Повелитель блох - Ирина Комарова

— А вон те, двухцветные, что в них? — спросила Арра, сделав вывод, что период полной сосредоточенности у Ганца закончился и с ним уже можно разговаривать.

— Взрывчатка, — коротко ответил он, не менее осторожно распределяя бутылочки по соответствующим кармашкам.

— А как же ты их… Не боишься?

— Пока смеси в бутылках, ничего страшного случиться не может. А бутылки небьющиеся. Чтобы рвануло, нужно за колечко дернуть.

— И что будет?

— Да ничего особенного. Перегородка уберется, содержимое вступит в неуправляемую химическую реакцию… в общем, жахнет так, что мало не покажется. — Он задумчиво повертел в руках склянку с серой смесью, встряхнул ее, посмотрел на свет и наконец решительно протянул Арре: — Возьми. Это дымовая завеса, вам пригодится.

— А ты? — спросила она, сжимая в руке бутылочку.

— Я? — Ганц даже удивился. — Я там такую карусель закручу, что без всякой завесы уйду, как по проспекту. Мне самого главного, как его там…

— Ноизаил.

— Я и говорю, этого самого мне с собой волочь не придется. Только вот еще что… — Он достал из пакетика, болтающегося на горлышке последней оставшейся справа от сумки бутылочки, три гранулы. Одну проглотил сам, две протянул Арре и Джузеппе.

— И что это такое будет? — спросил магистр. — Не то чтобы я тебе не доверял, но сам понимаешь, хотелось бы знать.

— Противоядие, — Ганц поморщился и тряхнул головой, — фу, мерзость какая! Здесь у меня, — он небрежно махнул коричневой бутылочкой и сунул ее в кармашек на поясе, — парализующий газ. Я думаю с него начать, обычно такие вещи хорошо действуют.

— Понятно. — Джузеппе слизнул с ладони голубую гранулу и его передернуло. — Действительно мерзость.

Арра свою уже успела проглотить и, судя по ее виду, присоединялась к общему мнению о вкусовых качествах противоядия, хотя и не стала выражать его вслух.

— А теперь немного допинга! — весело заявил Ганц. Откупорил склянку с сушеной травой, взял щепотку, пожевал, сглатывая слюну, потом выплюнул буро-зеленую кашицу. — Лучшее обезболивающее, будете?

— Это у тебя луговая кармиола? — Джузеппе потянулся к бутылочке. — А что, средство природное, натуральное… Арра, я думаю, имеет смысл? На всякий случай?

— По крайней мере не повредит, — согласилась девушка.

Они дружно сжевали по щепотке травки, сплюнули и снова с интересом уставились на Ганца. Он, не дожидаясь вопроса, указал на склянку с белым порошком:

— Это для ускорения реакции, — и тут же, открыв пробку, втянул носом небольшую порцию. — А это, — он налил в колпачок оранжевой жидкости из пузырька и выпил ее, — для обострения зрения, слуха. Будете?

Арра с Джузеппе переглянулись и оба покачали головой.

— Не стоит, — сказал магистр. — Это посложнее травки будет, ачу нас еще амулеты… мало ли, как они среагируют.

— Лишний риск, — поддержала его Арра. — Не стоит.

— Как скажете. — Ганц убрал оставшиеся пузырьки в мешок, завязал его. После этого встал и огляделся.

— Где бы мне его здесь… ага, вон дупло подходящее.

Он подошел к большому старому дереву. На его массивном стволе, метрах в трех от земли, действительно виднелось дупло. Не выпуская из левой руки мешка, Ганц подпрыгнул, ухватился правой рукой за толстую ветку, резко качнулся и, одним махом взлетев вверх, оседлал ее. Арра восхищенно охнула, а он, так же легко подтянувшись на следующей ветке, был уже рядом с дуплом. Заглянул в него, сообщил наблюдавшим снизу товарищам:

— Роскошный тайник! — и опустил мешок в дупло. Арра с интересом ждала его дальнейших действий, ведь

известно, что забраться на дерево гораздо проще, чем спуститься с него. Но Ганц разочаровал ее, просто спрыгнув.

— Я готов! — доложил он. — Можем двигаться.

— Значит, пошли, — очень обыденно сказал Джузеппе, и трое спасителей мира двинулись в путь.

Ноизаил посмотрел на чучело летучей мыши, прикрепленное к потолку. Потом перевел взгляд на огромную тень от него, распростершую крылья на стене. Несомненно, тень выглядела гораздо эффектнее.

— Вот так всегда. — Повелитель Блох редко философствовал, но уж если начинал, то любил делать это вслух. — Каковы бы ни были наши дела, общее внимание привлекают не они сами, а лишь тени… то есть представление о них. Особенно в глазах начальства.

Он вздохнул. Развивать сие положение дальше не было никакого настроения. А почему? Все те же тени. Ведь вот малое дело, потеряли вербовочный пункт! Велика важность! Да в масштабах «Ад Инкорпорейтед» это не то что на серьезную проблему, даже на мелкую неприятность не тянет. Но тени, тени… слухи, сплетни, интриги — они превратят эту мелкую оплошность в преступление века. Врагов, которые с восторгом ухватятся за такую возможность, более чем достаточно. С радостным визгом понесут новость по коридорам компании: «У Ноизаила техника пропадает вместе с персоналом!», «Доверили Повелителю Блох в кои-то веки филиал открыть, так он с самого начала все запорол!», «В первый же день потери, а он и не почесался!» Так и будет в точности. И ничего не докажешь, не отмоешься.

Одна надежда, что Айнштофф выкрутится. Что отряд, который он послал, и трейлер вернет, и наглецов-туземцев поймает. Уж это обязательно, уж это, будьте любезны! Вот только где они шляются столько времени?! И что делать, если… нет, об этом даже думать нельзя! Бандитов надо примерно наказать, иначе порядка на Лагосинтере никогда не будет! А этого он, дьявол Ноизаил, не допустит. Не для того он столько веков карабкался по служебной лестнице, с простых старших чертей и до самого верха, чтобы из-за какой-то шпаны лагосинтерской… Повелитель Блох подпрыгнул от неожиданности и с изумлением посмотрел на свой кулак, с грохотом опустившийся на стол. Тень летучей мыши на стене нервно дернулась.

— Вот именно! — строго сказал Ноизаил не то ей, не то самому чучелу, качавшемуся под потолком. — Не допущу! Врагов у меня, конечно, достаточно, но и помощники найдутся. Я знаю, — он погрозил пальцем в пространство, — я знаю, к кому в случае чего обратиться!

— Это же надо, сколько они за одни сутки места испоганить успели, — шепотом ругалась Арра. Причем делала она это за троих, остальные шли молча.

Ганц, который уже больше двух часов вел их, поглядывая на почти касающееся земли солнце, в обход той обгоревшей, залитой лавой лепешки, в которую превратилась плодородная земля, был сосредоточен и на разговоры не отвлекался. А Джузеппе слишком устал, чтобы тратить силы еще и на ругань. Он только определил их путь как «крайне некомфортный», после чего уже не открывал рта. «Комфорта» действительно было немного. Пока шли по лесу, еще было неплохо, после этого защитой им служили довольно густые кусты акации, это тоже было ничего, хотя и приходилось пригибаться. А потом пошли огороды — практически открытые участки. Передвигаться ползком, прячась за морковной ботвой, даже с учетом того, что в этом году морковка удалась, было крайне неудобно. Хорошо еще, что у местных поселян такой популярностью пользовалась кукуруза. Делянки с капустой, луком и прочими овощами неизменно сменялись ее густыми зарослями.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});