Прыжок в сторону, или баронесса из племени волчиц - Анатолий Дубровный

— Ты видел? Что произошло? Как он это сделал? — спросил удивлённый принц.

Ле Дирано восхищённо произнёс:

— Если жребий не сведёт нас раньше, мы встретимся в финальном бою, и могу сказать — этот бой станет украшением турнира! Этот боец из приграничья, уклонившись, пропустил меч противника буквально в толщине волоса от своего тела и ударил по клинку соперника как бы вдогонку. А тот, не ожидая такого удара, выпустил своё оружие, а приграничник обратным движением меча успел ещё и поцарапать противника! Надо сказать, что марлаф ле Киранья очень неплохой боец, гораздо выше среднего. На прошлом турнире он был одним из моих соперников. Тогда не повезло парню, он был моим первым противником.

— А теперь он был побеждён, не пройдя и квалификационных поединков, в отличие от прошлого раза. Ведь и тогда ты не участвовал в квалификации.

Ле Дирано кивнул в знак согласия, наблюдая, как уходит с арены победитель поединка. Он прошёл квалификацию, и следующие его бои будут уже завтра. Невысокая фигура подошла к своей группе поддержки, потому как там начали его обнимать, видно поздравляя. Но делали это только девушки, а мужчины выражали своё одобрение только в словах, даже не хлопая по плечам, что было бы в порядке вещей. Но, кажется, на это обратил внимание только ле Дирано. Ещё обратил внимание он на девушек, если одна выглядела обычно — как дворянка, хоть платье у неё было очень простенькое, две другие — рослая и маленькая — были в штанах и такие же смуглые, как Алита. Ле Дирано решил узнать об этой компании позже. Но участие в поединках не позволило графу это сделать сразу.

Анита

Нельзя сказать, что поединки дались Аните легко. Она не столько фехтовала, сколько изображала неуклюжесть, всех своих соперников девушка легко могла поцарапать в первые же секунды поединка. Что она и делала, но только выдержав необходимое время. Если соперники Аниты отделывались маленькими царапинами, достаточными для демонстрации победы девушки, то другие поединщики, сражавшиеся рядом, всерьёз пускали друг другу кровь — несколько отрубленных рук и два смертельных случая. Закончив последний бой, девушка подошла к своим друзьям. После всеобщих восторгов и поздравлений Вивилиана тихонько сказала Аните:

— Последний твой соперник — мой старший брат. Чтоб он смог участвовать в прошлом турнире — продали меня. Сейчас, похоже, так же собираются поступить с моей младшей сестрой! Вон она, видишь!

Вивилиана показала на группу людей, к которой присоединился последний соперник Аниты. Там стояла молоденькая девушка, почти девочка.

— Та, что с ними? — Анита присмотрелась и спросила у сестры: — Почему ты решила, что её хотят продать?

— Прошлый раз было так же, — ответила та и пояснила: — Они не такие уж плохие — мои родственники, просто очень азартные. А чтоб участвовать в турнире, надо заплатить…

— Я знаю, — кивнула Анита и продолжила, недобро прищурившись, — конечно, всего лишь азартные и совсем неплохие, ведь продать в весёлый дом свою сестру не может считаться дурным поступком.

— Да, но кроме турнирного взноса надо ещё потратиться на экипировку, меч и доспехи недёшево стоят. — Вивилиана шмыгнула носом. Видно воспоминания о весёлом доме были не из приятных, да и то, что её потом перепродали одному из приграничных баронов… Ведь продав её, братья, фактически, обрекли девушку на смерть.

Анита дралась одетая в свой армейский комбинезон, эта широкая одежда скрывала очертания её фигуры, и понять, что это девушка было невозможно. Особого удивления у соперников такая одежда не вызывала, так как нечто подобное было надето и на них — широкая одежда с металлическими вставками, не стесняющая движений, но защищающая тело от ударов и порезов, ведь бой был до первой крови. Это были ещё не доспехи, но подобно любому специализированному предмету стоили дорого. Особенно ценилась одежда со вставками шкуры турункора, одежды, целиком состоящей из такой шкуры, не было, да и если бы была, то стоила раз в сорок дороже такой же одежды, сделанной из золота. Аните стало понятно, почему шкуры борха так тут ценились. А Вивилиана продолжала рассказывать:

— Чтоб участвовать в турнире братья одалживали деньги, надеясь отдать из турнирной премии. Всем, кто прошёл квалификацию и первый тур, платят определённую сумму, тем большую, чем больше туров прошёл. А победитель турнира получает очень много — сто лу! Вот братья и надеялись, что удастся что‑то получить, отец их поддерживал, и они… — Вивилиана непроизвольно всхлипнула, видно, воспоминания были не из приятных. Девушка вытерла набежавшую слезинку и продолжила рассказывать: — Но когда они ничего на турнире не получили, то пришлось продать меня, так как нужно с долгами расплатиться, да и жить на что‑то надо. Сейчас история повторилась — брат не вышел даже из квалификации. А они взяли на турнир Лиливиану, теперь тебе понятно — зачем?

— А как же твоя мать? — удивилась Анита. — Как она допустила такое?!

— Мама умерла, — ответила, потупившись, Вивилиана, подняв голову, пояснила: — Это они придумали давно, но сделали после смерти мамы. Вон видишь? Уже повели, туда же, куда и меня, да мы там были, там и из твоей сестры ассишу сделать пытались.

— Ну что ж, хотела я им помочь, но не буду. Хотя… Это будет для них последний шанс, — произнесла Анита и заторопилась: — Мне надо переодеться и сделать это быстро — чтоб успеть их перехватить до того, как они дойдут до «весёлого дома».

Анита и её спутники погрузились в несколько ралле и уехали, тем более что поединков у Аниты сегодня уже не было. Девушки прикрыли Аниту, и она быстро переоделась в платье, нацепив гриссу гардарской графини. Пересев в другое ралле и взяв с собой четырёх дружинников, Анита отправилась на перехват братьев ле Киранья.

Лиливиана ле Киранья

Девушка, почти девочка, тихонько плакала, шагая между двумя братьями. Старший шёл впереди и был очень зол и расстроен, но не потому, что вёл продавать свою вторую сестру, а потому, что проиграл! Так глупо, как он сам считал, проиграл какому‑то приграничнику, ведь если бы он сделал обманное движение не вправо, а влево и ударил сразу, а не делая шаг…

— Перестань ныть! — обернувшись, прикрикнул он на тихо скулящую сестру. Почему у него только две сестры? Откуда такая несправедливость? И выплёскивая свою злость, продолжил кричать на сжавшуюся девочку:

— Ты не забыла, что надо сказать? Что ты добровольно решила стать ассишей! А деньги отдать своим любимым родственникам!

— Это правда? Девочка, ты решила стать ассишей? — спросила смуглая девушка, сидящая в ралле. То, что она ехала в экипаже, и то, что её охраняло четыре воина, говорило, что эта девушка из благородных, несмотря на простое платье. А блеснувшая грисса окончательно убедила старшего брата, уже было собравшегося грубо ответить, чтоб эта девица не лезла не в своё дело, промолчать. У этой смуглой девушки была грисса графини. Увидев эту гриссу, старший брат Вивилианы постарался ответить как можно более вежливо:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});