Марш Турецкого - Фридрих Незнанский

Бородатый прыгнул. Полы его плаща, как крылья, взмыли в стороны. Не ждал этого Александр Борисович, но тело его, привычное к неожиданным ситуациям, защитилось само. Турецкий низко пригнулся к ступенькам, будто распластался, и бородатый бандит пролетел над ним вниз, по всему лестничному пролету, к сплошной стене впереди.

Удар там, внизу, был достаточно чувствительный. Вряд ли, конечно, разбился насмерть этот бородатый, но рожу свою ему чинить придется долго. Чтобы увериться, что от бандита больше опасности не предвидится, Турецкий в длинном прыжке через полтора десятка ступеней приземлился прямо ему на спину. А чтобы быть точным, да и наказание какое-никакое все же должно было последовать, он рассчитал прыжок так, чтобы каблуки обеих ног его пришлись прямо на крестец бородатого мучителя женщин. Не мог же, в самом деле, Александр Борисович простить кому бы то ни было столь варварского отношения к красивой женщине. Да еще блондинке с хорошей фигурой.

Под ногами послышалось нечто, похожее на "хряк!", после чего вмиг очнувшийся бандит взвыл и судорожно засучил ногами.

Турецкий сошел с него, рывком за шиворот перекинул на спину и аккуратно поднял за скобу отлетевший в сторону пистолет. С ним и поднялся на площадку.

Савельев, присев на корточки, держал голову жены на коленях и осторожно похлопывал ее по щекам, приводя в чувство.

Грязнов отряхивался, мрачно чертыхаясь про себя.

- Да не хлопай ты ее, а воды принеси! сказал грубо. И, увидев поднимающегося Турецкого, добавил: Давай, Саня, берись аккуратно, перенесем ее в квартиру. Дверь открой, муженек, твою!… Где б ты был, говорю!…

Когда женщину, начинающую приходить в себя, уложили на широком диване, Грязнов спросил у Турецкого:

- Не убежит? и кивнул за дверь.

- Куда ему!

- Эй, да перестань ты ее лапать! ткнул он полковника в плечо. Ты плащ на ней расстегни, развяжи там… чего надо, грудь освободи, чтоб дышала… Я удивляюсь, Саня, сказал, отворачиваясь от лежащей женщины и суетящегося над ней полковника, неужели их всех так ничему и не научили? Даже собственную бабу в чувство привести не могут…

- Успеет еще, научится, примирительно сказал Турецкий.

- Вряд ли уже, тяжко вздохнул Грязнов и вытащил из кармана телефонную трубку. Нащелкал номер. Привет, это Грязнов. Подошли-ка сюда, ко мне, криминалиста и доктора. А следователь с опером уже на месте. Пиши адрес… Ну пойдем, Саня. А вы, Евгений Яковлевич, теперь, надеюсь, поняли, с кем дело имеете? Или все сомневаетесь? Ну так вот, если нет, садитесь и пишите. А вот, кстати, и ваш защитник. Привет, Николай, сказал он вошедшему в приоткрытую дверь Щербаку. А это твой клиент, Грязнов показал на Савельева. Головой отвечаешь.

- А там, на площадке, не ваша работа? спокойно спросил Щербак. Здравствуйте, Александр Борисович.

- Его, показал Грязнов на Турецкого.

- Вполне профессионально, одобрил "работу" Щербак. Лучше, пожалуй, даже я не справился бы. Ему бы вообще противошоковый неплохо…

- А у тебя есть? спросил Грязнов.

- Все необходимое всегда с собой.

- Ну пойдем, сделай ему. А мы с ним поболтаем, Саня, да? Пока люди подъедут. Сдается мне, что мы с ним знакомы… Знаешь, откуда? Это он меня в дом Джамала не пустил! Точно, узнал!…

Выходя, Турецкий остановился, прислушался и уловил наконец журчащий тонкий звук стекающей в фонтанчике воды. Подумал, что неплохо бы вот эдакое соорудить у себя дома для Ирины с Нинкой. Вот бы радовались. Но подумал об этом как-то посторонне. Ведь дорогое удовольствие, а "где деньги, Зин?"…

Вышедший проводить их на лестницу полковник Савельев неожиданно узнал лежащего на полу бандита. Снял шляпу, плотно сидевшую на лысой голове, сказал:

- Я не уверен стопроцентно, но можно проверить. По-моему, это Ахмат… как это говорили? Оруженосец нашего Джамала Джафаровича, так?

В ответ Ахмат лишь яростно сверкнул глазами, чем окончательно и выдал себя. А теперь, даже если бы он стал клясться, что действовал исключительно по собственному почину, ему бы уже никто не поверил.

Пистолет эксперт-криминалист увез с собой, хотя и Турецкий и Грязнов прекрасно понимали, что оружие "чистое" и предназначено было совсем для другого. Наверняка Ахмат собирался сперва прикончить супругу полковника, потом его самого, сымитировав самоубийство, а пистолет вложить в руку Савельева. Ну что ж, вполне в духе некоторых плохих традиций. Когда какой-нибудь султан или кто-нибудь из бывших советских "вершителей судеб", уходя и "хлопая на прощание дверью", на всякий случай забирал с собой и жену. Чтоб другому не досталась? Или из иных соображений?

Ситуация с пистолетом обсуждалась на лестнице, пока врач осматривал бандита, удивляясь, каким образом тот сумел нанести себе сразу столько увечий.

А когда все закончилось и бандита унесли вниз, Турецкий все-таки не удержался: уж очень не давал покоя ему тот фонтан в квартире.

- Странно, Евгений Яковлевич, сказал он, приготовившись тоже спускаться. Грязнов уже пошел, но придержал шаг. Детей у вас вроде нет… Так кому ж все то великолепие?

Савельев молчал, но скулы его играли.

- Идем, Саня, позвал снизу Грязнов, еще много работы…

Было уже поздно, когда Турецкий с Грязновым уселись наконец в кабинете Кости Меркулова и предались восхвалениям друг друга. Нет, в самом деле, смотри, сколько удалось дел провернуть!…

- Позавидовал, значит? ухмыльнулся Меркулов.

- Да, Костя, вздохнул Турецкий. Грешен…

- Злей будешь, подмигнул Грязнов.

- Ну вот, я вам все необходимое объяснил. Теперь пишите: обязанности свидетеля, предусмотренные статьей семьдесят третьей УПК РСФСР, мне разъяснены. Об ответственности за дачу заведомо ложных показаний предупреждена в соответствии с требованиями статей триста семь и триста восемь УК РФ. И ваша подпись… Благодарю. Вы желаете сами записать свои показания?

- Нет, зачем же? криво усмехнулась Нолина. Я вижу, у вас, Александр Борисович, это лучше получается.

- Хорошо. Вы потом все прочтете и распишетесь на каждой странице, что запись с ваших слов сделана верно. Прежде чем начать задавать вам вопросы, Ангелина Васильевна, скажу следующее. Мы провели обыски у Мамедова, Козлова и Самарина. У двух последних обнаружены крупные суммы. В валюте. Пачки новенькие, прямо, как говорится, с печатного станка. И суммы одинаковые. Скажу прямо, то же самое мы наверняка обнаружим и у вас. Известно нам уже и происхождение этих денег. И человек, который вам их передал упакованными в светло-коричневый кейс, в Серебряном Бору, где вы с Самариным с ним специально для этой цели и встречались. Сейчас я вам покажу фотографию, которую сделали оперативные работники Федеральной службы безопасности. Господин Дроуди уже давно, как мне стало известно, находится у них в оперативной разработке… Как видите, у меня есть масса причин задавать вам неприятные и даже, я бы сказал, неделикатные вопросы. Но есть и другой путь: вы сейчас сами все мне расскажете. Напишете свое чистосердечное признание и выдадите следствию деньги, полученные от господина Дроуди в обмен на… На что тоже напишете.

- И что же мне будет за это?

- Во всяком случае, вас не ожидает судьба Мамедова, Козлова или Самарина. Барышев, как я понимаю, мог ничего не знать о ваших "играх", так что он просто жертва. Впрочем, я надеюсь, что вы и этот вопрос проясните нам… А что будет? Честно говорю: это решит суд. С учетом вашего искреннего раскаяния в содеянном и активной помощи следствию. Принимайте решение. Или я приглашаю сюда своих товарищей, понятых сотрудников вашего заведения, и мы начинаем обыск. Здесь и на Кутузовском.

- Вы можете помолчать? Не говорить хотя бы минутки три?

- Нет проблем. Позволите, я закурю?

- Ради бога. И мне дайте…

Лина докурила сигарету почти до фильтра, ожесточенно ткнула остаток в пепельницу и посмотрела на Турецкого ясными, как безоблачное небо, глазами.

- Как надо писать? Ну насчет чистосердечного, а?…

…А ведь гора действительно сдвинулась. Теперь главное не попасть под камнепад!

Я не думал, что тебе удастся так быстро расколоть ее… с сомнением говорил Грязнов, читая показания Ангелины. А почему ты избрал в качестве меры пресечения подписку о невыезде?

- Читай… читай дальше, вздохнул Турецкий, расхаживая по кабинету. А куда она теперь денется?

Грязнов, мрачно кивая, продолжал чтение, листал страницы протокола допроса свидетеля.

- М-да… Тут уже соучастие…

- Это мы ей предъявить успеем… Она понимает, что далее просто обязана помочь нам взять американца с поличным. Но для этого и Дроуди должен быть уверен, что она на свободе и действует не под нашим колпаком.

- И когда будем брать?

- Я это дело предоставил бы Владлену с его фээсбэшниками.

- Но тогда мы ее потеряем, возразил Грязнов.

- Что, жалко стало? хмыкнул Турецкий. Нет, он же будет действовать в рамках нашего общего дела. Арестует, допросит, мы подтвердим и продолжим свою работу…