Ловушка для Сэфес - Екатерина Белецкая

– Клео, да она же, наверное, занималась здесь благотворительностью, – вдруг догадался Рауль. – Климатизаторы, верно?

– Не только, – ответил Пятый. – Знаете, что? Ждите меня здесь. Никто из вас к ней не пойдет.

– Почему? – тут же спросил Клео. – Пятый, я хочу с ней поговорить.

– О чем? – спросил тот с отчаянием. – И зачем?

– Я хочу понять, – заговорил Клео. – Я хочу спросить ее – зачем она все это делала? Чего добивалась? На что рассчитывала?

– А ты не понял этого до сих пор? Что ты сможешь ей сказать – что она убийца, и теперь ее за это покарают? Так?

– Это она знает и без меня… – начал было Клео, но Рауль его перебил:

– Да нет же, Пятый. Но и я тоже не могу понять – что её вело. Ладно, если ты считаешь, что это будет лишним…

– Да, я так считаю. – Взгляд у Пятого стал отчужденным, словно бы обращенным внутрь себя. – Лучше подождите здесь, хорошо?

– Черт с тобой, – вздохнул Рауль. – Иди…

– Вот это верно – что со мной? – прошептал Пятый. – Вот в этом ты прав, Нарелин Эльве.

Рауль только покачал головой и сел на низенькую каменную скамейку.

«Я же вас просил, – одними мыслями, через детектор, с досадой произнес Клео. – Не называйте его так больше. Все, Пятый, иди».

– Клео, я буду называть то имя, которое сейчас ближе, – ответил Пятый вслух. – Лин, прости. Рыжий, ты меня слышишь?

– Слышу. Если ты не вернешься через пять минут, мы идем туда.

Пятый кивнул и скрылся в подъезде.

***

– Останавливать тебя бесполезно? – обреченно спросил Пятый.

Керр кивнула. Она стояла у окна, и свет рисовал ее силуэт – темный контур фигуры на фоне мозаики из листвы, кусочков неба и утреннего солнца. Во дворе раздавались детские голоса, кто-то пропел считалочку, ему ответил разноголосый смех…

Пятый стоял в дверях неподвижно, но взгляд его, помимо воли, схватывал всё. Узкая комната, оклеенная полинялой серо-бежевой тканью, шаткий пластиковый стол у окна, узенькая кровать у стенки, над кроватью – пара детских рисунков. На одном – кривоватый дом, кособокие фигурки – мужская и детская. На другом… черный фон, разукрашенный разноцветными точками; у краев листа точки маленькие, ближе к центру они становятся больше и больше, а в самом центре листа летит, раскинув руки, девочка.

– Тебе нравится мое небо? – Керр перехватила его взгляд.

Пятый кивнул.

– Зачем ты убила их? – спросил он.

– Я шла домой. – Ниамири отошла от окна, села на кровать. – Они… оказались частью дороги.

– Что ж, ты дошла. – Пятый продолжал стоять там же, где стоял. – Ты считаешь, что их жизнь этого стоила?

Она не ответила. Прилегла, провела рукой по подушке, словно погладила. Нехотя повернула к нему голову. И вдруг улыбнулась, какой-то совершенно детской и беспомощной улыбкой.

– Натворила я дел, да, Сэфес? – шепотом спросила она. – И глупостей тоже?

Пятый промолчал.

– Зачем ты это сделал? – снова спросила Керр.

– Сделал – что?

– Прочти мои мысли, не хочу говорить, – попросила она.

Через несколько секунд Пятый кивнул.

– Хорошо. Две минуты, – ответил он.

– Почему так мало? – встрепенулась Керр.

– Ты не заслужила больше.

– Ложь! Я прошу тебя, брат…

– Ладно. Пять минут. Это последнее слово.

Он развернулся и вышел. Встал у двери, прислонился спиной к стене.

***

– Где она? – спросил Рауль. Они всё-таки не выдержали и пришли. Что ж, для них же хуже.

– У себя, – ответил Пятый. – Не входи туда.

– А… потом?

Подошедший Лин тяжело вздохнул.

– И ты после этого…

– Могу уступить, если желаешь.

Лин отвернулся и пошел по коридору прочь.

– Почему ты не убил ее сразу? – мрачно спросил Клео.

Пятый улыбнулся, криво, вымучено.

– На ее месте мог быть ты, – еле слышно ответил он. – У тебя, думаю, тоже нашлось бы что-то… и кто-то… с кем бы ты хотел попрощаться.

***

Когда он вернулся в комнату, Ниамири снова стояла у окна, только теперь она смотрела во двор. Всё те же голоса, веселые крики и осколки летнего солнца на коротких, ежиком подстриженных волосах. Сейчас она выглядела хрупкой и беззащитной, совсем как та девочка с картинки. Керр переоделась, теперь на ней, вместо вызывающей формы фальшивых Аарн, было простое платье, такое же выцветшее и полинялое, как всё в этой комнате. И еще она была босиком – белые ступни, светлый пластиковый пол…

– Время, – сказал Пятый. – У тебя есть что-то ко мне?

Керр повернулась к нему, сглотнула, словно через силу.

– Да, – ответила она. – Две просьбы.

– Что?

– Дети… раз в два года… подарки, всем в кварте, всем, кому не исполнилось двенадцать…

– Возможно, мы изменим сроки, но обещаю. Что еще?

– Можно… Ты можешь сделать это не больно?

Он кивнул.

– Не бойся, тебе не будет больно. Смотри и слушай, и ты сумеешь найти дорогу в свой светлый рай, маленькая смелая девочка из кварты Лесонух, города Вирбира, мира Ир-нома-тер. Смотри… смотри… Пусть твоя душа станет свободна и ты поймешь… Ты всё вскоре поймешь…

Тело Керр мягко осело на пол.

***

Рауль, Клео и Лин стояли в коридоре и ждали.

Пятый медленно вышел из комнаты, и, не оглядываясь, побрел по коридору прочь, к лестнице. На улице он сел на лавочку, стоящую у подъезда, опустил голову на руки. В душе царила абсолютная звенящая пустота, она сейчас заглушала всё – и детские голоса, и смех, и лето, и солнечный свет…

К нему подбежал мальчишка двенадцати.

– Ты к Ниа приехал, да? – спросил он.

Пятый с усилием поднял голову.

– Да, – честно ответил он. – То есть нет… не совсем…

– Она хорошая, правда? Ты ее ждешь? А когда она приедет? – вопросы сыпались из мальчишки, как горох из мешка.

– Она… она не приедет, – ответил Пятый. – Подарки?

– Ну… – Мальчишка замялся. – И подарки тоже… Она просто очень добрая. Как мама, только для всех.

– Она не приедет, – повторил Пятый. – Но она просила передать вам всем подарки. Через неделю привезем. А теперь беги, играй, ладно?

Мальчишка кивнул и пулей умчался прочь.

– Очень больно? – спросил подошедший Лин. Сел на корточки, участливо заглянул другу в лицо.

– Больно, – эхом повторил Пятый. – Надо забрать ее… полагаю…

– Надо, – отозвался Лин. – Мы сделаем. Поможете? – Он повернулся к Раулю с Клео.

Те синхронно кивнули.

– Она просто очень хотела домой, – ни к кому конкретно не обращаясь, сказал Пятый. – Просто хотела домой. Какое страшное преступление, правда?

Рауль с Клео недоуменно посмотрели друг на друга. Потом Рауль медленно кивнул.

– Страшное, – согласился он. – Если кто-то хочет домой вот так.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});