Образование древнерусского государства - Владимир Васильевич Мавродин

на основании такого ценного источника, как «Житие Стефана Сурожского»).

Но в 30-х годах IX в. появляется уже весьма обстоятельное известие о древнерусском государстве.

В Бертинских анналах под 839 г. мы читаем рассказ о том, как император Людовик I Благочестивый принимал послов византийского императора Феофила, халкидонского епископа-митрополита Феодосия и спафария Феофания. Это было 18 мая 839 г. в городе Ингельгейме.

Послал он (Феофил. — В.М.) с ними (послами. — В.М.) также неких (людей), которые говорили, что их, то есть их народ, зовут Рос (Rhos) и которых, как они говорили, царь их по имени Хакан (Chacanus) отправил к нему (Феофилу) ради дружбы. В помянутом письме (Феофил) просил, чтобы император милостиво дал им возможность воротиться (в свою страну) и охрану по всей империи, так как пути, какими они прибыли к нему в Константинополь, шли среди варваров, весьма бесчеловечных и диких племен, и он не желал бы, чтобы они, возвращаясь по ним, подвергались опасности. Тщательно расследовав причину их прибытия, император узнал, что они принадлежат к народности шведской (eos gentis esse sueonum); считая их скорее разведчиками, по тому царству (Византии) и нашему, чем искателями дружбы, (Людовик) решил задержать их у себя, чтобы можно было достоверно выяснить, с добрыми ли намерениями они пришли туда или нет; и он поспешил сообщить Феофилу через помянутых послов и письмом также и о том, что он их из любви к нему охотно принял, и если они (русы) окажутся людьми вполне благожелательными, а также представится возможность им безопасно вернуться на родину, то они будут отправлены (туда) с охраною; в противном же случае они с (особыми) посланными будут направлены к его особе (Феофилу), с тем чтобы он сам решил, что с таковыми надлежит сделать[425].

Это бесценное сообщение Бертинских анналов Пруденция породило обширную и противоречивую литературу. Нам нет необходимости останавливаться на ней.

Попытаемся восстановить историческую обстановку, в которой возникла эта запись Бертинских анналов. В 30-х годах, в 834-м (Кедрин) или в 837-м (продолжатель Феофана), к императору Феофилу явились послы от хазарского кагана и бега с просьбой построить им крепость. Феофил отправил в Хазарию спафарокандидата Петрону, который и построил для хазар Саркел.

Постройка Саркела была связана с появлением в степях воинственных кочевников. И это были не полувассальные хазарскому кагану мадьяры, а печенеги, незадолго до этого прорвавшиеся в черноморские степи. От них-то и пыталась защититься Хазария возведением крепостных стен Саркела. Появление в степях печенегов, народа «весьма бесчеловечного и дикого», более опасного и грозного, чем венгры, вызвало беспокойство и среди русских. Этим и объясняется появление одновременно в Византии, у Феофила, посланцев двух каганов — хазарского и русского. Русь, как и Хазария, искала поддержки у Византии в своей борьбе с надвигающейся с Востока новой грозной опасностью. Ею были печенежские орды.

Мы не знаем, чего добились русские послы у Феофила, но несомненно их там приняли приветливо, ибо в противном случае император Феофил не стал бы ходатайствовать о них перед Людовиком Благочестивым.

Что обещала Византия Руси, также неизвестно, но она, по-видимому, учла опасность, которую представляли печенеги и для нее, и понимала, что Русь, в случае если кочевники занесут свою кривую саблю над «ромеями», может нанести им удар в спину и отвлечь их силы на себя. Кроме того, хозяйничанье печенегов в степях не могло не отразиться на растущих торговых сношениях Византии с «северными варварами», в которых была так заинтересована Восточно-Римская империя.

Для этого были забыты и походы русских на Сурож, а быть может, и, на Амастриду, их «грубость и дикость», их «кровожадность» и жестокость.

Теперь они сами просили помощи у Византии и становились ее союзниками.

Русские послы у Феофила были дипломатическими представителями своего государя, который по старому обычаю носил хазарское название «кагана». Он правил на Руси, был царем народа «Рос», т. е. русского.

Все это свидетельствует о наличии где-то в Восточной Европе в 30-х годах IX в. своеобразного русского каганата, а следовательно, русского государства, в какой бы примитивной форме оно ни существовало.

Русский каганат Бертинских анналов, безусловно, уже не зависит от Хазарии. Он несет на себе явные следы хазарского влияния, но государство кагана народа «Рос» уже независимо от кагана хазарского ведет самостоятельные дипломатические переговоры, посылает своих послов, заключает союзы, организует оборону своих рубежей.

Русский каганат, освободившийся от хазарского владычества, был первым крупным государственным образованием Древней Руси.

Где был расположен русский каганат?

Несомненно, не на юге, не на побережье Азовского или Черного моря, так как туда русские послы вернулись бы из Византии морем, не прибегая к путешествию через Германию. Он не был и на севере, так как вряд ли бы Новгород, Псков, Полоцк или Ростов были обеспокоены появлением в степях новых орд кочевников.

Я считаю, что земли русского каганата лежали в области Среднего Приднепровья, у «гор киевских», так как, только допустив это, мы можем понять, почему появление печенегов, доходивших несомненно до Днепра, а быть может, проникающих даже и дальше на запад, перерезало пути, по которым шло общение русского каганата и Византии.

Посланцы кагана русского еще успели проехать по Днепру в Византию, но обратно вернуться тем же путем в Киев они уже не могли, так как на берегу Днепра уже мелькали печенежские всадники.

Поэтому-то Феофил и просил Людовика Благочестивого помочь им вернуться в свою страну кружным путем, через Германию и Польшу или Чехию.

Путь по Днепру был перерезан. И пока он будет вновь восстановлен, пройдет много времени. Вот почему 18 мая 839 г. в далеком Ингельгейме император Людовик Благочестивый слушал речи послов кагана русского. Он принял их недоверчиво.

О Руси на Западе уже, очевидно, кое-что слышали. Мы не знаем, когда Запад узнал о Руси, о русах, но вряд ли случайными являются упоминания о русах, союзниках арабов в их борьбе с Карлом Великим в Испании, в тех замечательных строках «Песни о Роланде», которые и до наших дней остаются еще загадкой.

Русы могли быть не только врагами арабов, будучи воинами хазарского кагана, но и поступать на службу к арабам и, проникая далеко в глубь земель халифата (стоит вспомнить о путешествиях русов-купцов до Багдада по Инб-Хардадбегу, и сообщение Абдул-Касима о вторжении русов в Аравию для овладения Багдадом), выступать в роли союзников арабов.

И упоминание о русах в «Песне о Роланде» отнюдь не является историческим анахронизмом.

Мы не знаем, когда сложились и те сказания, которые послужили основой повествования о «витязях из руссов» (Riuzen), «витязях из Киевской земли»