Беседы с Vеликими - Игорь Свинаренко

– Так было. Но теперь в России радикально изменился ландшафт. Собственное сельхозпроизводство добито едва ли не напрочь. Когда вы ели последний раз рыбу из русской реки – леща, карпа, карасика? Давно… А норвежскую семгу, наверно, вчера. Еще вы едите импортную или кавказскую баранину, польскую свинину… Наш ландшафт – российский ландшафт – это теперь прилавки супермаркетов, где на семьдесят процентов иноземные продукты.

– А вообще есть ли русская высокая кухня в Москве?

– Не знаю…

– Итак, что же такое русская кухня? Кулебяка?

– Хотя бы в одной из ста русских семей умеют делать кулебяку? А сколько русских умеют готовить шашлык? Каждый считает, что умеет. Выходит, шашлык – блюдо русской кухни, а не кулебяка. Борщ подавляющее большинство русских тоже умеет готовить – значит, и это русское блюдо. Теперь вот многие научились готовить спагетти и посыпать их сыром – тоже русское блюдо? Сашими русские люди едят куда как чаще, чем калью. Не знаю, может, и сашими уже русским блюдом считать?

– А что такое калья?

– Ну вот, вы даже не знаете… Не будем также говорить про ботвинью, «книжное» русское блюдо.

– Итак, русская кухня существует, но она состоит из украинского борща, шашлыка, суши и спагетти. Неплохо.

– Да. Я недавно проехал 400 километров по России и не увидел ни одной коровы. Нет коров! Да что корова, ни одна курица дорогу не перебежит, хоть тыщу километров езжай! Куры, которых мы сейчас едим, – поганая дрянь.

– В смысле американские?

– Да и русские тоже. Они выращиваются по плохим западным технологиям. Те же клетки, те же корма, те же витамины, чтоб куры надулись скорее. А вкуса нет.

– А на рынке?

– Там те же куры, только краденые. А домашней курицы, которую три часа надо варить и от которой аромат по всему дому стоять будет, нет. Настоящая русская кухня появится, если будет восстановлено сельское хозяйство. Не уверен, что это сделают русские, покинувшие свои деревни и села. Китайцы или узбеки – не знаю, кого из них первыми пустят, – начнут производить нормальные русские продукты, и мы перестанем есть мороженое мясо из Аргентины.

– Не очень пока русские пускают узбеков.

– Они смотрят на Запад; сейчас Лондон – Мекка для русских. А тех, кто тянется к России, встречают более чем прохладно, чтоб не тянулись.

Раздельное питание. Шарлатаны?

– Вы закончили свою книгу полемикой с Брэггом.

– Это кто?

– Ну как же, это пропагандист раздельного питания. Вы, споря с ним заочно, объясняли, что его идеи – ерунда, а надо есть плов…

– А, Брэгг! Такие глупости, что даже имя его забыл.

– А диета по анализу крови?

– Это все шарлатанство! Шар-ла-та-ны. Это можно сказать едва ли не про всех диетологов. Послушайте, если человек здоров, ему можно есть все. А если он болен – другое дело, ему нужно лечебное питание. А если лишний вес – надо меньше жрать и больше двигаться! Но ни один диетолог не говорит своим клиентам, что они здоровы и не нуждаются в его услугах. А если хирурги станут резать всех вошедших к ним в кабинет?

Идеальный ресторан

– Сталик! Вот все случилось, все сбылось, вы довольны жизнью, так?

– Ресторан, в котором мы находимся, меня нисколько не удовлетворяет.

– Да ну!

– Я тут не один рулю. Тут много рулящих. Увы… Мы договаривались о том, что ресторан открывается под меня и у меня здесь будет карт-бланш. Но теперь выясняется, что рычагов управления у меня практически нет. Меня этот ресторан не устраивает еще и тем, что в теперешних условиях приходится выдерживать норматив. По мне, пришел ты ко мне в ресторан – будь здоров, садись и никуда не торопись, пока я тебя не накормлю. Если ты торопишься, иди в «Макдоналдс», там быстро, даже из машины не надо выходить, в окно все подадут: сожрешь, утрешься и поедешь. Вообще во всех ресторанах все блюда – это второпях приготовленная еда! Читаешь меню и понимаешь: тяп-ляп на сковородке, десять минут в духовке, полили соусом и подали. Нет в ресторане блюд, которые готовятся два-три часа! А 90 процентов нормальной человеческой еды быстро не готовится.

– Так что же делать?

– Надо так. Ужин начинается в семь вечера. Человек приходит, не опаздывая, и ест то, что ему дают. (Вы же, придя ко мне в гости, не будете командовать, что готовить.) Опоздал – будешь есть остывшее.

– Интересная схема… А что есть близкое к этому?

– Самое близкое – ходить друг к другу в гости. Что-то похожее устраивали в XIX веке небогатые чиновники. Они столовались в семьях, где жили, – там была пара кухарок, время обеда и ужина известно, плата взята заранее.

Увы, я расстроен. Я мог бы сидеть дома, приходить сюда пару раз в неделю и изображать работу, а в конце месяца получать определенный процент. Многие люди были бы счастливы получать такие деньги. Но если мы не вернемся к нашим прежним договоренностям, если ресторан не будет таким, как я хочу, я уйду и громко объявлю об этом. Мне абы какие деньги не нужны.

– Ну, авось как-нибудь устаканится…

Поэт Щикатиллло

Фонтан красноречия имени Дружбы народов

Знаменитый сетевой поэт и прозаик Щикатиллло в свободное от литературного творчества время двигает медицинскую науку. Он руководит исследованиями в одиннадцати странах, переезжая из одной в другую. И вот проездом из Мексики и Германии в Южную Корею он побывал в Москве и мы с ним наконец поговорили.

Люди в белых и татарских халатах

– А ты из каких татар?

– Я московско-нижегородский.

– Язык знаешь?

– В детстве я часто ездил к родне в деревню и много говорил по-татарски, почти так же хорошо, как по-русски. Сейчас подзабыл, но когда туда приезжаю, то к вечеру первого дня начинаю говорить без акцента. Более того: например, когда я приезжаю в эстонский город Пыльва, почетным гражданином коего являюсь, то, если много выпью, начинаю говорить по-эстонски. Говорю, а сам удивляюсь: откуда?

– Я б тоже удивился, если б на моих глазах татарин по пьянке начал говорить по-эстонски.

– А эстонцы не удивляются. Они вообще никогда не удивляются! Как-то, помню, иду по Метростроевской (ныне Остоженка) мимо кафе «Виру», а там толпятся тартуские студенты в фуражечках таких. Подхожу и, стараясь без акцента, спрашиваю, мол, что, закрыто кафе? А они, даже не глядя в мою сторону, типа, нет, открыто, заходи.

Вот грузины – другое дело. Как-то чуть не зарезали за мое полиглотство – до сих пор со страху их алфавит помню!

А недавно смешная история была такая. Орлуша (интернет-поэт Андрей Орлов. – И.С.) поехал в Казань по делам, когда занимался рекламой. И вот приходит он в одно татарское учреждение, где полно симпатичных сотрудниц, и, понятное дело, сразу начинает с ними заигрывать. А те его обсуждают по-татарски и хихикают. Тут он мне звонит и я, как мы заранее условились, медленно говорю ему татарские фразы, которые он тупо повторяет: «Да, я в Казани. Уже приехал. Давай встретимся. Сегодня в семь вечера у Кремля». Бедные девушки взбледнули и полезли под стол. Вообще-то я много языков знаю, причем некоторые нехило: английский, немецкий, итальянский… С волками жить – по-волчьи выть…

У меня не только много языков – я вообще живу несколько жизней одновременно. В одной жизни я – добропорядочный бюргер, образцовый отец семейства. В другой жизни я – крутой ученый, кандидат наук без границ, который ездит по планете и героически спасает ноги диабетикам. А есть еще один я – хулиган, тот, что отыгрывается за свое неподвижное сидение в самолетах и вымещает всю агрессию на клавишах. Причем – на любых практически. Я могу Гимн Советского Союза сыграть на охотничьем манке, а на пианино я играю просто пиздец.

– И всего этого тебе показалось мало. Ты решил еще стать писателем-падонком! Зачем?

– Графомания чистой воды.

– Ну допустим. А невропатологом ты почему стал?

– Это очень просто. Я никогда не собирался работать в медицине… Но в то далекое время запретов, чтоб иметь право заниматься иглотерапией, которой я когда-то увлекался, необходим был диплом невропатолога, и я его получил. Увлечение прошло, а диплом остался.

– Еще один аргумент в пользу этой специализации такой: вроде ты и врач, но ни за что не отвечаешь.

– Не скажи. Тут всякое бывает. Один раз чуть не убил девушку. Поставил ей от насморка иголки в поезде на пути из Болгарии, а она тут же на глазах дуплиться стала – еле откачал.

– А тебе не говорили, что ты со своими узкими глазами не очень-то на татарина похож? Скорее на индейца.

– Да, в семье я один такой, сам не знаю откуда. Кстати, был случай. Один очень тяжелый больной, перед тем как лечь на операцию, посмотрел на меня внимательно и спросил: «Тебе никогда не предлагали Чингачгука сыграть?» Пока его оперировали, я не поленился, пошел купил индейские причиндалы – и когда он отходил от наркоза, первое, что увидел, был я, одетый в индейский прикид с перьями, с серьезным ебальником и поднятой рукой. Он так ржал! Человек выходит из кайфа, а его встречает Чингачгук…