Ленин. Спаситель и создатель - Сергей Кремлев

Впрочем, рассказать о съезде более подробно я предоставлю возможность самому Владимиру Ульянову-Ленину, который в сентябре 1903 года записал „Рассказ о II съезде РСДРП“.

Свою рукопись он предварил предупреждением: „Этот рассказ назначен только для личных знакомых, и потому чтение его без согласия автора (Ленина) равно чтению чужого письма“. Ленинская рукопись и впрямь осталась лишь рукописью, она была издана печатно только в 1927 году в VI Ленинском сборнике.

В ленинском „Рассказе…“ много таких деталей, которые имели значение только для того времени, поэтому из „статистики“ съезда, „расклада“ голосов и прочего подобного сообщу, ссылаясь на Ленина, одно: „решающих голосов на съезде было 51 (33 делегата с 1 голосом, и 9 с двумя)“. Девятерых с двумя голосами называли „двурукими“. Кроме того имелось до 14 делегатов с совещательным голосом.

К слову, есть и несколько иная „арифметика“ – в 7-м томе ПСС на страницах 432–435 приведены записи того же Ленина по составу съезда, где отмечены 43 делегата с решающим и 9 – с совещательным, включая Тахтаревых („Тары“), Потресова („Старовер“), Засулич, Александрову („Наталья Ивановна“) и Крупскую („Ленина“)…

Разнобой получается от того, что не все делегаты (как, например, два польских представителя) участвовали во всех заседаниях, а бундовцы и два делегата от группы „Рабочее Дело“ 5(18) августа со съезда ушли.

Всего участие в съезде принимало 57 человек. „Искровцев“, „более или менее твёрдых и последовательных в своём искрянстве“, насчитывалось 33 человека, и Ленин писал:

„Эти 33 искровца, которые будучи едины, всегда решали судьбу всякого вопроса на съезде, раскололись, в свою очередь, на 2 подгруппы, раскололись окончательно лишь в конце съезда: одна подгруппа, приблизительно в 9 голосов искровцев мягкой, вернее, зигзаговой линии (или женской линии, как острили, и не без основания, некоторые шутники), и около 24 голосов искровцев твёрдой линии, отстаивавших последовательный искризм и в тактике и в личном составе центральных учреждений партии“[292]..

К тому времени лидеры обеих „подгрупп“ вполне определились: „женское“ начало (вопреки обычной символике – отнюдь не животворящее) олицетворял исполненный самомнения Мартов, а „твёрдые“ шли за Лениным. Впрочем, как писал Ленин:

„Начался съезд при мирной и дружной работе всех искряков, между которыми оттенки в мнениях были, конечно, всегда, но наружу эти оттенки, в качестве политических разногласий, не выступали“.

Однако уже при выборах президиума съезда начались разногласия… Мартов „стоял за выбор 9 лиц, которые бы на каждое заседание выбирали бы по 3 в бюро, причём в состав этих 9-ти он вводил даже бундиста“. Ленин „стоял за выбор только трёх на весь съезд, и притом трёх для „держания в строгости““…

Выбраны были три человека: Плеханов, Ленин и „товарищ Т“, названный Лениным „искровцем твёрдой линии“.

Под последним подразумевался Пётр Красиков (1870–1939), как и Ленин – сын учителя, как и Ленин – юрист, сдавший экзамены экстерном при Петербургском университете (в 1908 году). В 1892 году он примкнул к плехановской группе „Освобождение труда“, в 1893 году был арестован и посажен в Петропавловскую крепость. Сосланный в Сибирь, Красиков познакомился с Лениным, позднее входил в число агентов „Искры“… После Октября стал одним из создателей советской сталинской юстиции, с 1924 года состоял прокурором Верховного суда СССР, в 1933–1938 годах – заместителем председателя Верховного суда СССР. Был стойким сторонником Сталина.

Споры о выборе президиума оказывались, конечно, не мелочью, и разные подходы Ленина и Мартова к вроде бы процедурному вопросу сразу выявляли разные подходы к делу по существу.

Принятие предложения Мартова превращало съезд (а потом и всю партию) в базар, в собрание болтунов, спорящих до хрипоты ради самого спора.

Победивший подход Ленина обеспечивал – в любом случае – и деловой ход съезда и, что самое важное, деловые его результаты!

Знаменитый в истории партии конфликт по первому пункту Устава между Лениным и Мартовым Ленин описал так:

„Пункт 1-й устава определяет понятие члена партии. В моём проекте это определение было таково: „Членом Российской социал-демократической рабочей партии считается всякий, признающий её программу и поддерживающий партию как материальными средствами, так и личным участием в одной из партийных организаций“. Мартов же вместо подчёркнутых слов предлагал сказать: работой под контролем и руководством одной из партийных организаций. За мою формулировку стал Плеханов… Мы доказывали, что необходимо сузить понятие члена партии для отделения работающих от болтающих… Мартов стоял за расширение партии и говорил о широком классовом движении, требующем широкой – расплывчатой организации и т. д. Плеханов горячо восстал против Мартова, указывая, что его… формулировка открывает двери оппортунистам, только и жаждущим этого положения в партии и вне организации…“[293]

По ходу прений по параграфу (пункту) первому устава Ленин делал заметки…[294]

Скажем, выступающие „мартовцы“ приводили пример – вот, мол, некий профессор… Он признаёт программу, он входит в партию, но не входит в организацию как её работающий член. Ленин помечает: „Такие люди не могут быть приняты в партию“. И далее: „Если он пойдёт (на опасность), то он будет профессиональный революционер“.

Формулировка Мартова – по его собственным словам, отличалась „эластичностью“, она расширяла понятие „член партии“, а Ленин его стремился сузить, справедливо считая, что необходимо „отделение болтающих от работающих“, и что „лучше 10 работающих не назвать членами, чем 1 болтающего назвать“.

Достаточно распространено заблуждение, что на II съезде РСДРП победила ленинская формулировка, но это было, увы, не так, что подтверждают как все курсы истории партии, начиная со сталинского „Краткого курса“, так и сам Владимир Ильич в своём „Рассказе о II съезде РСДРП“.

Он пишет:

„Мартов одержал тут победу: принята была (большинством около 28 голосов против 23 или в этом роде, не помню точно), его формулировка, благодаря Бунду, который, конечно. сразу смекнул, где есть щёлочка…“

Если мы вчитаемся в пункт 1-й Организационного Устава партии, принятого на II съезде РСДРП, то увидим, что он был принят действительно не в строго ленинском варианте и выглядел так: „Членом Российской социал-демократической рабочей партии считается всякий, принимающий её программу, поддерживающий партию материальными средствами и оказывающий ей регулярное личное содействие под руководством одной из её организаций“.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});