Сексус - Генри Миллер

Но сначала она попудрила лицо, подкрасила губы и взбила волосы небрежно, но чертовски элегантно. Она выглядела такой привлекательной, какой никогда не бывала раньше. Сильное хищное животное.

Я ходил по кухне со своим висячим хером и помогал ей готовить холодную закуску. К моему удивлению, она раздобыла бутылку домашнего вина – соседка подарила ей самбуковую настойку. Мы закрыли дверь и включили газ, чтобы было теплее. Господи Иисусе, просто чудо какое-то, словно мы с ней снова познакомились только что. Я то и дело подходил к ней, обнимал, целовал ее, а рука трепала в это время хохолок внизу. Никакого неудовольствия. Совсем наоборот: вот я отрываюсь от нее, а она хватает меня за руку, ныряет вниз, припадает ртом к моему члену и сосет его.

– Ты ведь не уйдешь сразу же? – спросила она, когда я, присев к столу, приканчивал еду.

– Нет, если ты меня не выгонишь, – самым благодушным тоном ответил я.

– Неужели это я виновата, что так никогда раньше не бывало? Неужели я и вправду такая зануда? – Она смотрела на меня открыто, без жеманства; я не мог поверить, что именно с этой женщиной прожил долгие годы.

– Мы оба, наверное, виноваты, – сказал я, осушая второй стакан самбуковой.

Мод снова присела перед холодильником поискать еще какой-нибудь деликатес. Вернулась к столу с полными руками.

– Знаешь, что бы я сейчас с удовольствием сделала? Я бы принесла граммофон, поставила тихую музыку и потанцевала… Хочешь?

– Еще бы! – ответил я. – Просто здорово придумано.

– И еще капельку выпьем. Согласен? Мне так хорошо сегодня. Я хочу это отпраздновать.

– А как с вином? – спросил я. – У тебя еще осталось?

– А я поднимусь к соседке и возьму у нее. Может быть, и коньяку принесу, если ты не возражаешь.

– Я все что хочешь выпью, лишь бы тебе понравилось.

Она тут же направилась к выходу. Я подскочил к ней, задрал подол и расцеловал ее попку.

– Пусти меня, – шепнула она. – Я вернусь сию же минуту. Прошло и правда совсем немного времени, когда я услышал, как она шепчется с кем-то за дверью. Потом поскреблась в стеклянную филенку.

– Накинь что-нибудь, я Элси привела.

Я скакнул в ванную, препоясал чресла полотенцем и был готов к встрече гостьи. Элси мой вид рассмешил. Мы не встречались с тех пор, как Мод привела ее свидетельницей нашего с Моной совместного пребывания в кровати. Новое развитие событий Элси нимало не смущало, она была в отличном настроении. Они принесли вторую бутылку настойки и малость коньяку. И граммофон, и пластинки.

Элси пришла вполне готовая разделить наш маленький праздник. Я ждал, что Мод предложит ей выпить с нами, а потом более или менее вежливым образом выпроводит. Нет, ничего похожего. Мод присутствие Элси ничуть не стесняло. Конечно, она извинилась за то, что полуодета, но с такой улыбкой, будто это совершенно естественная вещь. Заиграла пластинка, и мы с Мод пошли танцевать. Полотенце соскользнуло, но никто из нас не пытался его подхватить. Музыка кончилась, мы разомкнули объятия, член мой высился как флагшток, я тихонько потянулся к столу за стаканом. Мод сунула мне полотенце, просто повесила его на мой штырь.

– Ты не возражаешь, Элси? – спросила Мод.

Элси притихла настолько, что можно было услышать, как стучит у нее в висках. Вместо ответа она подошла к граммофону и перевернула пластинку. А потом, не поворачивая головы в нашу сторону, взяла стакан и осушила его единым духом.

– А почему бы тебе с ней не потанцевать? – спросила Мод. – Я тебя не держу. Элси, вперед! Потанцуй с ним!

С полотенцем, свисающим с члена, я подошел к Элси. Как только она оказалась спиной к Мод, она сорвала полотенце и жадно сграбастала мою палку. И задрожала словно в ознобе.

– Будем танцевать при свечах, а то здесь слишком светло. Сейчас принесу свечи, – сказала Мод и скрылась в соседней комнате.

Элси немедленно прекратила танцевать, припала к моим губам и достала языком чуть ли не до самой глотки. Я опустил руку, пощекотал там. Петушок мой по-прежнему трепетал в ее руке. Пластинка закончилась, но никто из нас даже не двинулся. Я услышал шаги Мод, все еще оставаясь в цепких объятиях Элси.

«Ох, что сейчас начнется!» – подумал я, но Мод не обратила на нас никакого внимания. Она зажгла свечи и выключила электричество. Я начал было осторожно выбираться из рук Элси, когда Мод подошла к нам вплотную.

– Все в порядке, – сказала она. – Лучшего и не придумаешь. Можно к вам? – И с этими словами она обняла нас обоих, и вот уже мы стоим и целуемся. Все трое.

– Уф! Здесь жарковато! – Элси тяжело вздохнула.

– А ты сними платье, если хочешь, – посоветовала Мод. – Я свое снимаю.

Слово не разошлось у нее с делом: она выскользнула из своего тюлево-муслинового одеяния и оказалась перед нами в чем мать родила.

В следующее мгновение мы все были голышом.

Я сидел, держа Мод у себя на коленях. Она снова намокла внизу. Элси стояла рядом, положив руки на плечи Мод. Она была чуть повыше Мод и прекрасно сложена. Я погладил низ ее живота, а потом мои пальцы побрели по ее зарослям – они как раз были на уровне моего рта. На губах Мод светилась счастливая улыбка. Я вытянул губы и поцеловал Элси в самую щель.

– Как чудесно перестать быть ревнивой, – совсем просто проговорила Мод.

Лицо Элси залила пунцовая краска. Она все никак не могла уразуметь, что за роль отводится ей и как далеко можно зайти. Потому она так внимательно, как бы спрашивая, всматривалась в Мод. Тем временем я жадно целовал Мод, а пальцы мои уже гуляли в дыре Элси. Я чувствовал, как сжимались там ее мышцы, чувствовал, как она дрожит. Сок уже побежал по моим пальцам. В эту минуту Мод привстала, оторвав от меня зад, и тут же вернулась почти в прежнее положение, ухитрившись точно приземлиться на мой член. Сидя лицом ко мне и прижавшись к грудям Элси, она взяла ее сосок в рот. Элси всю передернуло, и по моим пальцам волной пошли судорожные спазмы. Рука Мод, лежавшая на пояснице Элси, скользнула вниз и принялась разглаживать и без того гладкие ягодицы. Через минуту она двинулась дальше, и тут наши руки встретились. Я инстинктивно отдернул руку. Элси чуть-чуть переменила положение, и Мод, подавшись еще больше вперед, впилась ртом в ее щель. Элси в ту же минуту перегнулась через Мод и губы ее встретились с моими. И все трое мы задрожали как в лихорадке.

Я почувствовал, что Мод кончает, но себя я решил попридержать для Элси. Осторожно снял Мод со своего по-прежнему стоячего члена и принялся за Элси. Она оседлала меня, обхватила крепко руками и понеслась во весь опор. Мод из скромности удалилась в ванную. Когда она вернулась, Элси все еще сидела у меня на коленях, с пылающим лицом, обвив руки вокруг моей шеи. Потом побежала в ванную, а я пошел обмываться к раковине.

– Никогда не была такой счастливой. – Мод подошла к граммофону, поставила новую пластинку. – Дай-ка мне твой стакан, – сказала она, потом наполнила его и, понизив голос, спросила: – А что ты скажешь дома?

Я промолчал, и она совсем тихо добавила:

– Ты можешь сказать, что кто-нибудь из нас заболел.

– Да ладно, еще успею подумать, – бросил я.

– А ты на меня не сердишься?

– Сержусь? За что?

– Что я тебя так надолго задержала.

– Ерунда, – сказал я.

Она обняла меня и нежно поцеловала. Держась за руки, мы молча подняли наши стаканы. Тут и вернулась Элси, а мы, голые как жерди, продолжали стоять и пить за здоровье друг друга.

Снова начались танцы. Свечи оплывали. Я знал, что они через какое-то время догорят и никто из нас не двинется, чтобы принести новые. Танцующие менялись: мы старались, чтобы надолго никто из нас не оставался в стороне. Оказавшись в паре, Мод и Элси похотливо трутся лобками друг о друга, потом со смехом расцепляются, и одна из них хватает меня. Раскованность и свобода правили нами, и никакие жесты, никакие поступки не были под запретом. А когда в конце концов свечи погасли и единственным освещением осталась бледная луна в окне, последние предлоги для сдержанности испарились.

Потом Мод пришло в голову очистить стол. Ничего не понимавшая Элси помогала ей, словно загипнотизированная. Всю посуду молниеносно смахнули в раковину. Затем стремительный рывок Мод в соседнюю комнату, оттуда – с тонким одеялом, тут же разостланным на столе. И туда же подоспела подушка. Элси наконец начала соображать, куда дело клонится, и прямо-таки растаращилась на это сооружение.

Однако, прежде чем заняться делом всерьез, Мод затеяла новую штуку – сварить гоголь-моголь. Пришлось включить свет. Обе они работали споро, прямо с неистовством. В варево щедро влили коньяку, и когда я отхлебнул первым, то ощутил, как побежал огонь по пищеводу прямо к моему молодцу и к яйцам. Пил я закинув голову и не видел, а только почувствовал, как Элси, словно в чашу, приняла в ладони мои яйца.

– Ой! – хихикнула она. – Одно гораздо больше другого! – Потом, после недолгого колебания, взглянула на Мод. – Может, мы чего-нибудь сотворим все вместе?