Пусть умирают дураки - Марио Пьюзо

Гроунвельт сдержанно отнесся к идее Калли скупить все маркеры Хэмси по Вегасу по десять центов за доллар (это были чеки с условным секретным знаком, во избежание подделки). Но выдал Калли его «голову»: делай, как хочешь. Дело было достаточно верное, но все же рискованное. Хэмси приезжал в Вегас раз шесть в год, не меньше, и всегда останавливался в Занаду. В один из приездов он сорвал фантастический банк за игрой в кости, выиграв семьдесят тысяч долларов, которые использовал, чтобы расплатиться за некоторые из своих маркеров, и Занаду, таким образом, уже был в выигрыше. Но потом Калли показал себя просто гением.

В один из приездов Чарли Хэмси как-то сказал, что его сын женится на одной девушке в Израиле. Калли был очень рад за своего друга и настаивал на том, чтобы отель Занаду взял на себя все расходы по свадебным торжествам. Калли сказал Хэмси, что реактивный лайнер отеля Занаду (это тоже явилось плодом задумки Калли, купить самолет, чтобы лишить «затейников», занимавшихся организацией разного рода торжеств, пирушек, их доходов от этого бизнеса) отвезет всю свадебную компанию в Израиль и что отель оплатит там их проживание в гостиницах. Отель Занаду оплатит все расходы, включая свадебные торжества, оркестр. Здесь была одна хитрость. Так как гости свадебных торжеств были со всех Соединенных Штатов, то на самолет они сядут в Лас-Вегасе. Но голова у них об этом болеть не будет, они все могут остановиться в отеле Занаду бесплатно.

Калли подсчитал, что все это обойдется гостинице, в двести тысяч долларов, убедив Гроунвельта в том, что все это окупится, а если и нет, то они получат пожизненных игроков в лице Чарли Хэмси и его сына. Однако успех этого начинания превзошел все ожидания. В Вегас приехало больше ста гостей, собравшихся на свадебные торжества, и пока они отправились в Израиль, они оставили в казне отеля около миллиона долларов.

Но на сей раз Калли намеревался предложить Гроунвельту еще более прибыльное дело, такое, которое бы побудило Гроунвельта и компаньонов назначить его генеральным директором отеля Занаду, сделать ему наиболее важную официальную должность по рангу сразу же за самим Гроунвельтом. Он ждал Фуммиро. Фуммиро за свои последние два приезда оставил кучу маркеров. У него были трудности с оплатой. Калли знал причину этих затруднений и ему нужно было сделать так, чтобы Фуммиро взял инициативу на себя, иначе он откажется от этого плана, если Калли сам предложит ему решение. Об этом он знал от Дейзи.

Фуммиро прибыл в город, играл, как обычно, на пианино по утрам и на завтрак ел свой суп. Женщины его не интересовали. Он был полностью поглощен игрой и за три дня проиграл все свои наличные и подписал маркеров еще на триста тысяч долларов. Перед отбытием из Вегаса он попросил Калли подойти к нему в номер. Фуммиро был очень вынослив, но немного нервничал: не хотел потерять свое лицо. Боясь, что Калли подумает, что он не хочет платить по своим долгам в проигранных играх, он очень дотошно стал объяснять Калли, что у него в Токио много денег, и миллион долларов для него — это мелочь, главным затруднением здесь было как-то вывезти наличные из Японии, обратив японские йены в американские доллары.

— Мистер Кросс, — сказал он Калли, — если бы вы смогли приехать в Японию, то заплачу вам там в йенах, и тогда, я уверен, вы сможете найти путь, по которому они достигнут Америки.

Калли стал уверять Фуммиро в полном к нему доверии Отеля.

— Господин Фуммиро, — сказал он, — нет никакой нужды торопиться, ваша репутация высока. Миллион долларов может подождать до вашего следующего приезда в Вегас. Никакой проблемы это в самом деле не представляет. Нам всегда доставляет удовольствие принимать вас здесь, и находиться в вашем обществе нам очень приятно. Не беспокойтесь, пожалуйста. Позвольте мне быть к вашим услугам и, если вам что-либо нужно, скажите мне, и я все сделаю. Для нас честь иметь такого должника.

На красивом лице Фуммиро отразилось облегчение. Он имел дело не с варваром-американцем, а с тем, кто был почти также вежлив и учтив, как японец. Он сказал:

— Господин Кросс, почему бы вам не побывать у меня в гостях? Мы прекрасно проведем время в Японии. Я покажу вам дом гейш, у вас будет изысканнейшая еда, лучшие напитки, лучшие женщины. Вы будете моим личным гостем и я хочу отплатить вам хоть немного за то гостеприимство, которое вы всегда оказывали мне, и смогу вручить вам миллион долларов на отель.

Калли знал, что японское правительство ввело строгие законы, карающие за контрабанду йен из страны. Фуммиро предлагал пойти на преступление. Он ждал и согласно кивал головой, не забывая постоянно улыбаться.

Фуммиро продолжал:

— Я хотел бы сделать что-то для вас. Я всем сердцем доверяю вам, и именно поэтому говорю вам все это. Мое правительство очень строго в отношении вывоза йен. Но я бы хотел, чтобы у меня были деньги вне Японии. И если вы возьмете у меня миллион на отель Занаду, и сможете взять еще миллион для меня и положить его в ваш сейф, то получите пятьдесят тысяч долларов. Калли почувствовал глубокое удовлетворение от того, насколько точно он все рассчитал, и со всей искренностью произнес:

— Мистер Фуммиро, я сделаю это за одну лишь дружбу с вами. Но мне, конечно же, нужно поговорить с мистером Гроунвельтом.

— Конечно, — сказал Фуммиро. — Я тоже поговорю с ним.

Сразу же после этого разговора Калли позвонил в апартаменты Гроунвельта и получил ответ от его специального оператора-секретаря, что тот занят и не будет во второй половине дня отвечать ни на какие звонки. Он оставил для него сообщение, что дело срочное, и стал ждать в своем офисе. Через три часа у него зазвонил телефон. Это был Гроунвельт, который попросил Калли зайти к нему.

Гроунвельт очень изменился за последние несколько лет. Цвет его кожи стал нездоровым: из красноватой она стала мертвенно белой. Лицо его было, как у ослабевшего сокола. Он вдруг резко постарел, и Калли знал, что во второй половине дня он теперь редко посвящает свое время девушкам, когда бывает «занят». Казалось, он все более и более погружается теперь в чтение своих книг, а большую часть текучки по управлению делами отеля доверяет Калли. Однако каждый вечер он все еще совершал обход казино, проверяя все закоулки, наблюдая за дилерами и крупье, ведущими игру, своим орлиным взглядом. У него все еще сохранялась прежняя способность служить центром притока электрической энергии из казино в его коренастое тело.

Гроунвельт был одет так, как он обычно одевался, когда шел осматривать казино. Он подошел к панели управления, где включалась подача чистого кислорода в отделения казино. Но было еще рано делать это, вечер только начинался. Иногда он включал подачу кислорода уже в это время, когда видел, что игроки начинают быстро уставать и их клонит ко сну. Это оживляло их, как марионеток. В прошлом году он велел установить панель управления прямо у себя в апартаментах.

Гроунвельт приказал принести обед к себе в номер. Калли был в напряжении. Почему Гроунвельт заставил его ждать три часа? Фуммиро первым разговаривал с ним? И он инстинктивно понимал, что произошло именно это, и почувствовал себя обиженным. Эти двое были настолько могущественны, что он еще не мог пока думать о том, чтобы быть на их уровне, и они обсудили все без него.

Калли спокойно сказал:

— Думаю, что Фуммиро уже говорил вам о своем плане? Я сказал ему, что мне нужно проконсультироваться с вами.

Гроунвельт улыбнулся ему.

— Калли, мой дорогой, ты само чудо. Прекрасно. Мне самому не устроить бы этого лучше. Ты заставил этого япошку самого придти к тебе. Я боялся, что ты окажешься слишком нетерпеливым со всеми этими маркерами, которые скапливаются у нас.

— Это моя подруга Дейзи, — сказал Калли. — Она сделала из меня японца.

Лицо Гроунвельта несколько омрачилось.

— Женщины опасны, — сказал он. — Такие мужчины, как ты и я, не могут позволять им приближаться к нам слишком близко. В этом наша сила. По вине женщин можно пропасть ни за что ни про что. Мужчины более чувствительны и более доверяют другим. — Он вздохнул. — Ну да ладно, мне нечего беспокоиться за тебя в этой области. Ведешь ты себя как надо. — Он снова вздохнул, чуть встряхнул головой и вернулся к делам.

— Единственное, что здесь сложно, так это то, что нам так и не удалось найти надежного пути, чтобы выудить наши деньги из Японии. У нас там состояние в маркерах, но я бы не дал и ломаного гроша за них. Здесь целая куча проблем. Во-первых, если японское правительство прихватит тебя, то тебе обеспечены целые годы в тюрьме. Во-вторых, как только у тебя окажутся деньги, ты станешь объектом внимания преступников, которые попытаются умыкнуть тебя. Японские преступники очень умные. Они сразу же узнают, когда ты получишь деньги. В-третьих, два миллиона долларов в йенах — это будет большой, очень большой чемодан. В Японии багаж просвечивают. Как ты переведешь их в доллары, когда вывезешь? Как ввезешь в Соединенные Штаты, и потом, хотя я полагаю, что могу гарантировать тебе, что этого не произойдет, как насчет бандитов уже здесь? Люди здесь, в отеле, узнают, что мы посылаем тебя туда за деньгами. У меня компаньоны, но я не могу гарантировать, что ни один из них не проболтается. В результате по чистой случайности ты можешь лишиться этих денег. Вот, Калли, в каком ты положении оказываешься. Если ты лишишься этих денег, то мы все время будем подозревать тебя в том, что виноват ты сам, за исключением лишь того случая, если тебя убьют.