Экспедиция к Южному полюсу. 1910–1912 гг. Прощальные письма. - Роберт Скотт

Ничего нельзя сказать нового про возвращение солнца после полярной ночи, между тем это такое важное и заметное событие, что обойти его молчанием никак нельзя. Оно изменяет взгляды на жизнь каждого в отдельности человека. Дурная погода уже не так страшна. Если сегодня буря, то завтра будет хорошо. Сегодняшняя проволочка вознаградится завтра.

После полудня я забрался на Вал, и в то время как перелезал через его сопки, до меня доносились радостные крики, песни людей и ржание лошадей.

Мы теперь почти пришли к убеждению, что Вал — это просто морена, покоящаяся на ледяной платформе.

Солнце несколько минут простояло над актинометром, [92] но не произвело на него заметного впечатления. Когда мы тут стояли с судном «Дискавери», то до сентября не могли получить никакого отпечатка. Удивительно, что при таком потоке света тепла так мало.

Воскресенье, 2) августа. Облачное небо и холодный юго‑восточный ветер. Обычный воскресный распорядок дня. Никто не проявляет особого рвения к работе.

Понедельник, 28 августа. Вчера поздно вечером Понтинг и Гран обошли айсберги. Возвращаясь, они увидели собаку, бегущую к ним с севера. Собака бросилась к ним и прыгала вокруг них, не помня себя от радости. Они узнали нашего долго пропадавшего Жулика. Гривка его была в запекшейся крови, и от него несло тюленьим жиром. Брюхо у него было полное, но по острому спинному хребту видно было, что эта сытость у него лишь временная.

Сегодня, при дневном свете, Жулик выглядит совсем молодцом и, очевидно, ужасно рад, что попал домой.

Мы решительно не можем себе объяснить, что с ним случилось. Ровно месяц, как он пропал; как же он все это время прожил? Дорого бы мы дали, чтобы послушать его, если б он мог только рассказать. Против предположения, что пес отлучился самовольно, говорит все его прежнее поведение и радость, с которой он возвратился. Если б Жулик хотел вернуться, он не мог бы заблудиться нигде поблизости, так как, по словам Мирза, в тихую погоду лай наших собак слышен на расстоянии добрых 7–8 миль. Кроме того, всюду есть следы и разные приметы, по которым и люди и животные безошибочно могут находить дорогу. Могу объяснить себе только тем, что Жулика унесло на льдине, хотя, насколько нам известно, открытой воды никогда не было ближе 10 или 12 миль. Опять загадка!

В прошлую субботу запускали шар. Шнурок нашли оторванным на расстоянии мили от станции. Боуэрс и Симпсон исходили много миль в поисках прибора, но так и не нашли его. В качестве объяснения они выставляют такую теорию, что если в воздушных течениях существует большая разница в силе, то шнурок недостаточно крепок, чтобы выдержать напряжение при переходе шара из одного течения в другое. Это изумительно и вынуждает нас применить новый способ. Думаем теперь бросить шнурок и прикреплять прибор к флагу с флагштоком в надежде, что последний при падении вонзится в снег.

Солнце светит в окно. Лучи его уже достигают противоположной стены.

Я как‑то упоминал о любопытных конусах, составляющих такую характерную черту нашего Вала. Они вышиной от 8 до 20 футов, отчасти неправильной формы, но у многих из них очертания совершенно правильны. Сегодня Тэйлор и Гран взяли кирку и лом и принялись разрывать один из маленьких конусов. Сняв слой свободно лежащего щебня, они наткнулись на камень, поперек поверхности которого тянулись две‑три неправильные трещины. Следов льда нет.

Дмитрий и Клиссолд сегодня ходили на мыс Ройдса на двух небольших упряжках собак. Там около дома они нашли собачьи следы, но не думают, чтобы они принадлежали Жулику. Дмитрий полагает, что Жулик подвизался где‑то далеко на западе.

Мыс Ройдса

С мыса Ройдса всегда приносят массу иллюстрированных газет и журналов, привезенных, должно быть, «Нимродом» в его последнее посещение. Делается это якобы из желания доставить развлечение нашим русским товарищам, но на самом деле все находят их очень интересными.

Вторник, 29 августа. Вчера на светочувствительной пластинке актинометра в результате полуторачасового воздействия на него солнечных лучей был зафиксирован отпечаток, тогда как последний раз в субботу на пластинке был найден еле заметный след. Итак, солнце уже дает тепло, хотя столь мало, что установить это можно только с помощью прибора.

Вчера Мирз рассказывал нам про свои похождения на земле лоло, [93] дикой местности в Центральной Азии, принадлежащей Лхасе. Кроме одной плохонькой карты, картин у Мирза не было. Несмотря на это, одним своим чарующим рассказом он продержал нас почти два часа в напряженном состоянии. Скитальчество у Мирза в крови. Он только тогда и счастлив, когда странствует по диким местам.

Мирз сейчас уже мечтает один отправиться на мыс Хижины; ему надоедает та скудная мера цивилизации, какой мы можем пользоваться здесь.

Мирз от природы наблюдателен и обладает невероятной памятью, благодаря чему замечает и запоминает всевозможные факты и явления. Но из‑за недостатка научной подготовки он способен принимать на веру те преувеличения, к которым обычно склонны путешественники, впервые сталкивающиеся с некоторыми непонятными явлениями. Несмотря на подобного рода недостатки, лекция была исключительно интересной.

В экспедиции, о которой нам рассказывал Мирз, он потерял своего товарища и руководителя — бедного Брука. Экспедиция отправилась вверх по реке Янцзы. Из Шанхая до Ханькоу, а оттуда к Ичану участники экспедиции добирались пароходом, а потом на барже, которую тянули кули, через чудесные ущелья и через одну опасную стремнину по направлению к Чунцину и Ченду.

Кули с грузом в 100 фунтов проходили по 30–40 миль в день. Соль там добывается из скважин, которые бурят бамбуком. Глубина скважин подчас достигает почти целой мили. Случается, что такую скважину бурят иногда три поколения людей.

Мирз рассказал о китайском пограничном городе Кванчине, о его населении. Население Кванчина в основном занимается изготовлением лечебного снадобья из мускуса, извлекаемого из желез мускусной кабарги.

Мирз также рассказал нам об удивительной древней плотине на реке и о храме, воздвигнутом ее строителю, написавшему двадцать веков тому назад: «Копайте рвы, но берега старайтесь сохранять на низком уровне».

Лектор водил нас по горным тропинкам через высокие заснеженные перевалы и по перекинутым через реки бамбуковым мостам в Вассу — центр лесосплава, откуда огромные массы леса китайцы сплавляют вниз по течению реки. Плоты несутся через ужасные стремнины.

— В большинстве случаев эти стремнины проходят благополучно, — сообщил лектор.