Морской путь в Индию - Генри Харт

Тем не менее, когда флот достиг Мозамбика и стал там на ремонт, Гаме были переданы три женщины, которые или сами пробрались на корабли, или были спрятаны командами. Гама запер их до прибытия флотилии в Гоа.

После отплытия из Мозамбика флотилия встретилась с трудностями. На нее обрушились сильные штормы, и три судна погибли со всем тем, что было на борту. Команда каравеллы Гашпара Мальоркима взбунтовалась, убила своего капитана, дезертировала из флотилии и стала заниматься пиратством неподалеку от пролива Баб-эль-Мандеб у входа в Красное море[417]. Среди других команд разразилась цынга и другие болезни, и многие умерли, не достигнув места назначения.

Наконец корабли подошли к индийскому побережью в окрестности Дабула[418], где они попали в штиль. Внезапно в начале утренней вахты 8 сентября[419] «на судах началась такая килевая и бортовая качка, как если бы они находились на мели … и они спустили лодки в море с громкими криками, плачем и стрельбой из пушек. При промере лотом не удалось достать дна, и все плакали, моля бога смилостивиться, потому что суда швыряло так свирепо, что люди не могли удержаться на ногах, а ящики перелетали от одного конца судна к другому». Это было подводное землетрясение и очень сильное; толчки и моменты покоя чередовались б течение часа, а воды моря вокруг флотилии страшно бурлили. Доктор на борту флагманского корабля понял, в чем дело, и объяснил это Гаме. Один из авторов передает, что Гама отнюдь не испугался землетрясения. Напротив, он без всякого страха собрал команду и сказал: «Друзья, радуйтесь и будьте счастливы, потому что даже море трепещет перед нами»[420]. Вскоре после этого суда стали на якорь в Чауле[421], где вице-король назначил нового начальника крепости, повелев ему не слушать никаких приказов, которые могли бы быть даны уходящим в отставку губернатором Минезишем. Отсюда Гама направился в Гоа и прибыл туда через несколько дней[422].

Гаму с неподдельной радостью приветствовали лучшие из португальцев и туземцев, чувствовавшие, что его прибытие будет означать перемену к добру. Над ним распростерли изящный балдахин, и после торжества и речей он во главе большой процессии был проведен сначала в собор, а потом в крепость. Совет города направил королю Жуану письмо, извещая о прибытии адмирала и радуясь, что наконец-то прибыл честный и деятельный правитель.

Корреа, наиболее важный хронист третьего плавания Гамы, жил в Индии много лет и был свидетелем многих событий, последовавших за высадкой графа в Индии. Он ярко описывает, как адмирал жил в Индии:

Указанный дон Васко ввел большую пышность и великолепие, ему прислуживали люди с серебряными булавами, мажордом и два пажа с золотыми цепями, многие конюхи и лакеи, выхоленные и превосходно одетые. У него был роскошный столовый сервиз из серебра, прекрасные фландрские ковры, а стол, за которым он обедал, покрывался парчовой скатертью. Ему подавали за столом блюда такой же величины, какие подают королям, его слуга подносил ему кувшин и все остальное, что принято подавать королям. Утварь для его гардероба, постели и часовни была в полном комплекте… У него имелась стража в двести человек, вооруженная позолоченными копьями и одетая в особые ливреи. Он держал великолепный стол, и с ним обедали все дворяне и лица, пользовавшиеся почетом.

Хотя некоторые авторы называют это «показной роскошью», Гама знал, что для привлечения на свою сторону людей, которыми предстояло ему управлять, нужно было подавить их своей мощью и великолепием, так как они привыкли судить о собственных правителях именно по этим признакам.

Вице-королю были даны исполнительные, судебные и законодательные полномочия. Его слава обогнала его корабли, его боялись и уважали. Он сразу же воспользовался своими полномочиями, стремясь устранить укоренившиеся злоупотребления, восстановить, уважение к власти и повиновение ей. Прежде всего он обнаружил, что королевские офицеры продали здешним купцам много артиллерийских орудий. Он немедленно издал распоряжение, приказывая вернуть все подобное имущество в течение тридцати дней под страхом потерять как собственность, так и жизнь. Большая часть артиллерии была быстро возвращена! Говоря словами упоминавшегося выше письма совета города Гоа к королю» когда «многие лица пришли к Гаме с дарами, которые обычно делают вновь назначенным губернаторам», он отказался «взять что-либо у христиан или мавров и еще меньше у города, на что все мы смотрим как на странность, потому что, согласно обычаю, все эти подарки следует принимать». Гама нашел, что госпиталь заполнен людьми, использовавшими его в качестве жилища, и прогнал их оттуда. Он запретил принимать в больницу раненных в драке,. «сказав, что они дерутся из-за женщин». Команды кораблей должны были оставаться на кораблях в гавани и получать там свои пайки.

Затем Гама наказал трех женщин, пробравшихся на корабли в Лиссабоне, которые с того момента, как они были переданы ему в Мозамбике, находились взаперти. Он распорядился публично выпороть их. Правительственный глашатай кричал на улицах: «Справедливость короля, господина нашего. Она требует выпороть этих женщин, ибо они не побоялись его справедливого суда и прибыли в Индию вопреки его запрещению». После того как было сообщено о предстоящем наказании, население всех классов, «дворяне», епископы, монахи и братья милосердия вступились за женщин и тщетно предлагали большую сумму денег для их выкупа. В день исполнения приговора Васко отказался выслушать даже священников, которые несли распятие из францисканской церкви. Приказ о порке был выполнен; и хотя про Гаму говорили, что он жесток, наказание имело очень благотворное воздействие на потенциальных грешников.

Незадолго до своей смерти Гама сделал все, что мог, чтобы смягчить участь этих трех женщин. Он послал каждой из них по триста тысяч рейшов, «которые были даны им под большим секретом, а если они не захотели бы принять эту сумму, ее следовало удвоить и передать Святому дому сострадания (Santa Casa de Misericórdia). Располагая такими деньгами, они нашли хороших мужей и стали честными женщинами». Так рассказывает Корреа.

Вице-король был уже болен, но упорно проводил в жизнь свой план реорганизации управления португальской Индией. Потратив некоторое время на восстановление порядка и законности в Гоа, Гама отправился на юг, чтобы посовещаться с португальским губернатором в Кочине. Он работал беспрерывно и, несмотря на жар и обострявшуюся болезнь, не прибегал к обычному послеобеденному сну, а работал весь день.