Воспоминания солдата - Гейнц Гудериан

Для ведения боя в городах Гитлер приказал создать три таранных танка типа «тигр» на базе ходовой части танка, выпускаемого фирмой Порше. Но выпущены эти танки не были. Можно представить себе ведение боя методом рыцарских времен этими новейшими продуктами фантазии стратегов-бюрократов! Чтобы эти гиганты городского боя могли снабжаться в достаточном количестве очищенным спиртом, был издан приказ о выпуске специальных прицепов для горючего и дополнительных бачков. Затем Гитлер потребовал сконструировать специальные аппараты для дымопуска, устанавливаемые на танках. Он высказал также мнение, что вертолет наиболее пригоден для использования его в артиллерии и бронетанковых войсках.

Обращение Гитлера «Ко всем работникам танкостроения» от 22 января 1943 г., а также новые полномочия на расширение программы производства танков, предоставленные министру Шпееру, свидетельствовали обо все растущей тревоге в связи с понижающейся боевой мощью германских бронетанковых войск перед лицом постоянно увеличивающегося серийного производства старого, но прекрасного русского танка Т-34.

Несмотря на все это, в начале февраля Гитлер приказал начать производство так называемых «шмелей» (мощные полевые гаубицы) и «шершней» (88-мм пушки) в виде самоходных орудий на шасси танка Т-IV. Все заводы, производящие танки T-II, он перевел на выпуск самоходных орудий, вооруженных легкой полевой гаубицей, а заводы, выпускающие старый 38-тонный чешский танк, – на производство самоходных орудий, оснащенных противотанковой пушкой «Pak-40». Он приказал ускоренными темпами выпустить 90 танков «тигр» фирмы Порше под названием «Фердинанд». Для танков Т-IV, «пантера» и штурмовых самоходных орудий с целью защиты их от бронебойных средств русской пехоты были введены так называемые съемные «экраны» (прикрепляемые на внешние стенки танка броневые листы, защищающие вертикальные плоскости корпуса танка и его ходовую часть).

Наконец, в обсуждение все ухудшающегося положения на танковом фронте вмешался генеральный штаб, который потребовал отказаться от производства всех типов танков, за исключением танка «тигр» и танка «пантера», еще не готового к серийному производству. Гитлера склонили согласиться с этим предложением; министерство вооружения и боеприпасов также приветствовало вызванное этим упрощение производства. Эта группа новаторов не обдумала лишь одного, что с прекращением производства танков T-IV германские сухопутные войска должны ограничиваться 25 танками «тигр», выпускаемыми ежемесячно. Следствием этого могло бы быть полное уничтожение германских сухопутных войск за очень короткий срок. Русские выиграли бы войну без помощи своих западных союзников и захватили бы всю Европу. Никакая сила на земле не смогла бы сдержать их. Европейские проблемы были бы весьма упрощенно разрешены. Мы бы тогда узнали, что значит истинная демократия.

Опасность, надвигавшаяся на нас, была настолько чудовищна, что стали искать человека среди генералов бронетанковых войск и отдельных благоразумных личностей из военного окружения Гитлера, который был бы в состоянии немедленно устранить угрозу наступления хаоса. Мои довоенные труды положили Гитлеру на стол и упросили его прочесть их. Затем ему предложили вызвать меня. Наконец, преодолев чувство недоверия, которое Гитлер питал ко мне, он согласился выслушать меня. И вот, к моему величайшему удивлению, 17 февраля 1943 г. я был вызван управлением личного состава сухопутных войск и направлен на беседу к Гитлеру в главную ставку в Винницу.

Глава IX.

Генерал-инспектор бронетанковых войск

Назначение и первые шаги

Когда 17 февраля 1943 г. меня вызвали к телефону для разговора с управлением личного состава сухопутных войск, я не имел никакого представления о том, что меня ожидает. За несколько недель до этого разговора я после своего выздоровления как-то посетил начальника управления личного состава генерала Бодевина Кейтеля, чтобы ознакомиться с общей обстановкой и различными изменениями в штатах. По его словам, нечего было и думать о какой-нибудь должности. И вот теперь генерал Линнарц, помощник Кейтеля, сообщает мне, что я должен немедленно направиться в Винницу к фюреру. Хотя он и не мог ничего сообщить о цели этого вызова, я понимал, что только большая нужда заставила Гитлера сделать этот шаг. Катастрофа под Сталинградом, неслыханная капитуляция целой армии на огромном фронте, тяжелые потери, вызванные этим национальным несчастьем, а также тяжелое поражение наших союзников, которые не могли своими небольшими силами удержать фланги, примыкавшие к 6-й армии, – все это привело к тяжелому кризису. Боевой дух армии и народа сильно понизился.

К военной катастрофе присоединились также внешнеполитические и внутриполитические промахи.

Западные державы, высадив десант в Африке, добились крупных успехов. Все возрастающее значение этого театра военных действии стало очевидным после совещания Рузвельта и Черчилля, которое проходило с 14 по 24 января 1943 г. в Касабланке.

Важнейшим итогом этой конференции явилось решение о требовании безоговорочной капитуляции держав оси. Это наглое требование было встречено германским народом и особенно армией сильным возмущением. Отныне каждому солдату стало совершенно ясно, что наши противники преисполнены страстью уничтожить германский народ, что их борьба направляется не только против Гитлера и так называемого нацизма, как они тогда утверждали с пропагандистской целью, но и против деловых, а потому и неприятных промышленных конкурентов.

Долгое время потом хвастались своими деяниями эти рачители уничтожения из Касабланки. 5 января 1945 г. Уинстон Черчилль говорил в палате общин:

«Только после обстоятельного, всесторонне продуманного, разумного и зрелого взвешивания всех фактов, от которых зависят наша жизнь и наша свобода, президент США решил с полного моего согласия, как уполномоченного военного кабинета, настроить конференцию в Касабланке на полную и безоговорочную капитуляцию всех наших врагов. То, что мы непреклонно настаиваем на безоговорочной капитуляции, не означает, что мы будем использовать наше победоносное оружие для несправедливого и жестокого обращения с народами»[37].

Еще раньше, 14 декабря 1944 г., Уинстон Черчилль обещал отдать Польше Восточную Пруссию, за исключением Кенигсберга (Калининград), который должен был отойти русским; он обещал полякам Данциг (Гданьск) и 200 миль побережья Балтийского моря; он гарантировал им свободу «расширения своих границ на западе за счет германской территории». Он заявил буквально следующее: «С востока на запад или на север будут переселены миллионы людей; немцев выгоним или, как это предлагается, проведем тотальное изгнание немцев из областей, которые должна получить Польша на западе и на севере. Нежелательно иметь смешанное население».