Опричнина - Александр Зимин

На обороте по склейкам: диак Никита Щелепин (фамилия дьяка проставлена на лицевой стороне текста).

РГАДА, ф. 135, приложение, рубр. № 3,№ 29, лл. 1–3. Подлинник или приказной список.

Публ.: Советские архивы, 1969, № 2. С. 101.

№ 13

1584 г., 15 декабря. Жалованная вотчинная, несу димая, заповедная и односрочная грамота царя и вел. Князя Федора Ивановича строителю Спасо-Нуромского монастыря на земли в Обнорской вол. Вологодского у.

Се яз, царь и великий князь Федор Иванович всеа Русии, пожаловал есми в Вологодским уезде в Обнорской волости Спаскаго монастыря, что на реке на Нурме, и новоявленного чюдотворца Сергия, строителя старца Матвея з братьею, или по нем хто иной в том монастыре игумен или строитсь будет, что бил нам челом того монастыря строитель Матвей з братьею, а сказал: дано де им наше жалованье к Спаскому и преподобного новоявленного чюдотворца Сергия к монастырю в вотчину в Обнорской волости — деревня Мартяково, да деревня Свиньино, да деревня Лукино, да деревня Грязевка, да деревня Высокое, да деревня Поповкино, да пустоши Галкино, да Выпуск, да Мышкино, да Меленка, да Посадниково, да Почадково, да Боброво, да Мелехово, да Микляйково, да Доровинка, да Тимонино, да Олферово, да Дядинское, да Чижово, да Горшково, да Дудино, да Шаболово, — и нам бы их пожаловати, велети бы им на те деревни и на пустоши дати наша жаловальная грамота, по чему им теми деревнями и пустошми вперед владети. А по росписи за приписью диака Федора Олександрова и по Вологоцким книгам отделу вологоцкого губного старосты Ивана Трусова да Володимера Гринкова да подьячего Федора Демкова 93-го году написано.

В Вологодском уезде в Обнорской волости отделено к Спаскому и к новоявленного чюдотворца Сергия монастырю достальных и отписных розных помещиков, которые деревни и пустоши подошли к монастырю верстах в дву и в трех, к старой их вотчине к деревне к Сидоровской да к Гурылеве ж, в вотчину ж — Ивановского поместья Зекзюлина деревня Мартюково на речке на Нурме, а в ней пашни пятнадцать четей с осминою в поле, а в двух потомуж, да перелогом пашей двадцать две чети с осминою, сена 120 копен, лесу пашенного 4 десятины; пустошь Посадниково на реске на Обноре, пашни перелогом и лесом поросло 30 четьи в поле, а в дву потомуж, сена на 200 копен, лесу пашенного 5 десятин: из Никитинского да из Григорьевского поместья Хитрых — деревня Свиньино на речке на Великой, а в ней пашни 19 четьи без полуосмины в поле, а в двух потомуж, да перелогом пашни 31 четверть с полуосмою, сена 80 копен, да луг отхожей на реке на Великой Обнорской Мокеевской, сена 40 копен, лесу пашенного 4 десятины; пустошь Тимонино, пашни перелогом и лесом поросло 110 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 250 копен, да луг отхожей на Великой речке Тимонинской да луг Федоровской, сена 150 копен, лесу пашенного 9 десятин; деревня Грязовица на речке на Грязовице, а в ней пашни 26 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 150 копен, лесу пашенного 2 десятины; пустошь Доровинка на речке на Грязовке, пашни перелогом и лесом поросло 35 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 100 копен, лесу пашенного 7 десятин; пустошь Мелехово на речке на Березовке, пашни перелогом и лесом поросло

28 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 70 копен, лесу пашенного 8 десятин; пустошь Меленка на Великой реке Обгорской, пашни перелогом и лесом поросло 20 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 40 копен, лесу пашенного 3 десятины; пустошь Галкино, пашни перелогом и лесом поросло 20 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 70 копен, лесу пашенного 5 десятин;

да из Семеновского поместья Мишюрина — деревня Поповкино на реке на Обноре, пашни паханые 6 четьи с полосминою в поле, а в двупотомуж, да перелогом пашни 43 чети без полуосмины, сена 360 копен, лесу пашенного 15 десятин;

из Ывановского поместья Мишюрина — деревня Высокое на речке на Высокой, пашни паханые 12 четьи с осминою в поле, а в дву потомуж, да перелогом пашни 57 четьи с осминою, сена 80 копен, да луг отхозкей на реке на Великой Раздвой Захаровской да луг Понамаревской, да луг Круглой, да луг Прудовица, да луг Мысоня — сена 300 копен, лесу пашенного 20 десятин;

из Юрьевского да из Михайловского поместья Темиревых — пустошь Боброво на речке на Великой Обнорской, пашни перелогом и лесом поросло 56 четьи в поле, а в дву потомузк, сена 80 копен, лесу пашенного 7 десятин;

да из Володимерского поместья Желнырского — пустошь Олферово на реке на Черной, пашни перелогом и лесом поросло 76 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 90 копен, лесу пашенного 6 десятин;

да ис Петровского поместья Таптыкова — пустошь Мышкино на речке на Нурме, пашни перелогом и лесом поросло 30 четьи в иоле, а в дву потомуж, сена 100 копен, лесу пашенного 5 десятин; пустошь Шабаноново на реке Обноре, пашни перелогом и лесом поросло 40 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 150 копен, лес пашенного 12 десятин;

Да из Васильевского поместья Грязного — пустошь Выпуск, пашни перелогом и лесом поросло 48 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 80 копен, да луг отхожей на Великой реке Обноре, да луг Кузнечиха, сена 40 копен, лесу пашенного 5 десятин;

Да из отписных к Спасу деревень, которые деревни не розданы помещиком в роздаче, отделено к Спаскому монастырю и новоявленнаго чюдотворца Сергия деревню Лукино на речке на Корнаве, пашни паханые 23 четьи в поле, а в дву потомуж, да перелогом 7 четьи, сена 100 копен, лесу пашенного 6 десятин, да на той же земле Лукинские деревни храм Благовещенье Пречистые Богордицы пуст, а в нем образов, и книг, и свеч, и всякого церковного строенья нет, а запустел тот храм от Божия поветрея от мору; пустошь Дядинское на речке на Корнавке, пашни перелогом и лесом поросло 52 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 70 копен, лесу пашенного 12 десятин; пустошь Дудино, пашни перелогом и лесом поросло 38 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 50 копен, да луг отхожей на речке на Великой Обнорской и Пруды сена 120 копен, лесу пашенного 7 десятин; пустошь Горшково, пашни перелогом и лесом поросло 40 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 30 копен, да луг отхожей на речке на Великой Пруды, сена 100 копен, а те Пруды подошли под Лиской волочен да под пустыню Коптеву, а преж сего те Пруды косили Корнильева монастыря старцы, лесу пашенного 8 десятин; пустошь Початкого на речке на Обноре, пашни перелогом и лесом поросло 30 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 240 копен, да луг отхожей на реке на Великой на Обнорской Початковской, сена 50 копен, лесу пашенного 6 десятин; пустошь Микляево, пашни перелогом и лесом поросло 20 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 50 копен, лесу пашенного 8 десятин, земля худа; пустошь Чижово на речке на Березовке, пашни перелогом и лесом поросло 49 четьи в поле, а в дву потомуж, сена 150 копен, да луг отхожей на речке на Корнаве Кочеватой да луг Чижовской на 100 на 30 копен, лесу пашенного 12 десятин — и всего в тех деревнях, и в починках, и в пустошах четвертные пашни в живущем 102 чети, а в пусте 883 чети, и обоего в живущем и в пусте 985 чети в поле, а в дву потомуж, а сошного письма в живущем полполтрети и полполчети сохи.

И яз, царь и великий князь, Спаского монастыря и новоявленного чюдотворца Сергия строителя Матвея з братьею, или хто в том монастыре инои строитель или игумен будет, теми деревнями и пустошми, которые в сей нашей грамоте писаны, пожаловал в Спаской монастырь и новоявленного чюдотворца Сергия к старой их вотчине к деревне к Сидоровской да к Гурылеву.

И хто у них в тех деревнях, и на пустошах, и в прежних их деревнях учнет жить людей их и крестьян — и наместники наши Вологодцкие и их тиуны тех их людей и крестьян не судят ни в чем, оприч разбоя и татбы с поличным, ни кормов своих у них не емлют, и не всылают к ним ни по что. И праведчики и довотчики поборов своих у них не берут и не въезжают к ним ни но что. И митрополичьи и владычни десятильники к ним не въезжают же, и дани на владыку не берут, и кормов десятилничьих не платят. А ведают и судят людей своих и крестьян строитель з братьею сами во всем или кому прикажют.

А случитца суд смеснои тем их людем и крестьяном з городскими или с волостными людьми, и их судят тиуны, а строитель з братьею или их прикасщик с ними ж судит. А прав ли или виноват монастырский человек или крестьянин, и он в правде и в вине строителю з братьею или их приказщику. А намесники наши или тиуны в того монастырскою их человека пе вступаютца ни в правою, ни в виноватого. А гороцкой или волосной человек прав будет или виноват, и он в правде и в вине намеснику нашему или его тиуну, а строителю с братьею до того человека дела нет.

А кому будет чего искать на строи геле з братьею, или на их прикатике, ино их сужю яз, царь и великий князь, или мой боярин, кому из прикажю. Такъже есми их пожаловал наши князи, и бояря, и воеводы ратные и всякие люди у них сильно не ставятца и кормов своих и конских даром не емлют. А будет лучитца им стати, ино себе и конской корм купят, как им продан. Также есми их пожаловал, — хто по строителя з братьею, и по их приказщика, и по людей и по крестьян возьмет моею царева и великого князя пристава, и он им пишет один срок в году — зиме Крещенье Христово. А оприч того срока по них приставы наши не ездят и сроков на них не наматывают. А хто на них накинет срок не по тому их сроку и яз им к тому сроку к ответу ездити не велел. А хто на них возмет безссудную не по тому их сроку, и яз[2434] им к тому сроку[2435] ездити не велел и та безссудная не в безссудную.