин, будто искренне хотели бы видеть, чтобы сравнить… Я — григстанка. Кто-то должен ответить за всё, — в изумрудном взоре знакомо отражается разъедающая душу боль. Его сердце обдало холодом.

— Не стоит буквально воспринимать любое, сказанное мною! Я не григстанин! Я никогда бы не захотел сделать подобное на самом деле! Сгоряча ляпнул! Ты что, в самом деле?! — оскорблённо накричал боец.

— Простите. Не подумала… И… Простите, сэр Осилзский, но… Вы используете слово «григстанин» в качестве ругательства. При теперешней ситуации надо быть осторожнее… Некорректно… Извините, господин герцог! — жалко промямлила Безумная Григстанка. Он хотел уже уйти, борясь с собственной досадой, но неожиданно вспомнил их первую встречу и торопливо бросил через плечо:

— На всякий случай: целая ты мне нравишься больше. Без глупостей, хорошо?

— Да, господин. Простите ещё раз!

Человек остановился и задумчиво посмотрел в пространство перед собой.

— Силион… подойди, а? — украдкой приблизилась и взглянула на него. Ланакэн крепко прижал малышку к груди и прошептал на ухо: — Не стоит всегда себя считать виноватой. Я даже не воспринимаю тебя, как одну из их народа. Ты много делаешь для нас. Слышишь?

Торопливо отстранился и пошагал дальше.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Глава 36

МОТЫЛЬКИ

Шоу собирался на следующий день уходить в свой горный лагерь, но всё ещё надеялся пересечься где-нибудь с Оддой. Однако теперь девушка, даже когда оказывалась в Убежище, а не на ферме кромов, прилагала все усилия, дабы не натолкнуться на подозрительного человека. Местный уклад итак приводит зачастую её в недоумение. Особенно отношения между Осилзским и его своеобразной спутницей жизни. Когда решилась задать вопрос Рангме, услышала, будто угрюмый боец (некогда земледелец из разрушенного Тову) любит свою григстанку, а иначе с нею бы не жил. Просто не успел взять в жёны, поспешил, а теперь принужден ждать. Но это совсем не согласовывается с увиденным. Разве что… бывшая наследница Руали тоже конкретно запуталась с собственным статусом? Традиции столь разных народов весьма разнятся! Сиано, как выяснилось, вообще не нравится говорить на подобную тему, а в довесок ещё возмущает подозрение в грязных помыслах со стороны предводителя Сопротивления. Освобождённая падшая заметила, сколь гневно вспыхнула горячая наставница. Мысль о предвзятости невольно коснулась ума, однако создаётся впечатление, будто высказывать вслух эдакие суждения опрометчиво.

На следующий день Риул уже подходил к главному выходу на солнечные просторы Оутласта, когда раздался вопль одного из дежурных:

— Сигнальные огни! Нас призвали на помощь!

— Планы меняются? Эх… Не успели залечиться все, а новый бой, — пробормотал недовольно, проведя пальцем по повязке, Шоу и пошагал относить мешок с вещами обратно. И тут… наткнулся на настороженно замершую светловолосую девушку, с которой никак не выходит поговорить, воспользовался ситуацией и быстро преодолел разделяющее их расстояние:

— Снова я! Может попробовать познакомиться снова? Как думаешь? Я был несколько резок в прошлый раз… Прошу принять мои глубочайшие извинения! Я, если что, Шоу Риул! Обижать не собираюсь! Однако, если понадобится помощь… Я к твоим услугам! В любой момент дня и ночи!

— Нет, — коротко прозвучало в ответ, как и прежде, поспешно опустила длинные светлые ресницы.

— Э… что «нет»? — уточнил растерянно собеседник, стараясь преодолеть лютое желание взлохматить её кудряшки ещё сильнее. Жутко хочется пощупать их пальцами. Жёсткие у неё волосы или мягкие? Никогда ещё не встречал настолько светлого оттенка! И так задорно торчат!

— Пробовать знакомиться снова не надо, — попыталась ответить более развёрнуто — далось с большим трудом.

— А… Отлично! Значит, ты помнишь, как меня зовут? Ну… У меня сейчас возможности нет на разговоры… Я… Имей в виду: у тебя здесь есть друзья! Ага? — ответа ждать не стал, решив более не давить. Побежал забросить свой мешок назад, довольный уже тем, что услышал больше слов от запуганной малышки, нежели в прошлый раз. Когда вернулся, Ланакэн собирал народ. Информации прибавилось: дым идёт со стороны гор. Поначалу картограф даже заволновался, но, выйдя под открытое небо, вздохнул с облегчением: сигнал подан не со стороны ущелья Тоу. Их ждут совсем недалеко. Поискал Одду, но она демонстративно отвернулась, немного вздёрнув острый носик.

— И всё-таки… ты будешь моей! — чуть слышно прошептал Шоу сам себе, азартно усмехнувшись. Сам поразился непривычной упорности новоприобретённых позывов.

Осилзский постарался взять лишь тех, кто уцелел в прошлый раз или успел полностью восстановиться. Раст исцелился до вполне боевого состояния, чтобы напроситься со всеми, хотя управляться пока получалось только с левой рукой. Стоявший в стороне Тин выглядит мрачным от вынужденного бездействия. Заметив предводителя, выдавил особенно агрессивную улыбочку и негромко спросил:

— Значит, ты теперь герцог, Ланакэн? Слухи не лгут? Цвет глаз не сменишь скоро, а?

Проходивший мимо Лун остановился, сурово зыркнул на Гаура и медленно холодно отчеканил:

— Да. Для тебя теперь он стоит на совсем другой ступени. Обращаться так непозволительно грубо, Тин. Хоть тебя и считают здесь уникальным бойцом, это не даёт право обращаться к дворянину, словно к равному!