Карми - Инна Кублицкая

— Мне ее подарили, — ответила Карми. — И я не помню закона, запрещающего принимать подарки.

— Эта лапара пятнадцать лет как пропала в Миттауре вместе с Доуми, — произнес Логри и добавил: — Доуми — хокарэм.

— Разве тот, кто его убил, не завладел лапарой по праву? — вопросом ответила Карми. — И разве он не имел права подарить ее?

— Ты хочешь сказать, тебе подарил лапару человек из Миттаура?

— Да, из Арзрау.

— Подарил? — подчеркнул Логри.

— Подумаешь, — небрежно сказала Карми, — принц Паор и не то для меня сделает.

Логри в зародыше подавил замешательство.

— Он в меня влюблен, — объявила Карми.

— И если мы тебя убьем, войну Майяру объявит? — с усмешкой спросил Логри.

— Да, или еще какую-нибудь глупость устроит, — отозвалась Карми. — Только зачем вам меня убивать? Какие еще преступления мне приписывают? Впрочем, валите все на меня, мне не страшно — за все отчитаюсь. Мой хэйо — Третий Ангел, а нам с ним все нипочем.

— А это откуда у тебя? — спросил Логри, показывая стажерский ключ с прицепленными бусами. — Тебе это подарили или ты купила? У кого?

Карми молчала. У нее перехватило дыхание. Бусы Руттула должны к ней вернуться.

— Не размахивай бусами, Логри, — сказала она изменившимся голосом. — Имей уважение к их скрытому могуществу.

— Да, — ответил Логри, укладывая бусы в кисет. — Это действительно Амулет, но я хочу знать, как он попал в твои руки. Или ты найдешь какой-нибудь закон, который не возбраняет тебе владеть краденой вещью?

— Краденой? — переспросила Карми. — Да, мне случалось воровать, но я не думала, что можно назвать украденной вещь, которая не пригодится мертвому.

— Тогда это не кража, а мародерство, — бросил Логри.

— Ключ мой, — сказала Карми. — И я могу поклясться на хлебе и крови, что мне его подарили. А бусы я взяла, чтобы иметь память, ведь они лучше, чем что-нибудь другое, напомнят мне о покойном.

— Разве ты не знаешь, что у мертвого хокарэма нельзя брать никакие вещи, кроме оружия? Или ты хочешь назвать это оружием? — продолжал допрашивать Логри.

— Погоди.. — растерянно сказала Карми. — О ком ты, Логри? Я не понимаю.

— О Стенхе, хокарэме принцессы Сургарской.

— Но… Логри, разве эта вещь могла принадлежать Стенхе? О нет, принадлежала она совсем другому человеку.

— Лет десять назад я видел эти бусы в руках Стенхе, — сказал Логри. — Правда, без этого… «ключа», ты так это назвала?

— Бусы и ключ сделали одни руки, разве это не видно? И если они нашли друг друга, значит, они нашли хозяина. А Стенхе… Не знаю… Почему бы тебе не спросить у него самого?

— Разве он жив?

— Почему нет? Я думаю, он сейчас на юго-востоке, в Колахи или в Пограничных горах Сургары.

Логри помолчал.

— Боюсь, тебе придется пожить у нас, пока мы его не найдем.

Но и у Карми, пока он размышлял, тоже было над чем подумать.

— Я не против. Но бусы ты сейчас отдашь мне. Они мои.

Я — Ур-Руттул.

Логри, онемев, смотрел на босоногую девчонку в короткой келани, девчонку, которую разыскивали сейчас по всему Майяру как опаснейшую мятежницу, девчонку, в жилах которой текла самая благородная кровь в королевстве, потому что, как узнал Логри вчера, король Лаави умер, а наследник был всего лишь младшим братом — младшим братом девчонки в короткой келани.

Глава 13

«Высокие небеса, премудрые и преблагие! С какой такой причины невзлюбили вы девушку Карми, бывшую сургарскую принцессу? Что вам до нее, великие боги? Что за радость вам мучить ее превратностями судьбы?..»

Не привыкла молиться юная принцесса Ур-Руттул Оль-Лааву. В богатом доме сургарского принца вела она беспечную жизнь, не зная ни тягот, ни печалей. Зачем ей было молиться? Нечего ей было выпрашивать у всемогущих богов.

Что же ей нужно? Пока она знала одно: не нужны ей ни богатства, ни громкие титулы — все это не обережет от предательства. И цель у нее была одна — дожить до появления в Майяре Руттуловых соотечественников. Ведь должны же они появиться в конце концов — так говорил Руттул. Как будет выглядеть это появление и каковы будут эти люди, Карми не могла представить. О чем говорить с ними — об этом она еще тоже не думала. Там будет видно. Несомненным казалось одно: она покажет им могилу Руттула и расскажет, какой это был замечательный человек… Или нет, передумала Карми, она просто скажет им, кто он был для Сургары и Майяра, а остальное пусть уж сами узнают от людей — так никто не посмеет упрекнуть ее в том, что она пристрастна.

Но сумеет ли она дожить до этих дней?

В тот самый год Ветра, который одел ее в траур, упрятал в монастырь, а потом дал свободу, Карми наделала много ошибок — и это опять-таки привело к потере свободы, а потом, может быть, приведет и к смерти.

Как ее подловил Герхо? Привел, что называется, как на убой, прямо в замок Ралло. А она даже сбежать от него толком не сумела. Ох, глупость, глупость! Правду говорят: задним умом человек крепок. Теперь, вспоминая бесславный свой побег, Карми понимала, что не стоило ей стремиться удрать от Герхо подальше, надо было затаиться поблизости, пока Герхо прочесывал окрестности. Он лучше знал местность, но и Карми кое-что понимает в хокарэмской науке «невидимости». Детские игры в прятки не прошли бесследно — Карми смогла обмануть и Маву, и Стенхе, а ведь они отлично ее знали, вырастив чуть ли не с пеленок. Обманула бы она и Герхо — он ничего о ней не знал и не мог ожидать от нее искушенности в хокарэмских искусствах.

Что он мог знать о ней? Только то, что она смелая девчонка, похоже, что беглая рабыня, ради пущей безопасности переодевшаяся в одежду хокарэма, да только позабывшая, что замок Ралло — оплот хокарэмов — совсем рядом. Может быть, и не глупо с ее стороны было надеяться, что ей удастся проскочить незамеченной, но раз уж Герхо ее заметил и сумел изловить, то предстояло держать ответ за свое самозванство.

Замок Ралло, который по ходившим в Майяре рассказам был местом страшным, полным невообразимых ужасов и тайн, показался Карми спокойным, по-семейному теплым, родным. Помимо воли ей захотелось, чтобы он и в самом деле стал ее новым домом, чтобы здесь можно было надолго остаться, отдохнуть от накопившейся за год усталости.

Старая хокарэми Нелама говорила о мучительной смерти, ожидающей самозванцев, но при этом угощала Карми разными осенними лакомствами. А Старик Логри, мастер хокарэмов, о котором, Карми слыхала, говорили как о хладнокровном, находчивом и бесстрастном хокарэме, заметно удивился, узнав, кого послала судьба в подчиненный ему замок.

Логри быстро справился с собой и сказал:

— Что ж, госпожа моя, жизнью твоей я распоряжаться не могу. Но не могу и отпустить тебя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});