Ее зовут Тень - Ксения Чайкова

— Ты думаешь, что герцог будет рад нашей грязной и уставшей компании, явившейся к воротам его поместья посреди ночи? — прищурилась я, внутренне напрягаясь, как натянутая тетива эльфийского лука. Опять Бельдерские! Не зря, видать, боги столкнули меня в Каленаре с Райтмиром!

— А почему бы нет? — влез Правый, которому, видно, очень хотелось отдохнуть в резиденции благороднорожденного. Ну совсем еще мальчишка, да есть ли им с Левым хотя бы по девятнадцать лет?!

— Почему бы нет? — склочным голосом повторил Торин, благодарно кивая близнецу. — Между прочим, он мой хороший знакомый и не откажется продемонстрировать свое гостеприимство графу Лорранскому с любовницей и охраной! — Так друг или знакомый? — подозрительно уточнила я, уже сама склоняясь к варианту посещения герцогской резиденции. Глядишь, и удастся выяснить, имеют ли Бельдерские хоть какое-то касательство к нашей поездке или это просто шутки богов.

Графенок отвел глаза. Все ясно, у этих благороднорожденных всегда так — готовы принять под свою крышу хоть демона из Мрака вековечного, лишь бы в его жилах текла нужная кровь. Не то что я — трижды подумаю, прежде чем пускать на порог своего дома самого знатного и богатого клиента.

— Ладно, поехали искать резиденцию Бельдерских, — постановила я, вопросительно глянув на Папашу. Тот раздумчиво пожал плечами, потом кивнул, видимо решив не чинить препятствий желающей развлечься молодежи. Ну и ладно, раз уж такой опытный человек со мной соглашается…

Резиденция герцога располагалась прямо в центре города. Судя по солидным размерам, роскошной лепнине, огромным стрельчатым окнам, высокой ограде и мощным воротам, которые с первого раза не взять даже тараном, предназначенным для штурма городов, местная ветвь рода Бельдерских принадлежала к самым богатым и знатным жителям Триалона.

Нам, как я и предсказывала, не обрадовались. Вернее, особого восторга не было проявлено только по первости, пока поднятые на нога слуга трясли головами и никак не могли сообразить, кто мы такие и чего нам нужно. Потом, расслышав в потоке речей слова «граф» и «Лорранский», лакеи побежали за разъяснениями к своему господину. Тот на всякий случай явился лично — все-таки Лорранские были довольно известной и значительной в Райдассе фамилией, а Бельдерские имели слишком много связейсэтой страной, чтобы так просто отмахиваться от благороднорожденных из Каленары.

Герцог Чессин Бельдерский оказался высоким, статным мужчиной лет тридцати, темноволосым и зеленоглазым, похожим на дикую древесную кошку из эльфийских лесов. Несмотря на позднее время, герцог был облачен в красивый и изящный костюм: камзол, жилет и бриджи — все одного, глубокого синего цвета, черную рубашку и черные же высокие сапоги.

— Брат мой, какая приятная неожиданность! — протянул он, следуя недавно распространившейся среди знати моде называть друг друга «брат» или «сестра» на манер хранов. При этом он с подозрением оглядывал уставшего, взлохмаченного Торина, одетого как последний наемник.

— Я тоже очень рад, брат, и прошу разрешения воспользоваться твоим гостеприимством. Мы только сегодня спустились с Холодных гор, охрана устала, а моя подруга и вовсе выбилась из сил, — с гадкой улыбкой тут же насплетничал несносный аристократенок, сочувственно кивая в мою сторону. Клеветник! Это кто тут из сил выбился?! Да я могу тебя, инсинуатора грязного, на своей спине по всему Триалону носить! Могу… но не буду.

Хотя… От себя скрывать не имеет смысла. Я и в самом деле ощущала свинцовую, нечеловеческую усталость, ледяной тяжестью улегшуюся мне на плечи и безжалостно пригибающую к земле. Только вот имела она, скорее, не физическое, а душевное происхождение, и не собиралась пропадать после сытного ужина и десяти часов спокойного сна. А от глухой боли, стылыми когтями терзающей душу, меня, кажется, не спасет вообще ничего…

Чессин сочувственно покосился на «выбившуюся из сил», галантно поцеловал мне тыльную сторону ладони и развил бурную деятельность. Слуги тараканами брызнули во все стороны, а сам герцог через минуту уже торжественно вел нас по своему роскошному особняку, попутно что-то поясняя относительно картин и скульптур, в изобилии украшавших коридоры. Торин, попавший сюда впервые, топал разинув рот, я же смотрела по сторонам не ради эстетического наслаждения, кое долженствовало приносить созерцание произведений искусства, а запоминая дорогу и прикидывая пути экстренного отхода, буде случится драпать отсюда со всех ног.

Солдат разместили в крыле прислуги, а нам с Торином выделили обширные гостевые покои недалеко от личных комнат самого Бельдерского. Наше временное обиталище состояло из спальни, гостиной и ванной с огромной, отделанной серебром и медью бадьей, которую сонные, зевающие слуги уже начали заполнять горячей водой. Гостиная радовала глаз роскошной резной мебелью и пушистыми коврами, в которых ноги тонули почти по щиколотки, а спальня отличалась чудовищных размеров ложем, огромным зеркалом во всю противоположную стену и хорошеньким туалетным столиком, на котором в красивом порядке были предусмотрительно расставлены непочатые баночки и флакончики с косметикой. На стенах висела пара недурственных картин — одна изображала лошадей на водопое, а другая — фигуристую зеленоглазую русалку, сидящую на камне у воды и томно расчесывающую длинные синевато-серые кудри на фоне заката.

Я позволила себе кинуться на кровать и полежать минутку, бездумно уставившись в потолок, вернее, бархатный балдахин над исполинским ложем, которое в ширину было раза в три больше, чем в длину. Потом рядом свалился Торин и подкатился ко мне под бок, вздумав поискать сочувствия и тепла, но я шарахнулась от него как благороднорожденная девица от мыши и двинулась на внимательный осмотр наших временных владений, привычно прикидывая, с чего начала бы, случись мне охотиться на кого-нибудь обитающего в этих покоях. Через окно не влезть — этаж, как ни крути, третий, а по узенькому карнизу, змеящемуся вдоль стены, даже я босиком не просеменю, разве что Тьма проползет, но у нее ж когти… По тем же причинам стену не продолбить, хотя магией, возможно, и получится. Над нами еще какие-то помещения — не то чердаки, не то гардеробные. С одной стороны, это, конечно, плохо, — значит, туда можно попасть без особых помех, а там и до нас добраться не проблема. Хотя каменные потолки — это не соломенная стреха, разобрать которую — дело двух минут.

— Торин, ты идешь мыться? — поинтересовалась я, заметив, что слуги перестали бегать с ведрами в ванную и красноречиво оставили дверь открытой: мол, мойтесь, гости дорогие, нам для вас даже кипятка не жалко.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});