В тени побед. Немецкий хирург на Восточном фронте. 1941–1943 - Ханс Киллиан

У нас получается. Удается вовремя вывести наружу мощную простреленную подключичную артерию и осторожно, подложив марлю, пережать ее. Ну вот, кровотечение остановлено. Образовавшаяся вокруг артерии аневризма легко удаляется. Точно наложив шов, мы закрываем рану в сосуде. Уже на рассвете все завершено. Измученные, едва переставляя ноги, мы идем спать, но от возбуждения никто не находит покоя.

Пока опасность не миновала полностью, я остаюсь в Демянске у Венка. Никогда нельзя быть уверенным в благополучном исходе такой опасной операции. На четвертый день у раненого начинается сильный жар. Под большой грудной мышцей в канале раны образовался абсцесс. Неужели все наши усилия были напрасны? Но нам повезло. После того как мы широко раскрыли гнойник, солдат быстро пришел в себя. Шов на сосуде держится, рука хорошо снабжается кровью, на запястье прощупывается мощный пульс.

Торбек и Венк долго смотрят мне вслед, когда я прощаюсь с ними, чтобы ехать обратно в Новые Горки.

«Цитен»

Опасная ситуация на перешейке не меняется к лучшему. Напротив, защищать позиции становится все труднее, это требует огромных жертв. Раненые непрерывным потоком прибывают в госпиталь. Хотя русские несут тяжелейшие потери – их войска сократились в десять раз, – Тимошенко в третий и четвертый раз предпринимает наступление, вводя в бой совершенно новые части. Людей – да, людей у Ивана достаточно. Почти ежедневно из радиоприемника доносится монотонный голос диктора, зачитывающего военные сводки: «К юго-востоку от озера Ильмень…»

Наконец-то, наконец-то наше операционное отделение находится на самом ответственном участке. Генерал-фельдмаршал Буш собирается положить конец этой невыносимой ситуации. Обсуждаются два плана. Или перейти к широкомасштабному наступлению на северо-западном направлении в тылу ударных дивизий Тимошенко – чтобы перевести оборону перешейка на принципиально другую основу. Или оставить крепость Демянск. Для нападения не хватает сил. Поэтому 28 января 1943 года принимается решение о выводе войск из Демянска. План получает кодовое название «Цитен». Нельзя допустить повторения сталинградской катастрофы. Вывод войск планируется провести в два этапа, сначала освободить «графство Брокдорфа», затем перешеек. Ночью выводить войска, днем удерживать семь точно намеченных линий отступления. 30 января начинают осуществлять срочные меры. Все имеющиеся в наличии транспортные средства армии готовят к выводу войск. Вплоть до самой зоны окружения с полевой узкоколейки снимают драгоценные рельсы.

17 февраля все готово. «Цитен» вступает в действие. Отход начинается с самых удаленных частей, располагавшихся на Валдайском фронте. Арьергардные войска прикрывают отступление до первой линии сопротивления. Сначала русские ничего не замечают. В конце концов их настораживает тишина на линии фронта. Ударные войска переходят в наступление, но встречают отпор, благодаря чему удается выиграть драгоценные двадцать четыре часа. Теперь «Цитен» идет как по маслу. В конце концов русским становится все ясно, они устремляются вперед и занимают оставленные деревни. Их комиссары вовсю свирепствуют там. В шпионах и доносчиках нет недостатка. Разъяренный Тимошенко гонит свои ударные армии на перешеек, затем выстраивает их в круговую позицию и приказывает 11-й и 27-й армиям на севере и 1-й и 53-й на юге начать атаку на основание перешейка. Напрасно! Передний край нашей обороны держится, несмотря на угрожающие прорывы противника. До 24 февраля одиннадцать дивизий успевают пройти по перешейку. Операция «Цитен» завершена. Настоящее достижение руководства нашей армии.

До конца марта все еще идут оборонительные бои, затем между Старой Руссой и Холмом постепенно все затихает.

Прощание с фронтом

11 мая. В Военно-медицинской академии в Берлине проходит большое заседание ученого совета, на которое меня вызвал инспектор медицинской службы. Я должен сделать сообщение о противогангренозной сыворотке. Все подробности обсуждены с главным врачом армии. От Пскова до Риги я лечу на самолете, а там пересаживаюсь на поезд, идущий через Кенигсберг прямо до Берлина.

В ученый совет входят известнейшие врачи, исследователи и крупные специалисты. Никогда еще не видел такого огромного собрания медиков. Инспектор образцово ведет заседание. Когда очередь доходит до темы «Газовая гангрена», он приглашает меня выступить с докладом. Я говорю десять минут – не больше. Описание многочисленных неудач, разочарований и смертельных случаев в результате анафилактического шока или отравления фенолом – этих последствий применения противогангренозной сыворотки – производит на всех глубокое впечатление. Чтобы не заканчивать доклад на абсолютно негативной волне, я призываю проводить новые опыты с ослабленным гангренозным ядом, хотя шансов на успех немного. В своем выступлении меня поддерживает профессор Денк из Вены, известнейший австрийский врач.

Заседание подходит к концу. Все встречаются за скромным обедом в большом зале академии.

В моей биографии наступает переломный момент. Повсюду, столпившись небольшими группами, коллеги ведут оживленные беседы. Я подхожу к инспектору и обращаюсь к нему:

– Господин генерал-полковник, могу ли я сделать сообщение?

Он в изумлении смотрит на меня:

– Пожалуйста, прошу вас.

– Сегодня утром я получил приглашение занять место профессора на кафедре хирургии в университете Бреслау, и я подписал договор.

– О, какая радостная новость! Мои сердечные поздравления. Да, – на какое-то мгновение он задумывается, – значит, нам придется отпустить вас. Жаль…

– Я прошу вас!

– Поезжайте еще раз к себе в армию, тем временем в Берлине мы уладим все необходимые формальности.

Я успеваю ненадолго посетить свою хирургическую клинику в Бреслау, чтобы отдать необходимые распоряжения. Затем отправляюсь обратно на северный фронт.

2 июня прибываю в Порхов. Я завершаю работу. Осталось еще провести несколько операций, сделать доклад о заседании ученого совета и нанести прощальные визиты.

Прекрасным июньским утром в моторном вагоне я отправляюсь в Локню, где на правом фланге армии расположился Венк со своим госпиталем. Сколько мы пережили вместе! Делаем с Торбеком последний обход. Вдруг мы узнаем, что в небольшую деревушку, расположенную в болотистой местности неподалеку от Локни, приехал с выступлением ансамбль «Кнобельбехер». Мы конечно же едем туда, чтобы посмотреть новую прекрасную программу. До самого утра в каком-то сарае продолжается праздник. Затем подходит время расставаться, мы высыпаем на улицу. Нежный утренний туман в первых бликах восхода окутывает русскую землю. Повсюду торжественное безмолвие, только издалека доносится клокотание дерущихся тетеревов. Незабываемое ощущение. Все обступают автомобиль, в котором я стою. Душа полна светлой грусти. Множество рук тянется мне навстречу. Тут мне в голову приходит мысль.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});