Богатырские фамилии (Рассказы) - Сергей Алексеев

— Есть побольше жизни, больше жара, — ответили танковые командиры.

Зажгли танкисты мощные танковые фары. Ослепили фары фашистов. Включили мощные танковые сирены. Оглушили врагов сирены. Открыли танкисты огонь из пушек и пулемётов.

Не устояли фашисты. Бросились в бегство.

— Бросились в бегство фашисты, — докладывают на командный пункт генералу Ватутину.

— Так. Хорошо, — отвечает Ватутин. — Ну что ж, вперёд, на Киев!

Советские войска ворвались в пригороды Киева и устремились к центру.

Идут, идут. Входят в Киев советские воины. Вот Брест-Литовское шоссе. Вот завод «Большевик». Киевская кинофабрика. Зоопарк. Вот бульвар Ленина. Киевский университет. Памятник Тарасу Григорьевичу Шевченко. И вот наконец Крещатик. Крещатик — центральная, красивейшая улица города. Только сейчас весь разбит, в руинах лежит Крещатик. Вышли сюда солдаты, подняли над Крещатиком, над Киевом красный флаг.

— Наши войска на Крещатике, — докладывают на командный пункт генералу Ватутину.

— Так, так. Хорошо. Молодцы. Поздравляю, — отвечает Ватутин. Сегодня Киев, а завтра, смотри, — Берлин.

Только не пришлось генералу Ватутину брать Берлин. Вскоре после освобождения Киева скончался от ран, полученных в тяжёлых боях за Родину. Ныне цветёт, хорошеет Киев. Снова в садах, в каштанах. Крещатик — опять красавец. Над Днепром, на высокой днепровской круче, в парке, поднялся памятник советскому генералу. Это памятник генералу армии Николаю Фёдоровичу Ватутину.

ГОРЫ

Слева и справа холмы чуть заслонили небо. Между ними лежит равнина. Февраль. Снег укутал холмы и поле. Вдали, чуть виден, стоит ветряк. Ворон над полем раскинул крылья.

Страшно глянуть сюда на поле. И вширь и вдаль, куда только хватает глаз, фашистских мундиров горы. А рядом горы сгоревших танков, разбитые пушки — металла сплошные груды.

В этих местах шла Корсунь-Шевченковская битва.

Корсунь-Шевченковский — город на Украине. Здесь, южнее Киева, недалеко от Днепра, в январе 1944 года, продолжая громить фашистов, советские войска окружили десять дивизий врага.

Предложили наши фашистам сложить оружие. Направили парламентёров. Вручили они фашистскому генералу Вильгельму Штеммерману, который командовал окружёнными гитлеровцами, наши условия.

Отклонил предложение Штеммерман. Отдали ему из Берлина строжайший приказ держаться.

Крепко держались фашисты. Но сжали, сдавили фашистов наши. И вот осталось у фашистов совсем немного — село Шендеровка, село Комаровка, местечко на взгорке Скибин.

Стояла зима. Февраль набирал силы. Вот-вот завьюжит.

Погодой и намеревался воспользоваться Штеммерман. Решил он дожидаться метельной ночи и двинуться на прорыв.

— Не всё, господа, потеряно, — сказал Штеммерман офицерам. — Укроет нас вьюга. Пробьёмся из плена.

— Укроет нас вьюга, — вторят офицеры.

— Укроет нас вьюга, — зашептались солдаты. — Пробьёмся из плена. Вырвемся.

Ждут все вьюгу. На снег и буран надеются.

Явились буран и снег.

Собрались фашисты в ряды, в колонны. Двинулись на прорыв. В метельную ночь незаметно пройти надеялись. Однако были на страже наши. Зорко следили они за фашистами. Село Шендеровка, село Комаровка, местечко на взгорке Скибин — здесь и грянул последний бой.

Не спасли фашистов февраль и вьюга. Сражались фашисты с напором, с упорством. Шли, как безумные, напролом. Прямо на пушки, прямо на танки. Однако не у фашистов сила была, у наших.

Страшно после сражения было глянуть на поле битвы. Генерал Штеммерман тоже остался на этом поле. «Укроет нас вьюга», — вспомнил свои слова.

55 тысяч фашистских солдат и офицеров было убито и ранено в Корсунь-Шевченковской битве. Много тысяч попало в плен.

Ходит, гуляет по полю вьюга, укрывает снегом солдат фашистских.

ОКСАНКА

— Воевал?

— Воевал!

— И ты воевал?

— И я воевал!

— И Манька, — сказал Тараска.

— И Оксанка, — сказала Манька.

Да, воевали ребята: и Тараска, и Манька, и Богдан, и Гришка, и, представьте, Оксанка тоже, хотя Оксанке всего-то неполный год.

В дни, когда только-только окружили наши войска фашистов под Корсунь-Шевченковским, стояла небывалая для этой поры распутица. Морозы ослабли. Началась оттепель. Дороги размякли, разбухли, раскисли. Не дороги, а слёзы, сплошная хлябь.

Буксуют машины по этой хляби. Тягачи бессильны на этой хляби. Танки и те стоят.

Остановилось кругом движение.

— Снарядов! Снарядов! — на фронте кричат батареи.

— Дисков! Дисков! — требуют автоматчики.

Кончается минный запас на фронте, скоро не станет гранат, пулемётных лент.

Нужны войскам мины, снаряды, гранаты, патроны. Однако остановилось кругом движение.

Нашли бойцы выход. На руках понесли снаряды, на руках потащили мины. Гранаты, фугасы, диски взвалили себе на плечи.

Видят жители местных сёл, в чём нужда у Советской Армии.

— И мы не безрукие!

— Давай груз и для наших плеч!

Пришли колхозники на помощь советским воинам. Нагрузились люди свинцовой ношей. К фронту сквозь хляби двинулись.

— И я хочу, — заявил Тараска.

— И я хочу, — заявила Манька.

И Богдан, и Гришка, и другие ребята тоже.

Посмотрели на них родители. Взяли с собой ребят. Нагрузились и дети для фронта ношей. Тоже несут снаряды.

Получили солдаты боеприпасы. Снова огонь по врагам открыли. Заухали мины. Заговорили, забили пушки.

Возвращаются ребята домой, слушают, как рвутся вдали снаряды.

— Наши, наши снаряды! — кричат ребята.

— Ура!

— Бей фашистов! — кричит Тараска.

— Бей фашистов! — кричит Богдан.

И Манька кричит, и Гришка кричит, и другие ребята тоже. Рады ребята, помогли они нашим.

Ну, а при чём же, скажете вы, Оксана? Оксанке всего-то неполный год.

Мать Оксанки тоже хотела помочь солдатам. Но как быть с Оксанкой? Не с кем оставить Оксанку дома. Взяла её мать с собой. Сзади за плечами несла она мешок с дисками для автоматов, а впереди на руках Оксанку. Для забавы сунула ей патрон.

Когда достигли колхозники назначения и вручили бойцам поклажу, один из бойцов увидел Оксанку, подошёл, наклонился:

— Откуда ты, малое?

Посмотрела на бойца девочка. Улыбнулась. Моргнула. Протянула ему ручонку. Смотрит боец, на ручонке лежит патрон.

Принял боец патрон. В обойму автоматную вставил. «Спасибо», — сказал Оксанке.

НОВЫЕ ПОГОНЫ

Город Корсунь-Шевченковский называется Шевченковским потому, что здесь недалеко от старинного города Корсуня находится деревня Моренцы. Моренцы — родина великого украинского поэта Тараса Григорьевича Шевченко. В память о великом украинском кобзаре и назван Корсунь-Шевченковским.

Разгромом фашистских войск под Корсунь-Шевченковским руководил генерал армии Иван Степанович Конев.

Конев заслуженный генерал. И до этого бил фашистов. Войска под его командованием сражались под Москвой, под Калинином. Вместе с другими громили фашистов в Курской битве. Освобождали город Белгород, город Харьков. Штурмовали Днепр и Восточный вал.

И вот новая победа войск генерала Конева. Завершилась битва под Корсунь-Шевченковским.

Завершилась битва. Вдруг телефонный звонок в штабе у генерала Конева. Звонок из Ставки Верховного Главнокомандующего. У провода сам Верховный. Взял трубку генерал Конев:

— Генерал Конев слушает, товарищ Верховный.

— Маршал Конев, — поправила трубка.

Смутился Конев. Не думал. Не ожидал он такой награды.

— Как вы смотрите? Не возражаете? — слышится голос в трубке.

— Благодарю, товарищ Сталин, — ответил Конев. И по-солдатски: — Служу Советскому Союзу.

— Поздравляю, — сказал Верховный.

Промолчал Конев про разговор с Верховным Главнокомандующим. Куда торопиться. Пройдёт ещё время, пока о новом звании генерала Конева сообщат газеты.

Отправился Конев в Моренцы, в родное село Тараса Григорьевича Шевченко. Там находился командный пункт командующего одной из армий, подчинённых Коневу.

Прибыл Конев. Вытянулся дежурный офицер. Приступил к докладу:

— Товарищ маршал…

Удивился Конев.

— Генерал, — поправил.

— Товарищ маршал, — вновь повторил дежурный.

Оказывается, пока ехал Конев сюда, в Моренцы, уже сообщили из Москвы по радио о новом звании генерала Конева. Окружили Конева боевые товарищи. Поздравляют. Радуются. А тут и ещё одно. Послышался вдруг над Моренцами гул самолёта. Самолёт маленький, связной.

Сел самолёт у самого села, подкатил к главной улице. Вылез из кабины лётчик. Сообщает, что прилетел он от маршала Жукова, разыскивает маршала Конева.

— Здесь маршал Конев, — сказали летчику.