Сказка о Шуте и ведьме. Госпожа Янига (СИ) - Зикевская Елена

Только вот… Только вот за безобидной внешностью юного красавчика-трубадура скрывался не просто опытный, а матёрый воин. Микай же, несмотря на свой дар и могучий вид, оставался простым деревенским парнем.

Кузнец. Он просто кузнец, хоть и с колдовским даром. Дом построить, семью завести, в кузне работать, семейное дело продолжать… Вот о чём он мечтал.

Не всем быть такими, как Джастер.

Хотя… Что я знаю о Шуте? Почти ничего.

Он стал таким, потому что любимая женщина его отвергла. А если бы у них всё получилось?

Когда я успела позабыть, как он с Фелисией возился и ребятишкам в Чернецах сказки рассказывал?

Вот бы и у нас с ним…

— Госпожа?

Микай вопросительно и виновато смотрел на меня, приводя в чувство.

Ох, Янига-Янига, опять ты не о том думаешь.

— Понимаю, — я развернулась и пошла дальше. — И не сержусь.

— Вы-то уж сызмальства такому учились, госпожа. — Микай догнал меня и пошёл рядом. — Вам энто всё привычно. Эвон как лихо вы со всем управились… А мне привычно у горна робить.

Я сбавила шаг, невольно посмотрев на небо в поисках ночного лика Датри, и тут же сощурилась от яркого летнего солнца. Полдень скоро, луна только вечером покажется.

Сызмальства…

— Две луны назад я ничего этого не умела.

Я оглянулась на кузнеца. В синих глазах недоумение, чёрные брови недоверчиво сошлись к переносице.

— Этой весной я закончила обучение и продавала любовные зелья в наделе моей наставницы, далеко отсюда, дальше Кронтуша.

— Две луны? Шуткуете, госпожа? Нешто за две луны такому колдовству обучиться можно?!

— Можно.

Я снова пошла вперёд, невольно погрузившись в воспоминания о давнем договоре с Джастером.

«…не по своей судьбе ты идёшь, вот путь в узелки и завязывается. Впрочем, это я могу легко поправить…»

И поправил. Поправил так, что…

Стерлинг. Кронтуш. Наши с ним прогулки по лесам. Наша ссора, когда я его чуть не убила. Драка с водяницами. Живой меч. Пеггивилль… И моя судьба решилась на берегу озера.

А уж сколько всего было потом… Фелисия, браслет, домэры, оберег, Чернецы, разбойники, Гнилушка…

Всего лишь в начале лета я не сомневалась, что у меня самый обычный ведьмовской дар. Была простой деревенской девчонкой, которая ничего не знала о своей судьбе. И не узнала, если бы…

Если бы не Джастер.

Подумать только, мы встретились всего лишь две луны назад, но я чувствую себя так, словно уже прожила несколько жизней.

Даже вот битва с водяником уже как будто вчера была…

— Что ж с вами-то стряслось, госпожа? — Догнал меня кузнец. — Как сюды-то попали?

Простые вопросы, но я вдруг поняла, что не хочу делиться своим прошлым.

Нет. Нашим с Джастером прошлым.

Потому что оно вдруг стало очень… очень наше. Только моё и его.

Вот почему он тоже не хочет про себя рассказывать…

— Это долгая история, Микай. Как-нибудь в другой раз расскажу.

— Энто из-за него, из-за «пса» вашего? — Кузнец верно понял мою отговорку. — Так он и впрямь колдун?

Я снова посмотрела на седого парня. Несмотря на деревенский говор, в уме ему не откажешь. Догадливый, как Джастер выразился.

«Он понял это с твоих слов, ведьма».

Шут не хотел, чтобы о его даре знали другие люди. И я не собиралась допускать ещё одну оплошность.

Поэтому сказала другую правду.

— Он много раз спасал мне жизнь и научил сражаться.

Кузнец задумчиво чесал затылок, а я пошла дальше.

— Нечто вам не страшно с чудищами такими воевать, госпожа? Ни разочку?

«Чего ты боишься? Ты же ведьма…»

Я замерла, невольно вспоминая все, что пережила с момента знакомства с Джастером, и неожиданно для себя грустно улыбнулась. Страшно… Мне даже рядом с Шутом иногда жутко было.

— Страшно, Микай. Иногда очень страшно. Только… Когда у тебя просыпается дар, ты не сможешь жить как прежде и не использовать его силу. Это воля богов. Я хотела быть ведьмой любовной магии, как меня учила Холисса. Но я ведьма-защитница, это мой дар, моя судьба. Любовные зелья можно купить у разных ведьм. А кто поможет людям в такой беде, кроме меня?

Кузнец молчал, хмурился и смотрел в сторону. Под чёрной щетиной ходили желваки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Пойдём, Микай. — Я снова неторопливо пошла по дороге. — Это было очень сильное проклятие. Надо приготовить тебе хороший отвар.

До «Золотого яблока» мы дошли в полном молчании.

Отвар я делала у себя в комнате, пока ждала купальню, которую прислуга готовила по моей просьбе. Мне вдруг захотелось помыться, и я решила, что Микаю это тоже не повредит. Конечно, они с Шутом мылись, когда мы только приехали, но сейчас был особый случай.

Если хозяин и счёл моё пожелание за блажь, перечить не стал. Особенно, когда его жена вернулась с берега и громким шёпотом рассказывала на кухне о подвигах госпожи ведьмы.

Готовый отвар я отнесла кузнецу, чтобы убедиться, что последствий от проклятия не осталось.

Комната мужчин ничем не отличалась от обычных комнат в постоялых дворах: две кровати, в ногах сундуки, между кроватями, у окна, стол. Хотя здесь попросторнее и заметно чище, чем было в Костинограде. Постель Джастера застелена ярким лоскутным покрывалом. Кузнец поспешно расправлял своё, смятое, когда я пришла. На столе лежала дощечка для письма и пергамент с утреннего урока.

— Ты решил учиться дальше?

Я поставила чашку с горячим отваром на стол. Микай выпрямил спину, стрельнул глазами на стол, потом — виновато — на меня, и кивнул. Может, Джастер и не упустил бы возможности подшутить над кузнецом, но я не собиралась этого делать.

— Это лечебный отвар, выпей весь, а потом сходи в купальню.

— Зачем энто? — удивился кузнец. — Мы же ж давеча парились. Ежли што не так, я и на реку могу…

— Хватит сегодня реки.

Я сердито нахмурилась, не зная как объяснить своё решение отправить его в купальню. Вот знаю, что надо и всё тут! Ох… Был бы здесь Джастер, он бы наверняка нашёл, что сказать!

— Как раз после неё тебе и надо попариться. Я сейчас туда пойду, а ты пока отвар выпей. Если вдруг почувствуешь себя нехорошо или странно — сразу скажи мне! — Строго наказала я ему.

— А должно, госпожа?

Парень испуганно сгрёб в кулак ворот рубахи.

— Нет, — я постаралась успокаивающе ему улыбнуться. — Не должно.

Микай облегчённо вздохнул, отпустил рубаху, взял чашку с дымящимся отваром и сел на кровать. Я собиралась уйти, но поймала на себе внимательный взгляд синих глаз.

— Что-то не так?

Кузнец покачал седой головой и отвёл глаза.

— Госпожа… Любопытно мне очень… Вы и впрямь бы тому дурню порчу чужу отдали бы и помогать не стали?

Услышав такое, я хотела возмутиться, но осеклась, не сказав ни слова.

Отдала бы я этому Борчику проклятый подклад?

Вахала бы отдала. И Холисса бы отдала.

Да любая ведьма бы отдала и посмеялась над дураком. И проклятие снимать не каждая бы стала.

А я…

Я, как дурочка, понадеялась, что людям хватит ума не трогать проклятое золото.

Ой, глупая, Янига, глупая… А как бы тронули? Чтобы я тогда делать стала? Стоять и смеяться, как любая ведьма?

Или… или что?

Отбирать подклад у жадного дуралея и отпаивать его зельями?

Как спасала глупых баб от проклятия Вахалы в Пеггивилле?

Как заступалась за охальника-охотника перед Джастером?

Как пожалела водяника?

— Не знаю, — хмуро буркнула я в ответ. — Не тронул и слава богам, что ума хватило.

— А вы и впрямь добрая, госпожа. — Вдруг негромко сказал кузнец, грея широкие ладони об чашку. — Верно я, значит, понял: того скрягу вы отговаривали хитро. Уж не гневайтесь, я поначалу о вас дурно думал. Шибко зол был на всех, а пся ваш ищщо по голове так огрел — трещало аки с похмелья. Вы сама-то уж шибко пригожи, да и он любу девку захомутает. От я и мнил, де он хахаль ваш, а надо мной шутки шуткует…

Я молча сложила руки на груди и смотрела в окно, стараясь ничем не показать свою растерянность и не зная, что сказать в ответ на неожиданное откровение. Вот значит, как с его стороны виделось… Молодая пригожая ведьма с красавцем-любовником беднягу напугали, обидели, да ещё и смеялись над его бедой…