По воле судьбы. Без права на спасение - Андрей Аленин

и хотел что-то закричать, но убийца его оборвал:

— Заткнись, твою мать. — он сильнее надавил на клеть. — Ты понял? — Ещё один утвердительный кивок. — Смотри, что бы тебя не засёк. Давай.

Он отпустил Лавия, тот не уверенно взлетел повыше и быстро взмахивая крылышками, улетел. Сомнения на счёт успеха этой затеи, закрались сразу же, как только Бриджис скрылся с глаз. Сейчас он увидит, что вокруг творится, и даст дёру, забыв про свой мешок. Но стоило использовать любую возможность. Шум вокруг, тем временем, всё нарастал, в воздухе слышались крики людей и визжание приближающихся монстров. Несколько томительных секунд ничего не происходило, как вдруг раздались взрывы. Вспышки разогнали тени под навесом, а Джостар повернулся, чтобы увидеть свою собственною. Он упал не задумываясь. Нож прилетел, через долю секунды и сталь впилась в дерево с глухим звуком. Убийца уже потянулся к цепи рукой, но не успел схватить, как она исчезла вместе с клинком.

Джостар рванул вдоль навеса. Взрывы рассеивали мрак, и он был как на ладони. Стена закончилась, и он нырнул, за ближайшую палатку, и тут же откатился назад, за миг, до того, как пролетело лезвие. Второе попало в парализованное предплечье. Джостар впился в клинок свободной рукой. Он пытался не вытащить, а удержать оружие. Была бы здорова вторая, он перерубил бы цепь, но увы. Напор ослаб и к Джостару устремился Вильям. Он подобно пущенной стреле летел к жертве. Его противник не растерялся, он выставил руку с раскрытой ладонью, словно хотел остановить человека таким движением. Нож прошелестел рядом с ухом, в последний миг рыжеволосый дёрнул головой и сталь не нашла плоти. Второй нож отбил рукой, выпустил свой клинок, но Джостар успел пригнуться. Арлекин пробежал полукругом, а его соперник, ринулся следом. Ещё один нож прошелестел, рядом с рыжими волосами. Вильям одним резким движением сделал сальто назад и изящно подлетел над своим преследователем. Тот не растерялся, по инерции пролетел вперёд, упал на спину и выпустил заточку. В ответ ему прилетел нож. Джостар перекатился ещё раз, уходя от второй атаки.

Он успел схватить цепочку, извернулся всем телом и прижал её ступнёй к земле. Молниеносное движение рукой перед лицом Арлекина. Время остановилось всего на миг и понеслось дальше. Нож уже летел и с расстояния в ладонь нельзя было промахнуться. Тело противника отлетело, и скрылась в ворохе полотна сбитой палатки. Надежда, что он смог убить своего убийцу, старалась вытеснить сомнения, но что-то казалось не правильным, и Джостар силился понять, что. Он достал стилет, и посмотрел вниз. Нога его стояла на цепочке. Она валялась на земле вместе с клинком.

Джостар взглянул на то место куда упал Арлекин. Сомнений не было Поцелованного там нет. Он нигде не видел противника, страх холодком пробежал по телу.

«Ножей не осталось».

Вся уверенность куда-то исчезла. Убийца из убийц, больше не испытывал того превосходства, что всегда и везде сопровождало его. Теперь в душе властвовал иступлённый, бессильный гнев. На себя, на лживый клан, на судьбу, а самое главное, на Арлекина.

«Что он медлит? Профессионал так не делает, не играет с жертвой».

Джостар взглянул на шатёр, который покинул так поспешно. Книгу он не взял, чтобы не мешала, а теперь жалел о своём решении. Убийца затаился и чего-то ждал, это злило ещё больше. Душа не находила покоя и не хотела проигрывать, страх сменялся решимостью, уверенно прогоняя сомнения. Тем более он, кажется, разгадал задумку врага.

«Ты не помешаешь мне. Не сейчас, когда сила и власть вот они, только руку протяни! Поиграть решил? Мы ещё посмотрим кто кого».

Джостар больше не раздумывал, нажал на пластину, на повреждённой руке, и адреналин смешался с кровью. Он со всей доступной скоростью метнулся к лазарету. У врага всего один шанс. Мысли неслись, а убийца приближался к задней стенке шатра и уже готовился прорезать новое отверстие в ткани.

«Если он будет действовать, то сейчас!»

Джостар именно так бы и поступил. Все чувства обострились до предела, и он приготовился к неожиданной атаке. Но время шло, а её всё не было. Уже добрался, занёс руку, внутри шатра его спасение, если убийца решил поиграть с жертвой, пусть знает, что это дорого обходится…

Убийца вспорол ткань, но так и не проник внутрь. Из нового отверстия выскочила нога, и ударила в грудь. И не одно чувство не сообщило о приближении врага, хотя Джостар ожидал атаки в любой миг.

«Да как?..»

От неожиданности удар показался особенно сильным. Торс обжигало болью. Джостар отлетел, он кувыркался по земле, пока его не остановила деревянная стена навеса. Весь воздух вышибло из лёгких, а рёбра хрустнули. Убийца пытался подняться, когда услышал звук шагов.

Он пытался говорить, но само дыхание давалось с трудом, и его хрипы тонули в общем шуме. Сил только на то, чтобы сесть и облокотиться о стену. Одежда намокла от крови, а в месте удара кровавая каша из обломков костей, обрывков ткани и разворочанной плоти. Джостар не питал надежд. В сознании он только потому, что адреналин действует. Силы и гнев враз оставили его, как дезертиры, понявшие, что бой проигран. Он остался наедине с бессильной злобой на себя, клан, и этого проклятого палача, что пришёл по его душу. Звук, неуверенным бульканьем с брызгами крови, вырвался изо рта. Джостар пытался смеяться, как мог. А потом отрывисто спросил:

— А рыжую мочалку-то… зачем нацепил? Страсть что ли… не здоровая?

В ответ молчание. Джостар взглянул на Вильяма и продолжил:

— Или лысым быть не по душе? Понимаю. Ладно давай… делай своё дело… я больше не длань.

— Ты никогда ей не был, предатель. И ты умрёшь, потому что предал Госпожу…

— Госпожу? Ты говоришь мне… о госпоже? — Джостар болезненно усмехнулся. — Меня подобрали люди, сделали протезы люди… и направляли люди. Всю жизнь я учился у людей, и работал на них. И никакой Госпожи не видел. Ты сраный фанатик понял?!.. — он говорил всё громче и громче, и ему это доставляло сильнейшую боль. Но он не обращал на неё внимание и продолжал. — Верь в свою Госпожу сколько хочешь! А по мне, если я кого и предал…Кха — кха! — он закашлялся, но всё настойчивее и яростнее, словно одержимый, продолжал говорить. — Я… я предал только людей… Кха-кха!.. А не твою эфемерную богиню… Кха-кха!.. Сам то её видел хоть раз?..

Речь прекратилась, он залился кашлем, и не видел, как лицо Вильяма исказила гримаса отвращения и ненависти. Кашель убийцы оборвался, когда Арлекин ударил его в