Волшебство не вызывает привыкания 5 (СИ) - Антон Викторович Текшин

промышленным прессом, пытаясь завладеть контролем, однако перехватить управление у бывшего одержимого не так просто. Я уже не в первый раз борюсь за собственное тело. Всё чего он добился — притормозил меня, заставив выронить топор на керамогранитный пол. И тут же подло воспользовался заминкой, воплотив очередной кошмар.

В мои вены воткнулось сразу несколько иголок до боли знакомых шприцов. Там плескался химический «мрак», способный свести с ума кого угодно. В такой чудовищной дозировке даже кит гарантированно склеил бы ласты. Только руководитель центра реабилитации не учёл одну важную вещь — я не тот задохлик, которого он мучил раньше. Человеческого во мне ровно половина, а вот всё остальное уже ближе к растениям. Пробитые сосуды сжались, не пуская отраву в кровь, а хлынувший туда адреналин помог мне окончательно сбросить оцепенение.

Я сделал последний шаг, выдрав из руки один из шприцов, и всадил его прямо в шею Керсанскому, пробив иглой ярёмную вену. Много раз представлял себе это после побега, но давно уже смирился, что мечте не бывать. И тут надо же, сбылось.

— Спокойной ночи.

Сдавленный поршень выпустил всё содержимое в кровоток Профессора, вцепившегося в меня обеими руками. Однако его силёнок не хватило, чтобы отклонить иглу даже на миллиметр.

— Несправедливо… — успел он прошептать непослушными губами.

После чего свалился с барного стула, на котором восседал. Подняться ему было уже не суждено — помимо крышесносной химии в его организм попала частичка моих токсинов. Пусть совсем немного, но это лишь продлевало его мучения.

— А по мне очень даже справедливо, — не согласился я, переступив через безвольное тело.

Остальные шприцы не пришлось даже вытаскивать — они просто рассыпались пылью. Надо полагать, всех прочих кошмаров постигла та же участь. Но не их последствия. Голова немного кружилась от остатков химии, но симбиоты исправно работали, чтобы нейтрализовать «успокоительное».

Я тщательно вытер руки какой-то тряпкой, чтобы ненароком не отравить Платона, и легонько его потормошил. Мальчик застонал и широко распахнул слепые глаза. От перенапряжения у него даже бельма покраснели.

— Опять тебя используют, как живую батарейку, — вздохнул я, помогая ему подняться.

— Я предупреждал его, что с вами это не сработает, — как всегда серьёзно ответил Платон.

— Хорошо что он тебя не послушал, — сдержанно порадовался я. — Где остальные?

— Здесь, в подвале. Пелагея с ними.

— Супер! Тогда проверим, как там снаружи, и будем убираться отсюда.

— Не получится, — замотал он белобрысой головой. — Мы должны здесь умереть, иначе всё было зря…

116

— Знаешь, где у меня эти ваши предсказания сидят? — мрачно спросил я.

— Догадываюсь, — кивнул юный пророк. — Но тут ошибки быть не может. Скоро сюда явятся легион демонов.

— Ну и чёрт бы с ними! — выпалила Оля, сидевшая неподалёку. — Пусть сами там сношаются, божества хреновы!

Мы устроили совет в просторной гостиной. Противников больше не осталось, а над ранеными хлопотала Ромашка. Если бы не целительница, наши потери вышли бы куда больше. У Паши серьёзно пострадал один из подручных, но теперь его жизнь была вне опасности. Зато с тремя зверолюдами и двумя ополченцами пришлось проститься.

Олега тоже зацепило в последний момент, и теперь он отдыхал на диване. А мне срочно требовался мозговой штурм, потому что маленькие вундеркинды поставили перед нами серьёзную задачку. Просто так запихнуть их в машины было невозможно. Они сами кого хочешь под пол затрамбуют. С ними худо-бедно могла совладать Кара, но флейтистка получила сотрясение и выбыла из строя до вечера как минимум.

Вот что значит — историческая реконструкция. Обычной скрипкой вряд ли выйдет так сильно ушатать оппонента.

— Если они прорвутся, то их уже ничего не остановит, — устало повторил Платон. — Хаос победит.

Остальные дети тоже маялись неподалёку, но в обсуждении участия не принимали, делегировав все полномочия слепому медиуму.

— Но почему именно здесь? — подал голос Олег, не вставая с дивана.

На его вопрос неожиданно ответил старший сотрудник Организации, появившись на пороге с пистолетом в руке. Они с напарником не принимали участия в штурме, но хотя бы помогли перегнать сюда наш транспорт вместе с ранеными. И на том спасибо, у нас остро не хватало рук.

— За рекой находится один из четырёх узлов защиты, — произнёс он. — Туда можно добраться только по земле, порталы там не работают. Мы должны были его разрушить.

— Что ж вам всё неймётся⁈ — прошипела Эля, с ненавистью глядя на бывшего «коллегу».

— У них контракт с демонами, — напомнил я ей. — Только не пойму, чего вы тогда с нами поехали?

— Прерогатива изменилась, — ответил агент. — Нам поручили оказывать вам всяческое содействие. Всё, что сказал молодой человек — правда. Мы не знали только, когда именно это произойдёт. Думали, что ещё есть время… Выходит, бог покинул нас ровно год назад.

— Чегось?

— То, что все называют системой, это его прощальный подарок, — продолжил мужчина странный рассказ. — Он больше был не в силах сдерживать падение мира в Хаос. Теперь пришло время выбрать нового претендента. Либо отстоять право человечества само решать за себя. В этом и заключается наша миссия.

— А чего у нас-то? — проворчал Паша. — Других мест не нашлось? В Америке, например.

— Ритуалы проходят в специальных местах, построенных прошлыми цивилизациями, — пояснил сотрудник. — Нам известно как минимум о пяти комплексах в разных частях света. Прошлый раз, после которого случился Всемирный потоп, был на Аравийском полуострове.

— Какой-то ты слишком осведомлённый для простого водителя, — заметил я.

— Так я и не водитель, — пожал он плечами. — Меня отстранили незадолго до того, как отправить к вам.

— Всё равно это бредовая затея, и на такое я не подпишусь. Никаких жертвоприношений. Точка.

— Сами встретим демонюг, раз такое дело! — решительно хлопнула ладонью по столу Оля.

— Целый легион? — со вздохом уточнил мальчик. — Они этого даже не заметят.

— Маловато нас, да…

— Я могу позвать друзей, — предложил я. — Тут как раз водоём недалеко.

— Те самые? — нахмурилась Эльга. — Только их тут не хватало…

После моих слов к Платону подбежала его рыжая подружка с хвостиками,