Кошак (СИ) - Кузнецов Павел Андреевич

— Цель также будет определена в последний момент. Из трёх вариантов. И тоже вслепую.

— Кто?..

— Верховный Координатор, Координатор Службы Информации или Координатор Службы Контроля.

— Ну нет уж! — вскочил на ноги Ганимат. — Координатор Службы Контроля — моя!

— Две цели мы можем не потянуть… — засомневался Фарелл.

— Вы будете тянуть одну цель. А я — вторую. Мне нужно только оружие. Какое я сам назову.

— А чего тогда мелочиться? — подал голос старичок. — Пусть будут все три цели. Будем готовить операцию, но постоянно давать Службе разные зацепки. Чтобы они окончательно запутались.

— Интересное решение, — неожиданно высказался казавшийся до того самым рассудительным жердеобразный, Роден. — Мы с вами, соратники, как та богиня справедливости… которую изображали с завязанными глазами. Сами не знаем, на кого падёт меч правосудия. Только ведь после акции Служба запросто может обрушиться на Организацию всей мощью своей карательной системы.

— Расправы и аресты только усилят эффект от миссии воздаяния, — глаза Фарелла полыхали подлинным огнём фанатизма. — Пусть сквозь завесу пропаганды проступит подлинный хищный оскал этой гадины.

После бурных и плодотворных обсуждений заговорщики в отличном расположении духа покидали зал. Последней осталась Стефи. Когда мимо проходил Ганимат, она придержала его за рукав. Мужчина недоумённо обернулся, но тут же всё понял. Женщина указала ему глазами на кресло рядом с собой. Он присел на его краешек.

— Стефи, не надо.

— Ты прекрасно знаешь, что у нас проблемы с компетентными кадрами. Фарелл будет готовить операцию. Зачем идти тебе? Зачем вносить сумятицу?

— Милая, ведь дело не в кадрах. Дело в тебе.

— Одно не исключает другое, — пожала плечами республиканка. — Ты нужен мне. Ты нужен сопротивлению.

— Ты знаешь зачем. Так надо Штарнии, так надо Организации, так надо тебе и… мне.

— Последнее стоило бы поставить на первое место.

— Нет. Одно не исключает другое, — он не шутил и не ёрничал, хотя и воспользовался её собственным аргументом. — Стефи. Нам нужна эта заявка. Ты, как и я, знаешь, что самый эффективный способ террора — это индивидуальный террор. Когда нельзя выйти на человека по организации. Можно использовать самую сложную организацию операции, можно использовать самые передовые спецсредства и вооружение, но проблема всегда сводится к людям. Шпикам достаточно зацепиться за одну нить. А ведь чем больше клубок, тем больше этих нитей торчит в стороны! Им достаточно просто споткнуться, не надо даже специально искать! Споткнулся один такой, поднял нить, хмыкнул и начал плести свою паутину. А когда человек один, без поддержки организации, его очень сложно взять. Он — единственная ниточка.

— Фарелл предложил подобную схему. Там всё упрётся в исполнителя, которого никто не будет знать до последнего. И неизвестно будет, какие ниточки верные, а какие — нет. Тут мало споткнуться, нужно проявить прозорливость, да и то не факт, что придёшь по настоящему следу. Это верное дело, Ганимат. Сохрани себя для будущего. Для меня.

— Нет, милая. Я чувствую, что так надо. Если не пойду я, ничего не выйдет из всей нашей затеи. А если пойду — всё получится. Если угодно, это чутьё. Я слишком давно в деле, чтобы не доверять ему.

— Хорошо. Теперь я вижу, что это не блажь. Делай, что должен.

Планетарное образование Штарния, столичный космопорт.

Наш путь до точки занял чуть больше двух суток, и эти дни и ночи вместили в себя до неприличного много. Мы с сёстрами успели хорошенько поцапаться и помириться. Практически вся стая перебывала за это время в регенераторе, но эффект семейных разборок был не очевиден. Кошки признали, что переборщили, сыграв меня втёмную. Однако это — пожалуй, все их уступки. Сам по себе обмен котами был священен и сомнению не подлежал, девочки проявили здесь буквально фанатичную приверженность традициям фракции. Что с ними сделаешь, с такими?.. Пришлось в очередной раз принимать валькирий такими, какие они есть, в надежде на будущую трансформацию наших отношений в нечто по-настоящему уникальное. В итоге, несмотря на все перипетии, мы ничего так до конца и не решили, вопрос передачи кота без его на то согласия стал ещё одним вопросом, благополучно подвешенным в воздухе за эти полгода.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И вот теперь мы сходили по гравитационному трапу транспортного корабля, прямо к ожидающему внизу новенькому катеру непривычной конструкции. Подспудно я ожидал встречи — хоть какой-то, но живой, эмоциональной. Должно быть, сумятицу в восприятие вносил собственный опыт, когда кошки встречали меня, а потом уже я встречал Арью с Лай. Но нет, единственным существом, встречающим нас на этой негостеприимной планете, оказалась автоматика приданного стае летательного аппарата.

Перелёт также в голове не отложился. От космодрома до «казарм» фракции было рукой подать, даже рассмотреть пригороды столичного мегаполиса толком не получилось. Впрочем, на базе мы с Миленой пробыли недолго. Почти сразу Старшая подхватила меня под руку, и пока остальные валькирии деловито размещались, мы с ней отбыли «на ковёр» к руководителю местного силового блока.

Штаб-квартира силовиков оказалась едва ли не в противоположной части города, так что в этот раз летели долго. Под нами проплывала громада столичного мегаполиса, вся пронизанная светом, с пульсирующей по транспортным артериям энергетикой, с вздымающимися высоко в небо высотками ещё старой, дореспубликанской, постройки. Когда летели из космопорта, город задели лишь по касательной, сейчас же он представал перед нами во всём величии второй, рукотворной, природы. Почему-то мысли опять скользнули к Литанским событиям. Всё же колония недалеко ушла в своём развитии от своего конфедеративного состояния, Республике ещё работать над ней и работать… Да и сами местные жители вряд ли дотягивают до республиканских стандартов как по менталитету, так и по уровню квалификации. Только будущие поколения имеют шансы приблизиться к республиканцам. Так что нам предстоит иметь дело с недавними ещё внешниками, толком не успевшими понять, что их жизнь безвозвратно изменилась…

Нашей визави, что естественно, оказалась республиканка. И если большинство «министерских» кресел занимали специалисты уровня Старшей, то на этой должности почему-то стояла Высшая. Снежка. Медноволосая, с почти коричневым оттенком локонов и… зелёными глазищами. Последнее я отметил, когда она мельком мазнула по мне взглядом, прежде чем продолжить работу с какой-то интерактивной таблицей, выведенной прямо на поверхность столешницы. Ну натуральная землянка, погружённая в документы!

— Старшая? Зачем мне своего… кота притащила? Решила подарок сделать? — бросила между тем снежка безэмоциональным, с оттенками усталости, голосом.

— Да как тебе покультурней сказать, Высшая… — протянула валькирия, ухмыляясь во все свои тридцать два зуба.

Подобный поворот меня не удивил, я внутренне был готов к чему-то такому. Ведь не было ещё ни одного случая, чтобы Высшие или Старшие сходу восприняли бы меня всерьёз. Сейчас хотя бы форма располагала… Но на отличительные знаки девочка внимания не обратила, не посчитала нужным. Что ж, не обратила сейчас, обратит позже…

— Ми, а с каких это пор валькирии делятся котами с прочими республиканками? Разве не я должен выбирать за пределами фракции?

— Ты, ты, Кошак. Выбирай, — чёрная кошка была сама ирония.

— Ну вот и отлично!

Я в несколько шагов-прыжков оказался возле снежки. Нависнул над ней сзади, так что девочка от неожиданности вздрогнула, и зашептал в прелестное ушко, обрамлённое изящной прядкой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Скажи, красавица, а есть ли у тебя коготки?

— Что?.. Что ты себе позволяешь, мальчик?!

— Я выбираю, девочка. Поэтому и спрашиваю, есть ли у тебя когти. Ты ведь проходила через фракцию?..

— Да. А ты не обор… — гневный окрик оборвался громким вскриком, когда моя когтистая ладонь пришпилила к столешнице её аккуратную ладошку. — Б…! Ты чего творишь?!.