От Лубянки до Кремля - Валерий Величко

Однако все это вызывало насмешки со стороны его политических противников и активно использовалось оппозиционной прессой для его дискредитации, подрыва авторитета лидера Конгресса «И». Избирателям внушали: кандидат в премьер-министры якобы «спасается от поражения, окружив себя фалангами коммандос», «труслив», «утратил связь с народом, отгородившись от него охраной» и др., что стало одним из факторов, приведших Раджива Ганди к поражению на выборах в ноябре 1989 года.

(Кстати, прийдя к власти, оппозиционеры не только не уменьшили меры безопасности, но и существенно укрепили подразделение личной охраны. Если у Р. Ганди в штате SPG было около 250 сотрудников, у В. Сингха их стало 400).

Стараясь противодействовать развернутой против него пропагандистской кампании и поддавшись психологическому прессингу, Р. Ганди решил не повторять «ошибку». В ходе предвыборных встреч в штате Тамилнаду в мае 1991 года он, выходя из автомашины, смело направлялся к встречающим его людям, обменивался с ними рукопожатиями, раздавал автографы, позволял надевать на себя гирлянды из цветов, т. е. полностью игнорировал все предупреждения и рекомендации службы безопасности.

В аэропорту г. Мадрас, например, тамильской актрисе удалось, оттеснив репортеров, подарить Радживу национальную шаль, букет цветов и выпросить несколько автографов для своих подруг.

В Шриперумбудуре за несколько минут до взрыва он, отвлекая силы и без того малочисленной охраны, поручил ей позаботиться о безопасности следовавших с ним в машине двух женщин-журналисток.

Надо сказать, что Раджив Ганди этими своими действиями следовал семейной традиции.

Индира Ганди, чтобы снизить накал страстей в многонациональном обществе, решила ввести в свою личную охрану несколько сикхов, которые и стали ее убийцами. Даже узнав о том, что охранниками-сикхами готовится покушение, она не сменила охрану, так как у нее не было четких доказательств их предательства. Кроме того, она не хотела показать, что боится мести сикхской общины за операцию «Голубая звезда». Готовясь к важной для нее встрече с делегатами индийских провинций, из женского кокетства и вопреки требованиям охраны, она решила не надевать бронежилет, который, по ее мнению, «портил фигуру».

Красиво причесанная, в ярком праздничном сари она шла по алее навстречу своей смерти.

Ситуация была непростая. Мировые и наши средства массовой информации не скупились на предположения о возможности различного рода эксцессов, волнениях и массовых беспорядках в столице Индии во время траурных мероприятий.

Все это не способствовало хорошему настроению группы охраны.

Аэропорт Палам

Вылетели мы из Москвы ближе к полуночи. Как обычно, дозаправка в Ташкенте, и снова — взлет. Где-то между Ташкентом и Дели приходит информация: правительство Индии приняло решение, по которому запретило въезд на территорию страны сотрудникам любых спецслужб с оружием и радиосредствами. Охрана Г.И. Янаева и советской делегации состояла всего из восьми человек. Это — минимум, способный в крайнем случае заслонить, укрыть, эвакуировать. Если при этом дается команда сдать оружие и средства связи, то мы уже становимся вовсе не охраной, а сопровождающими лицами в составе делегации. И это — в Индии, где, как вы помните, бурлят межнациональные противоречия, и даже охраняемые собственные премьеры гибнут в результате террористических актов; где идет постоянная борьба с массовыми беспорядками; где — а мероприятие именно такое — помимо высоких зарубежных гостей соберется бесчисленная неуправляемая толпа! А мы — как раз среди нее, без оружия и без связи!

Вся охрана стоит и смотрит мне в глаза: «Товарищ полковник, что будем делать?»

Обращаюсь к летчику: «Считаем, что Вы мне эту телеграмму пока что не передавали, я ее не видел». Сам вспоминаю: обычно, когда прилетаем в Дели, самолет садится в военной зоне аэропорта Палам. К самолету подъезжают машины, мы с трапа рассаживаемся в них и едем в советское посольство. Вряд ли нас будут проверять, при оружии мы или нет. Ну, а потом, если уж перед церемонией совсем «прижмут», то придется оставить технику и оружие в посольстве. Вот такая примерная схема сложилась в моей голове. Пока полет продолжается…

Наконец Дели. Самолет садится, выруливает… Пейзаж показался мне незнакомым. И неспроста: вместо привычной военной зоны аэропорта Палам нас определили в обычную, международную. Никаких машин к трапу самолета не подают, нас, на общих основаниях, подводят прямо к традиционной «трубе». По ней пассажиры прямо из салона самолета проходят в помещение аэропорта, попадая под бдительное око таможни и металлодетекторов.

Приказываю себе не паниковать, при этом чувствую, как спина предательски становится мокрой. А воображение незамедлительно рисует «ободряющую картину»: покидаем мы салон самолета, движемся по переходу. А нас уже — как-никак вице-президент мировой державы прилетел — поджидает толпа репортеров и, конечно, вездесущее телевидение. Проходим мы через металлодетекторы, они, естественно, срабатывают, охрану задерживают. Глава делегации, второе лицо великой державы, проходит в зал и ждет нас. А весь мир, прильнув к телевизорам, тем временем наблюдает, как советскую охрану разоружают. Вынимают из кейсов автоматы, отбирают пистолеты и рации… Случай беспрецедентный в мировой практике. И для государства — позор, и для нас неприятность немалая. А самим разоружаться уже некогда: дверь уже открыта, и нас приглашают на выход.

Снова в глазах своих подчиненных читаю вопрос: как быть? Двоим сотрудникам приказываю свое оружие передать товарищам. Они должны беспрепятственно пройти с Янаевым, чтобы Геннадий Иванович ни на минуту не оставался без сопровождения, если нас задержат. В конце концов, когда разоружат, тогда и думать будем, а пока — все на выход!

Конечно, электроника сразу показала наличие у нас «металлических предметов». Но, что удивительно, индийцы, правда, очень демонстративно, но сделали вид, что ничего не заметили. Спасибо им за проявленную деликатность!

Нашу делегацию уже встречают сотрудники посольства, не обходится и без протокольной церемонии, во время которой честно признаюсь индийской стороне, что мы прибыли с оружием.

Те извиняются, но еще раз деликатно напоминают, что на этот раз вооружения и радиосредств быть не должно. Мы обещаем, что доедем до посольства и там все оставим.

По плану наш кортеж сначала следует во дворец «Тин Мурти Бха-ван», где еще недавно жил Раджив Ганди, чтобы возложить венок у гроба и оставить соответствующие протокольные записи в книге посетителей. Только после этого направляемся в посольство. Посол встретил Янаева, и руководители делегации вскоре уединились обсудить детали завтрашнего трудного дня.

Мне же нужно решать свои проблемы. Разместить людей, поставить охрану. Как всегда, помогает офицер безопасности посольства Ю.Б. Браташ.

* * *

Не могу не повториться. Офицеры безопасности — это особая тема. Во всех странах мира, в которых мне пришлось побывать, именно на них лежали самые трудные вопросы: физическая безопасность (охрана) наших загранпредставительств; подбор персонала для работы с высокопоставленными советскими делегациями; поддержание контактов с местными спецслужбами (в том числе — перевод) и др. В это же время и днем и ночью они успевали встречать наши самолеты, доставлять в посольство диппочту, разбираться с ДТП, совершенными гражданами СССР, и т. п. Люди — героические.

Пережитые вместе психотравмирующие факторы, которыми изобилует каждый визит, надолго закрепляли наши отношения, которые часто перерастали в настоящую дружбу.

В Индии — это В.В. Поляков и Ю.Б. Браташ.

Увы! Сегодня их уже нет, но добрая память о них останется у многих людей, которым они отдали часть своей широкой души.

* * *

Он сопровождает меня в спецслужбу Индии: надо уточнить назавтра порядок совместных действий, оформить необходимые документы на время нашего пребывания в стране, получить пропуска и многое другое. Здесь я бывал уже неоднократно. Нас встречают уже знакомые лица — господин Джейн и много тех, с кем давно общаюсь по долгу службы. Поэтому здороваемся, как родные, хлопаем друг друга по плечам. Но это не мешает тем не менее моим коллегам участливо спросить: «Вы, конечно, уже знаете, что и оружие и рации запрещены законом? Мы Вам просто еще раз напоминаем. А поскольку вы прибыли с оружием, то завтра оставьте его, пожалуйста, в своем посольстве». Только после этой прелюдии мне сообщают, что кремация состоится в полдень в Раджгхате, там, где были кремированы Индира и Махатма Ганди. И на место кремации господин Янаев по установленному порядку идет один.

Последняя фраза родила во мне еще больше эмоций, чем неожиданность с оружием. «Уважаемые коллеги! Как же «один»? Ну, понимаю, нельзя всем, но переводчик, врач и хотя бы один охранник!..» — «Нет, — продолжают настаивать, — там всего сто пятьдесят мест (потом я сам убедился, что действительно полторы сотни кресел были приготовлены и распределены поименно для зарубежных гостей, и всем нам влезть туда было просто невозможно), поэтому господин Янаев должен идти один».