Дети Богов и Воинов - Шона Лоулес

время еще не пришло. Это пока не конец.

Фальк схватил Ситрика за руку.

– Пойдем. Двинем на север. Если сегодня ты выживешь, однажды мы вернемся и вновь завоюем Дублин.

Ситрик не двинулся с места.

– Послушай его совета, – вкрадчиво попросила я. – Ты отважно сражался, но Шехналл нас предал. Как иначе объяснить это поражение? В следующий раз мы сразимся с ними на наших условиях. Накажем врагов мечом, и они пожалеют, что решили нас провести. – Заключив сына в объятия, я прижала губы к его уху. – Когда я смогу поручиться за твою сохранность, я пришлю тебе кольцо, подаренное отцом. Если же гонец передаст браслет, знай, что послание ложное.

Грудь Ситрика поднялась от резкого глубокого вдоха.

– Если бы… Если бы только…

– Этого не случилось, – перебила я, не позволяя сыну терзаться мыслями о поражении. – Боги желали, чтобы их развлекли, и ты это сделал. В следующий раз их благоволение достанется тебе. А теперь уходи, пока сюда не явилось манстерское войско.

Холодно кивнув мне, Ситрик направился к кораблям вместе с Фальком и Гиллой. Уцелевшие воины побежали за ними. В сторону лонгфорта хромали даже те, кто едва стоял на ногах: им помогали жены и дети. Некоторые уже были на пороге смерти, но все равно предпочли последовать за Ситриком. Лучше умереть среди друзей, чем с холодным манстерским клинком в животе.

Я взглянула на Фриггу, продолжающую завывать как баньши. Лейф изо всех сил старался утешить мать. Хороший мальчишка и довольно крупный для тринадцати лет. Весь в отца.

– Фригга! – крикнула я. – Пусть Лейф уплывет с Ситриком.

Фригга подняла зареванное лицо, поражаясь, что я с ней заговорила.

– Нет. Он останется со мной.

– Он слишком рослый для своих лет. Манстерцы наверняка решат, что он тоже участвовал в битве. – Я указала на стены, из-за которых уже доносились громкие крики. Враги приближались. – В качестве воздаяния Король Бриан может перебить всех оставшихся в городе воинов. Помнишь, как он поступил с сыновьями Имара? Хочешь в один день потерять и мужа и сына?

Фригга поникла, но все же подтолкнула Лейфа к лонгфорту. На прощанье он поцеловал мать, стиснул челюсть и помчался к гавани.

– Садись на корабль Ситрика! – крикнула я вслед. – Скажи, что я попросила.

Лейф не ответил, но я увидела, что он забрался в лодку с Фальком и Ситриком. Вот и славно. Видишь, Харальд: я сделала для твоего сына все, что могла.

Вопли за стенами становились громче, и я приказала всем женщинам и старикам встать рядом со мной. Мы смотрели на море, провожая взглядами уплывающих мужчин. Они покинули Дублин, чтобы однажды вернуться. А мы приготовились встретить вражескую армию, которая вот-вот войдет в наш город.

Ей не потребовалось много времени.

Как и предсказывал Ситрик, победоносно вступив в город, воины Манстера тотчас подожгли рынок. Я с болью во взгляде наблюдала, как деревянные прилавки исчезают в языках пламени. Враги не пощадили и деревья за стенами города – Торов лес, как его до сих пор называли викинги. Несколько женщин у меня за спиной зарыдали.

Я могла погасить огонь и спасти рынок одним мановением руки. Осмелилась бы я? Малморда отговорил бы меня, но где он сейчас? Если мне все равно придется бежать, почему бы напоследок не уничтожить армию, унизившую моего сына? Я чуяла пламя даже с закрытыми глазами: под веками, на кончиках пальцев. Меня переполняла нетерпеливая, неукротимая сила, однажды познавшая волю, – в ночь, когда погибла Онгвен.

– Гормлат, – позвал знакомый голос.

Я распахнула глаза. Внезапно вражеские воины расступились, и два манстерца подвели ко мне третьего мужчину, то хромающего, то ползущего по грязной дороге. Его длинные темные кудри прилипли к шее, а лицо распухло от побоев так сильно, что левый глаз не открывался.

– Встань, Малморда! – вскричала я. – Не позорься, ползая в ногах у наших врагов, словно животное.

Брат не услышал моих слов – или же просто не сумела его пристыдить. Он тяжело дышал и смахивал кровь, сочащуюся из рассеченной брови. Неудивительно, что Фальк и Ситрик не желали говорить о нем.

Я перевела взгляд на мужчин, сопровождающих пленника. Одному из них явно перевалило за шестьдесят: я не сомневалась, что этот старик и есть король Бриан Бору. После всех рассказов о его деяниях я ожидала увидеть свирепого варвара, но он аккуратно стриг бороду и носил опрятные одежды, пусть сейчас они были заляпанны кровью и грязью.

Мужчина помладше следил за Малмордой, словно голодный волк. У него был серьезный вид и длинные светло-каштановые волосы, а сам он превосходил короля ростом и шириной плеч. Он до сих пор не снял доспехи, так и остался в насквозь пропитанной кровью кожаной тунике. Я подозревала, что кровь принадлежала не ему. Опустив взгляд на его пояс, я увидела два длинных меча в кожаных ножнах. Значит, это тот самый Мурха мак Бриан. Он оказался неожиданно молодым и худощавым. И все же он сразил Харальда и полсотни наших воинов.

Король Бриан схватил моего брата за ворот мантии и сильным рывком поднял на ноги.

– Где Ситрик Шелкобородый? – вскричал Бриан.

Малморда беспомощно задергался, но, к моему облегчению, сумел удержать равновесие.

– Его уже нет, король Бриан, – спокойно ответила я.

– Он умер от ран?

– Нет, его еще не призвали в Вальхаллу.

– Ты ведь ирландская принцесса, верно? – удивился Бриан. – Дочь короля Ленстера. Почему ты рассуждаешь о Вальхалле?

– Потому что это вера моего сына. Он отпрыск Амлафа Рыжего.

Опустив руку на эфес меча, Мурха бегло осмотрел город цепкими глазами.

– Этот трус сбежал.

Фыркнув, Бриан толкнул Малморду в спину. Брат сделал два шага ко мне и снова рухнул. Вблизи я увидела, что кровь течет не только из порезов на его шее, брови и носу, но и изо рта. Судя по тому, как Малморда морщился от боли, у него сломано несколько ребер. Решение держаться подальше от гущи сражения в окружении верной дружины не пошло ему на пользу.

Когда слуги обработали его раны, рынок уже догорал. Жадный, ненасытный огонь поглотил все до последней щепки.

– Вы уничтожили наш рынок и наш лес, король Бриан. Чем же мы заслужили подобное отношение?

Чем дольше король Манстера смотрел на меня, тем глубже становились морщины вокруг его глаз. Его лицо хранило предельную бесстрастность, я не смогла догадаться, о чем он думает.

– Твой сын нанес этой стране уже немало оскорблений, – наконец произнес он. – Сжег женский монастырь в Ласке. Разграбил Доунах Арегед. Вместе с твоим братом пленил короля