Украина от Адама до Януковича. Очерки истории - Сергей Бунтовский

Имея просто фантастические доходы, гетман щедро вкладывал средства в строительство и украшение храмов. Возможно, это масштабное строительство объясняется религиозностью Мазепы, но, на мой взгляд, скорее всего эти траты были элементом гетманского пиара. Ведь при отсутствии СМИ в то время церковь играла важную роль в формировании общественного мнения.

Так что не зря мастера украшали гетманскими гербами культовые здания[128]. Вдобавок, на правах спонсора-благодетеля гетман получал право вмешиваться во внутрицерковную жизнь, чем периодически пользовался, назначая игуменов из числа доверенных лиц. Кстати, когда современные почитатели гетмана начинают прославлять меценатство Мазепы, то стоит вспомнить, что многие казачьи полковники того времени тратили не меньшие, а порой и большие суммы на поддержку Церкви. Так что Мазепа лишь следовал общей тенденции, да еще к тому же за государственный счет.

Если попытаться охарактеризовать гетмана Мазепу как личность, то стоит сказать, что это был человек, несомненно, умный и прекрасно образованный, можно даже сказать, интеллектуал, но при этом совершенно беспринципный, использующий все возможности для личного возвышения и обогащения; абсолютный эгоист и убежденный западник. По повадкам — типичный польский аристократ, ни в грош не ценящий чернь, которую беспощадно эксплуатировал, но при этом вкладывающий немалые средства в архитектуру, церкви и т. д.

Не удивительно, что он не пользовался любовью простых казаков и остального населения Малороссии. Русский священник Лукьянов в 1702 году писал что Мазепа «стрельцами то и крепок, а то бы его хохлы давно уходили, да стрельцов боятся», и это было правдой. Гетман имел причины бояться восстания казаков, а потому окружал себя охраной из наемников-сердюков и русских стрельцов, за спинами которых чувствовал себя господином положения.

* * *

Рубеж семнадцатого и восемнадцатого веков для Гетманщины стал временем мира и покоя. Десятилетия войн всех со всеми закончились, с поляками и турками был мир, татары не устраивали больших походов. Край оправился от бед, богател и развивался. Однако беда пришла с далекого севера, где вырос настоящий колосс в виде воинственного Шведского королевства. После серии успешных войн к началу XVIII века Балтика практически превратилась во внутреннее море Стокгольмских владык, а их амбиции простирались далеко на юг и восток от Скандинавии.

Когда в 1697 году на шведский трон взошел пятнадцатилетний Карл XII, соседи посчитали, что пришло время взять реванш. В итоге по инициативе курфюрста Саксонии и одновременно польского короля Августа II Сильного датско-норвежское королевство, Саксония и Россия заключили военный союз и в 1700 году атаковали шведов. Все рассчитывали на скорую победу и выгодный мир, но не тут-то было. В малолетнем Карле XII проснулись гены неудержимых предков, и он просто влюбился в войну и все, с ней связанное.

Первый удар шведы нанесли по ближайшей цели — Дании. В результате стремительного вторжения армия Карла вторглась на материк и осадила столицу Дании Копенгаген. Карл XII поставил осажденным условие: или они подписывают мир на его условиях, или он полностью разрушит город. Недолго подумав, датский король решил выйти из войны. Затем шведская армия отправилась под Нарву, где внезапным ударом вдребезги разнесла русскую армию. Эти победы принесли юному королю европейскую славу и прозвище «последний викинг» за личную храбрость и неприхотливость.

После этого Карл XII повернул свои силы против Польши, где в 1702 году, разбив Августа II в битве при Клиссове, заставил поляков сместить Августа с трона, а польским королем избрать Станислава Лещинского. Правда, большая часть шляхты Лещин-ского не признала монархом и осталась верной Августу. Вдобавок, Петр Первый послал двадцатитысячный корпус русской армии в помощь союзнику. Так что на несколько лет шведы увязли в Польше, что дало время русскому царю провести военную реформу и, создав новую профессиональную армию, перейти в контрнаступление в Прибалтике.

Разгромив отряды противника в Польше летом 1706 года, Карл XII вторгся в Саксонию. Осенью разбитый Август II был вынужден заключить со шведами мирное соглашение, по которому он отказывался от польского трона, разрывал союз с Россией и должен был выплатить контрибуцию. Теперь, расправившись с противниками в центральной Европе, последний викинг мог снова двинуть все свои силы против Петра Первого.

Задуманный Карлом поход на Москву должен был нанести сокрушительный удар России и надолго вывести ее из числа активных политических игроков региона. Король планировал, что он сумеет настолько ослабить противника, что русские не смогут больше в обозримом будущем представлять угрозу его владениям. Шведский владыка явно недооценивал сложность своего замысла и переоценивал способности своих войск. Он надеялся, что высокие боевые качества королевских солдат позволят сгладить численное преимущество армии Петра, а восставшие против царя окраины обеспечат скандинавов продовольствием и боеприпасами. Будучи прекрасным тактиком, уверенно находившем верные решения на поле боя, Карл оказался плохим стратегом. Он не сумел рассчитать все риски похода на восток, не сумел предугадать, что русские прибегнут к тактике выжженной земли и оставят его армию без припасов, слишком переоценил обещания Мазепы и в итоге ввязался в авантюру и загнал свою армию в ловушку.

Впрочем, эти ошибки объяснялись верой в полное преимущество своей армии над русской. И семь лет победоносной войны, казалось бы, давали все основания для такой уверенности. Шведские солдаты были закаленными ветеранами, фанатично верили своему королю и храбро шли на любой риск. В то время европейские армии были практически полностью наемными. Вербовщики перед началом войны набирали солдат по всему континенту, а после заключения мира армии распускались. В Швеции же уже несколько поколений существовала постоянная регулярная армия. Всё королевство было разделено на провинции, каждая из которых комплектовала и содержала полк. В свою очередь, провинция делилась на индельты, группы крестьянских дворов, выставлявших и содержавших солдат полка. В мирное время солдаты и офицеры полка жили в своей провинции. Когда начиналась война и полк уходил на фронт, индельта выбирала и снаряжала на место ушедшего солдата нового воина, который в случае необходимости отправлялся в полк для его пополнения. Если и этот второй солдат уходил в армию, то индельта выбирала и готовила третьего рекрута. Благодаря такой системе, в Швеции вместо наемной армии была создана многочисленная надежная армия. Кроме того, в добавок к собственным полкам Карл вербовал еще и наемников в Финляндии, Прибалтике и Германии. Правда, наемные полки уступали шведским, но все же представляли собой определенную силу.

Армия Карла XII была превосходно обучена, перестроения и маневры были отработаны в совершенстве, и в бою батальоны действовали слажено и быстро. Помимо хорошего личного состава, шведы использовали и особую тактику. Шведский король был любителем ведения активных боевых действий, и от своих офицеров требовал в бою смело атаковать, даже когда неприятель имел численное превосходство. Если европейские армии предпочитали вести перестрелки, уничтожая врага мушкетным огнем, то шведская пехота в плотных боевых порядках без выстрелов подходила к противнику на расстояние тридцати шагов, затем давала убийственный залп в упор из мушкетов и бросалась врукопашную. Как правило, враг не выдерживал и начинал разбегаться. Не уступала пехоте и шведская кавалерия, на полном скаку атаковавшая врага, выстроившись плотным клином. И опять же, если европейские всадники предпочитали огнестрельное оружие, то скандинавы полагались на холодное.

В 1708 году шведы неспешно двинулись на восток. Первоначально Карл собирался наступать на Москву из Польши через Белую Русь и Смоленск, однако вскоре выяснилось, что это невозможно, так как отступающая русская армия полностью опустошила территорию. Шведы начали голодать. В это время из Прибалтики на соединение с королем вышел 16-тысячный шведский корпус генерала Левенгаупта, везший огромный обоз с военными припасами. Понадеявшись, что у Левенгаупта достаточно солдат чтобы прорваться, Карл XII решил не дожидаться своего генерала, а повернуть на Украину, где надеялся найти припасы и союзников. Это была страшная ошибка. Царь Петр сумел перехватить Левенгаупта и в битве у деревни Лесная в Беларуси полностью разгромить его. Победителям достался обоз из семи тысяч повозок. Только четыре тысячи шведов смогли прорваться и дойти до королевских позиций. Положение шведов могло бы показаться катастрофическим, но в колоде Карла оставался еще один козырь, которым швед поспешил воспользоваться. Как читатели, наверное, догадались, этим козырем был Иван Мазепа, который тайно вел переговоры со шведами и поляками и обещал в нужную минуту со всеми казаками перейти на сторону Карла.