Собрание сочинений. Т.5. Буря. Рассказы - Вилис Лацис

Мальчик застенчиво прятал лицо в складках отцовской одежды и чуть слышно шептал:

— Твой, папа, Соколик…

И они долго смеялись. Потом отец гладил своей большой красной рукой голову мальчугана и опускал его наземь. Удивительно, как эта грубая рука могла так нежно ласкать. Корявые, распухшие пальцы отца настолько ловко и легко вытаскивали репей, запутавшийся в волосах Соколика, что тот даже не чувствовал боли.

Жили они очень дружно. Да и как могло быть иначе, если их было только двое в этом маленьком домике, стоящем ближе всех рыбачьих хижин к морю. Когда-то здесь жили трое. Отец хорошо помнил это время, но Соколик знал лишь то, что этот третий человек была его мать — одно из тех существ, которые ходят, повязав голову платком, и водят с собой или носят на руках таких же малышей, как он. У всех мальчиков и девочек в поселке были добрые матери, которые вытирали им запачканные лица и иногда водили гулять. Только у него одного не было матери. У него был отец — большой, верный друг, который качал его на коленях, а иногда сажал к себе на плечи и нес от залива до дому. Он ничуть не хуже тех, которые ходили повязав голову платком. И он был намного выше их ростом и сильнее всех — Соколик сам видел, как отец один сталкивал в море тяжелую рыбачью лодку.

Если отец отправлялся на дальний лов — что чаще случалось весной, — он отводил Соколика в поселок к тете Ане, где тот оставался и на ночь. Там были еще другие мальчики и девочки, но тетя Аня относилась к Соколику, как ему казалось, лучше; чем к другим. Ребята затевали игры, бегали, а вечером вместе ужинали.

Но, несмотря на все это, Соколику больше нравилось дома, хотя там был только единственный товарищ по играм — серый кот Минка, с которым трудно сговориться. Впрочем, Минка был большим охотником до шуток. Стоило только Соколику найти веревочку, привязать на конце щепочку или тряпочку и побегать по комнате — что тогда Минка начинал вытворять! Забравшись в угол и прильнув к полу, он внимательно наблюдал за движениями привязанного предмета. Зеленые глаза Минки начинали светиться, хвост сердито молотил по полу, и кот, сжавшись в комок, делал большой прыжок. Несмышленыш Минка, наверное, думал, что на конце веревочки что-то живое. А когда ему надоедало играть, он, мурлыкая, ласкался у ног Соколика и смотрел на него такими умными глазами, точно хотел сказать: «Ну, хватит, поиграли, и будет».

Да, Минка был умный. Вечерами, когда отец Соколика возвращался с рыбной ловли, он бежал вместе с мальчиком к берегу залива и встречал рыбаков. Усевшись возле того места, где обычно стояла их лодка, Минка терпеливо смотрел на море. Как только рыбаки сходили на берег, он, тихо мяукая, начинал ходить вокруг отца Соколика, выгибал спину и держал хвост свечой. О, он хорошо знал, что этот человек никогда не возвращается с пустыми руками и уж какая-нибудь рыбешка припасена и для него. Это была хорошая и веселая жизнь.

Еще интереснее было летом, когда в солнечные дни чинили сети, развешанные на дюнах для просушки. Тогда Соколик мог целый день провести на берегу залива. Минка, принюхиваясь ко всему окружающему, крутился вокруг лодки, а потом, устроившись поудобнее на скамейке, мирно дремал. Соколик строил из песка домики. Отец быстро и ловко чинил сети. Порой он откладывал работу и подсаживался к сыну на песок.

— Ну, Соколик, что ты тут строишь? — спрашивал он.

И Соколик ему рассказывал:

— Вот это, поменьше, — дом, в котором они живут, а это, побольше, — лавка…

Но он еще хочет построить будку для Минки.

Иногда отец задумчиво смотрел на море и, посадив рядом с собой Соколика, показывал вдаль, где морская ширь сливалась с горизонтом.

— Знаешь ли ты, Соколик, что там?

Нет, Соколик не знал, но он хотел бы узнать. Тогда отец, обняв его за плечи, привлекал к себе.

— Когда-нибудь потом, когда у моего Соколика вырастут крылья, он слетает туда и сам посмотрит. Может быть, он тогда прилетит обратно и расскажет отцу обо всем, что видел, а может быть… — голос отца становился глухим, и он грустно улыбался, — может быть, и не вернется обратно…

Так они жили. Возможно, другим жилось лучше, веселее, — этого Соколик не знал. Ему и так было хорошо. То же самое, наверное, чувствовали и отец и Минка.

Наступила осенняя пора. Вода в море уже не была такой теплой, чтобы, засучив штанишки, бродить по отмели. Временами задувал штормовой ветер и свирепые волны обрушивались на берег, грозя все смыть в море. Тогда рыбаки затаскивали свои лодки подальше на песок. Соколик уже не мог бегать вдоль берега и собирать красивые ракушки. А Минка, этот хитрый франт, который больше всего на свете боялся замочить свои белые лапки, не смел подойти к морю ближе, чем до гряды высоких дюн.

В такие дни отец никогда не выходил в море, а Соколику и Минке некого было ожидать на берегу залива.

Но однажды все случилось по-иному. Предобеденное время не предвещало ничего плохого — небо было чистое, а море спокойное, только где-то на горизонте постепенно вырастало перистое облачко… К отцу пришел его товарищ, и они решили, что не вредно бы поставить в море сети, которые вчера развесили для просушки. Можно было ожидать хорошего улова — ночью другие рыбаки привезли порядочно корюшки.

Оба рыбака сняли с шестов сети, отыскали якоря и все это отнесли в лодку.

Перед уходом в море отец отвел Соколика домой, отрезал от каравая большой ломоть хлеба, намазал его маслом и положил в кухонный шкафчик.

— Если тебе захочется кушать, откроешь шкафчик и возьмешь, — сказал он. — А пока поиграй с Минкой и не ходи на берег. Я скоро вернусь.

Отец ушел. Соколик еще долго глядел в окно; он видел, как лодка отошла от берега и постепенно становилась все меньше и меньше, пока не исчезла из виду совсем. Дольше смотреть в окно не было интереса. Тогда Соколик разыскал веревочку с привязанным лоскутком и начал заигрывать со своим четвероногим другом.

— Лови, Минка, лови! Поиграем немножко, а потом побежим на берег встречать отца.

Оба так расшалились, что не заметили, как прошло время, — только усталость прекратила игру. Соколик залез в кресло и посмотрел на море — может быть, отец уже возвращается. Но лодки не было видно. Пока они играли, море стало темно-свинцовым. Огромные волны с седыми гребнями с разбегу налетали на берег. Ветер со свистом и шуршанием срывал с дюн песок и низко пригибал к земле покалеченные штормами низкорослые сосенки. Казалось, их раскачивает и гнет чья-то невидимая рука. Соколик знал — если так качаются деревья, это нехороший признак. Отец в таких случаях всегда говорил: «Крепчает погода, быть буре — рыбакам сидеть на печи». Соколик знал, что рыбаки, застигнутые штормами в море, торопятся вернуться обратно. Значит, отец скоро будет дома.

Но лодка все не возвращалась. Спускались сумерки. На горизонте нельзя уже было различить, где кончается море и начинается небо. Ветер все усиливался, и от его порывов содрогалась крыша домика. Теперь-то отцу пора бы вернуться, непонятно только, почему он так медлит?..

Соколик нахлобучил на голову шапку и, как был в одной рубашонке, без пальтишка вышел из дому. Минка, не ожидая приглашения, побежал следом. Он тоже знал, что хозяину пора вернуться и угостить его свежей рыбкой.

Идти к берегу было очень трудно; ветер дул прямо в лицо и чуть ли не валил с ног. Отцовской лодки ни на берегу, ни в море не было. Собственно говоря, в море трудно было что-либо различить. Разбушевавшийся водный простор был темен и мрачен. Но отца все-таки надо было ожидать — он мог вернуться каждую минуту, иначе что ему делать в море? Если бы он отправился на дальний лов, то непременно отвел бы Соколика в поселок к тете Ане. Значит, он должен вернуться сегодня.

Соколик присел на скамейку с сетями и стал ждать. Солнце уже давно скрылось, и в просветах между облаков кое-где зажглись бледные звезды. Наступила ранняя осенняя ночь, а Соколик все еще сидел на скамейке и неотрывно смотрел в море, которое в темноте казалось чернее смолы. Он прислушивался, не раздастся ли плеск весел, но на это трудно было рассчитывать — уж слишком силен вой ветра и грохот прибоя.

Соколику не хотелось возвращаться домой — ведь там тоже темно, а зажечь лампу некому. Сам он был еще слишком мал для такого дела.

Тихо, как бы спрашивая, мяукнул Минка и прижался пушистым боком к ногам Соколика. Потом он мяукнул еще раз и, не дождавшись ответа, тихо побрел к домику. Минке надоело так долго ждать. «Ну и пусть уходит, — подумал Соколик, — за это он не получит рыбы…» Нет, он будет ждать, пока вернется отец. Ведь отец возьмет его на руки и понесет домой. Но почему он все-таки не возвращается? Может быть, отец отправился далеко, за край моря, и хочет узнать, что там есть? Вот тогда, вернувшись, он рассказал бы много интересного. Соколику тоже очень хотелось посмотреть, что делается там, где сходятся море с небом. Как жаль, что он такой маленький и надо долго ждать, пока вырастут крылья…