Обломки нерушимого - Стейс Крамер

Диана, когда Вассаго выбрался из леса и поскакал по финишной прямой.

– Ничего… – хрипло отозвалась Эл.

– Готова к новому позору?

– Мы сильные девчонки. Мы с этим справимся, – сказала Элеттра, крепче прижавшись к спине Брандт.

Диана улыбнулась.

До такой степени болельщики были обескуражены появлением двух враждующих всадниц верхом на одном коне, что первые несколько минут все молчали. Вообще в истории скачек «Греджерс» это был первый случай, когда сокомандницы вот так помогали друг другу. Все забыли про пьедестал, про довольных Искру и Никки на нем. Внимание зрителей было приковано лишь к Диане и Элеттре. И опять же такого раньше не было, чтобы зрители удостаивали вниманием аутсайдеров соревнования. Обычно про них сразу же все забывают после объявления ведущего и посвящают последние мгновения этого мероприятия громким аплодисментам в честь триумфаторов. Рэми и Леда прибежали за Элеттрой, как только Вассаго добрался до финиша. Диана, убедившись, что Эл теперь в безопасности и ей оказывают необходимую помощь, отправилась к команде. Пока шла, нашла в толпе болельщиков обеспокоенное лицо Джераба. Его полный сочувствия и уважения взгляд тут же врезался в нее. Затем Диана увидела Бастиана, что мельком посмотрел на нее и после повернулся к победителям. Публика снова стала баловать Героеву и Дилэйн шумными овациями.

– Мы глубоко признательны всем, кто искренне переживал за нас! – возгласила Никки. – Только благодаря вашей поддержке нам удалось получить этот великолепный кубок! – Зрители завизжали, когда Никки подняла вверх свою награду. – И еще… Я и Искра хотим посвятить эту победу Индии Колетти. Нашей подруге, талантливейшей всаднице, всеми любимой однокласснице. Индия, мы с тобой!

На краткий миг Диана и Никки уставились друг на друга. Взгляд Никки был ликующий, разя-щий. «То, что раньше принадлежало тебе, теперь мое. Меня любят, мною восхищаются, мне все покоряются. Скоро покоришься и ты», – вот, что говорил этот взгляд.

Глава 28

Семнадцатая весна… Семнадцатый день в жизни Дианы, наполненный радостью, вниманием, поздравлениями, объятиями, подарками. По крайней мере таким должен был быть этот день рождения…

Диана высоко чтила собою же созданные традиции. Свой день рождения она всегда праздновала в таунхаусе ее семьи, что украшал одну из изысканных улиц Белгравии. Приглашения на праздник Дианы удостаивались исключительно ее подруги. Все учащиеся в «Греджерс» томно вздыхали, сетуя на свою жестокую судьбу, не позволявшую им вклиниться в свиту Брандт, и мечтая о том, чтоб настал однажды такой волшебный момент, когда Диана пересмотрит свое отношение к публичному празднованию дня рождения и начнет наконец приглашать всех, кто ей более-менее симпатичен. Так было раньше.

Домоправитель проводил Диану в гостиную. Там ее уже ждали накрытый стол, открытое шампанское.

– Надеюсь, я ничего не забыл.

– Все так, как я хотела. Благодарю, – ответила Диана, оглядывая грустными глазами место празднования.

– Мисс Брандт, когда же прибудут гости?

Диана ухмыльнулась.

– Гостей не будет. Ступайте к себе, Кассиди.

Кассиди ответил тревожным взглядом и сочувственным молчанием. Вот он ушел. Диана осталась одна. Совсем одна в мрачной, пустой гостиной. Помещение на самом деле было хорошо обставлено, да и множество свечей на столе, камине, полках своим уютным оранжевым сиянием не позволяли сгущаться тьме, радовали глаз. Однако Диана повсюду видела мрак и пустоту… мрак и пустоту. Она медленно подошла к столу, шурша своим изумительным платьем из темно-синего шелка, налила шампанское, поднесла к губам бокал.

Всего лишь год назад все было иначе… Диана стояла у того же стола, вот так же, с наполненным бокалом, и слушала добрые пожелания от Калли. Та очень любила длинные, насыщенные тосты, слушая которые, невозможно не пустить слезу. Диана невольно улыбнулась, вспоминая… А вот Джел вручает очередной странный подарок: она обожала дарить какие-то амулеты, магические штучки, книги загадочных проповедников. Джел… «Если б я знала тогда, что это мой последний праздник с тобой… Совсем скоро я потеряю, навсегда тебя потеряю!» – подумала Диана и всплакнула. «С Джел» и «без нее» – две совершенно разные жизни. От одной невозможно отвыкнуть, к другой – так тяжело привыкнуть! И отвлечься стараешься, и жизнь твоя продолжает кипеть, но вдруг – одна мысль! Одно короткое воспоминание… Ее голос, смех, красные щечки… И все. Сердце тотчас обволакивает мрачная, неутолимая тоска; ноет под ложечкой; дрожь пробирает.

Диана смахнула слезы, вздохнула. Легче не стало. Что опять не дает ей покоя? Какая мысль съедает ее? Никки. Теперь она думала о Никки. Ох, как они с ней дурачились в прошлом году, как Диана любила ее! Отныне Никки совсем другой человек. Мстительный, черствый… А, может, она всегда была такой? И только те, кто искренне привязался к Никки, были слепы и глухи, ничего дурного не замечали в ней.

Диана разом опустошила свой бокал. У стола стояло обшитое серебристой тканью кресло с растопыренными ножками из розового дерева. Диана села в него, предварительно взяв с полки свой телефон. Раньше он каждую минуту разрывался от звонков знакомых, сообщений с поздравлениями от одноклассниц и других воспитанниц «Греджерс», даже учителей. А теперь… тишина. Утром поздравили родственники, Скендер Хардайкер. Всё. Конечно, человеку, который сызмальства привык к вниманию, почитанию и безусловной любви, трудно пережить такой удар. В один миг она стала одинокой, незаметной, никому не нужной. Пустое место. Диана чувствовала себя слабой, ничтожной… Не нравилось ей быть такой. Какое противное чувство! Она ведь думала, что общество зависит от нее, такой роковой, уникальной… И в этот день Диана убедилась в том, что на самом деле все совсем наоборот. Она зависит от общества. Она без него – ничто.

Одиночество… Черное, топкое, беспредельное. В тот день оно прочно обосновалось в жизни Дианы. Она подошла к окну, безразличным взглядом посмотрела на оживленную улицу, на этот странный мир, такой дружелюбный и светлый, но в то же время чужой. Только ей он не рад. «Все казалось мне вечным – моя власть, дружба, любовь… Что от них теперь осталось? Может, наша ошибка как раз в том, что мы ко всему относимся как к вечному? Вечное быстро обесценивается. Вечным дорожить бессмысленно. Все нужно беречь, даже самое незначительное, словно завтра кто-то это отнимет. Жаль, что я так поздно поняла эту истину. Ведь у меня уже все отняли…»

Диана внезапно остановила свои размышления, увидев на тротуаре через дорогу знакомое лицо. Вспышка счастья обожгла ее сердце. Диана почти вскрикнула, задержала дыхание на несколько секунд в нервном воодушевлении. Ей вдруг стало страшно, будто стоит сделать одно неосторожное движение да даже просто вздохнуть – и он исчезнет. Это правда он? Правда?!

Да… Это Джераб. Он стоял на противоположной улице, оглядывался в замешательстве, явно что-то