Красный Герцог (СИ) - Хохлов Владислав

— Что ты делаешь? — раздался звонкий голос, когда Генрих спустился на первый этаж. Недалеко от дверей библиотеки стоял Вольфганг.

— Я, кажется, тебя предупреждал, — проигнорировав вопрос, сказал Генрих.

— Остановись, друг. Я не знаю, что происходит, но я хочу тебе помочь. Я не бросил тебя в лесу, шел с тобой бок о бок в Керхёфе, не брошу и сейчас. Только то, что ты делаешь — самоубийство. — Вольфганг медленно ступал вперёд к другу, демонстрируя отсутствие оружия. — Что с Анной? Она была в библиотеке и замерзала. Где ты был? Почему Франц убит от выстрела в горло, когда здесь был только ты и Руди? где сам Руди?

Вольфганг продолжал задавать вопросы, но офицер только молчал. Вскоре они оказались достаточно близко, что могли свободно пожать друг другу руки. Генрих смотрел на Вольфа как на врага, который что-то задумал, и он не собирался отчитываться перед ним.

— Ты готов простить своего друга? — неожиданно спросил Генрих.

Вольфганг сильно замялся, смущенный таким неожиданным вопросом, но всё же дал ответ:

— Да, прощу.

— Но я не прощу.

Быстрым движением Генрих выхватил пистолет из кобуры и выстрелил в упор, прямо в живот солдата. От выстрела ноги юноши ослабли, и он упал на пол. Задыхаясь от сильной боли, Вольф видел над собой не своего друга, а кого-то другого, мрачного и жестокого. Страх полностью обхватил юношу, заставляя его пытаться отползти назад. Пистолет офицера с громким звоном упал на каменный пол. Генрих подошел ближе к Вольфгангу, что не успел скрыться от него, и прижал к полу коленом.

— Ты чудовище!.. — прохрипел Вольф.

— Все мы чудовища. — Генрих закончил фразу, сильно ударив кулаком прямо в лицо старого друга.

Словно обезумев от сумасшедших мыслей, он наносил один удар за другим. Вольфганг рефлекторно защищался рукой, но у него просто не было сил противостоять противнику, и, вскоре, она упала вниз.

— Я подозревал, что это так! Когда я вернулся то видел, как ты беседовал с Эльвирой! Ты приютил Клару! ты был затейником всех покушений! А я верил тебе! — Генрих кричал, пытаясь заглушить звуки ударов своим голосом, продолжая наносит удар за ударом, пока лицо его друга не скрылось за сплошным красным пятном.

Когда-то, этот сильный юноша повалил слабого кабана на землю и прекратил его существование удар за ударом, теперь же, сам Вольфганг стал жертвой настоящего зверя. Поднявшись на ноги, Генрих услышал продолжительное хриплое дыхание — поток воздуха, что струился через горло ещё живого юноши. Грудь Вольфа медленно поднималась и опускалась; офицер ждал, когда Вольф покинет этот мир сам, но, не дождавшись этого, подобрал лежащий недалеко пистолет и выстрелил солдату в сердце. Подняв глаза выше, офицер увидел Анну, что стояла в дверях библиотеки и с ужасом наблюдала за этой картиной, по-прежнему сжимая желтую книгу в руках.

Девочка начала кричать, ощутив на себе холодный и убийственный взгляд брата. Выронив книгу, она выбежала в коридор и умчалась в сторону дендрария. Генрих побежал за ней. Он мчался следом через коридоры, залы, и в конечном итоге они выбежали за пределы здания. Маленькая девочка была достаточно юркой — она не позволяла брату догнать её. Остановила её только ужасная картина, как вся чёрная поляна была усеяна ошметками какого-то человека. Заметив знакомую одежду и лицо, девочка узнала Руди. Вместе с новым криком ужаса она потеряла сознание.

Генрих подошел поближе к лежащему на каменном полу девочке, и погрузил её на плечо. Он нёс её из омерзительного места, что ранее было прекрасным, и уже понимал, что дальнейший вид замка и его окружение только психологически травмирует Анну. Теперь, чтобы помочь ей, он должен увезти её подальше. С каждым шагом по коридору Анна медленно начала приходить в себя. Вскоре она открыла глаза и молча смотрела на холодный пол, что смотрел на неё в ответ через растёкшуюся лужи крови.

Чем ближе Генрих был к знакомым баррикадам, тем сильнее им овладевали мысли, что он наконец-то победил и сможет спасти сестру. Эти мысли были такими реальными, что смогли бы заставить юношу расплакаться, но он оставался дальше совершенно холодным. Когда офицер поравнялся с лестницей, Анна оттолкнула своего брата и упала на пол. Быстро поднявшись, она умчалась по лестнице вверх.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Анна! — крикнул Генрих вслед, пытаясь остановить беглянку.

Стремительный бег продолжал отдаляться от юноши, и он начал бежать за девочкой. На этот раз он оказался быстрее, и, почти догнал девочку, но, когда та скрылась в своей комнате, он закрыл дверь. Генрих только потянулся к ручке двери, как вдруг остановился — он услышал взрыв, что прогремел в замке и прошелся эхом по всем помещениям. «Мина» — подумал Генрих, догадавшись, что его план побега провалился, и, он опоздал. Враги были уже в его доме, и оставалось только драться. Заперев на щеколду дверь в комнату сестры, юноша достал пистолет и побежал в погреб.

Минув все пролёты, юноша оказался на лестнице, ведущей в самое нижнее помещение замка. Там, где висел портрет барона, сияла большая дыра, которую ранее Генрих сам разрезал в хорошо замаскированной бумаге. Перед этой норой стоял Диди, что покрытый с ног до головы кровавыми пятнами смотрел куда-то вниз, откуда и прогремел взрыв. Рядом с лейтенантом лежал солдат, прикрывающий сильно кровоточащую рану в животе, снизу лестницы слышался ещё не один мучающийся голос.

Диди заметил, что кто-то вошел в его поле зрения. Он знал, что товарищей на этой территории не осталось, и, быстро подняв руку с пистолетом, выпустил несколько пуль в незнакомца. Генрих скрылся за стеной сразу, как только увидел надвигающуюся угрозу, теперь оба стрелка выжидали, когда их жертва покажется для очередного удара.

Офицер понимал, что ему нечего боятся: отсутствие чувств и имеющееся бессмертие поможет ему одолеть любого врага. Сразу выскочив из-за укрытия, не дав противнику и пары секунд сменить позицию или воплотить любой план, Генрих бегло выстрелил несколько раз по лейтенанту, пытаясь хотя бы раз попасть и ослабить мишень. Оба стрелка обменялись удачными выстрелами. Диди, облокотившись на стену начал соскальзывать вниз, теряя равновесие и опору. Получив ранение в грудь, Генрих слышал, с каким неприятным хрипом, звучит его дыхание. Теперь он мог спокойно покинуть замок, нужно было только забрать сестру.

Генрих развернулся назад, к спальне Анны, и, чем выше поднимался по лестнице, тем сильнее осознавал, что его тело постепенно начинает принимать объятие смерти: ноги стали более медленными и почти не выдерживали тело юноши, зрение начало подводить, и сам взгляд становился мутным. Посмотрев вниз, Генрих видел, как за ним по всей лестнице идёт толстая алая тропа. Добравшись до комнаты сестры, он медленно отпер дверь и попробовал позвать Анну, но девочка никак не откликалась. Генрих знал, что она внутри, и скорее всего, просто пряталась. Офицер начал входить в комнату, но ноги окончательно его подвели. Левая, не выдержав веса тела, согнулась, и, Генрих начал падать назад. Попробовав зацепиться за дверь и устоять на правой ноге, юноша сделал шаг назад и, ударившись затылком об окно, упал. На звук глухого удара вышла Анна. Выглядывая из-за большого шкафа, она увидела своего брата, сидящего на полу и полностью окровавленного. Она боялась подойти к нему, но с другой стороны, боялась снова остаться одной. Маленькими шагами она приближалась к беспомощному юноше, что даже не мог поднять здоровую руку. Анна пыталась поговорить с ним, но Генрих молчал, и его глаз закрылся.

Когда Генрих вернулся, то не знал, сколько прошло времени. Он надеялся, что его смерть, как и раньше, заняла всего пару минут. Поднявшись во весь рост, он видел, как дверь в комнату сестры была прикрыта, и, за ней доносился посторонний голос. Сделав шаг, чтобы посмотреть и подслушать, Генрих увидел Диди, что стоял у кровати Анны, как ни в чём не бывало. Он что-то говорил девочке, а та только заплаканными глазами смотрела в пол. Неприятная правда пришла в голову Генриха: «Диди тоже проклят».