Зимний Бал в Северной Академии - Sandra Hartly

сбежать очнувшейся от дурмана магичке или не позвали на помощь. А потом драконы скрывают гибель таких Аматрикс. Они сами пишут письма родственникам, чтобы не возникло вопросов и на севере не начался бунт убитых горем и обозленных магов,” — когда я закончила, инквизитор замер и часто дышал.

По спине дракона я видела, что он напряжен и кажется зол. А еще Максимильян не смотрел на меня, потому что еще не решил, что делать дальше.

Он понимал, что информацию я получила не из запрещенных книг библиотеки отца. И пытался определиться: он мой муж или инквизитор императора.

Как инквизитор, он не должен позволить мне уйти с такой информацией; как муж, не мог отправить меня в казематы или еще лучше на плаху.

Оставался только последний вариант, который устроит и инквизитора, и Максимильяна Террагона, который давал магическую клятву своей жене, и именно на него он пытался решиться.

Я ждала, пока черный дракон примет решение и сделает свой выбор, облегчив мой.

Медленно вытянув свою ладонь из горячей руки Макса, я попятилась, но мужчина не двинулся с места. Я знала, что для того чтобы одурманить меня ему хватит нескольких секунд, но Максимильян медлил, понимая, что обратного пути не будет.

Пока магия будет работать, я буду словно кукла в вечном тумане; в конечном итоге он получит своего наследника, но применив магию, потеряет меня.

“Аврора, маги готовы. Бал начался, мы с отцом ждем твое решение,” — громко сказал Крастин, спускаясь с лестницы, в сторону которой я отошла.

Брат совершил ошибку, выдав себя и отца. Он видел меня, но не видел стоявшего за поворотом инквизитора.

Глаза Крастина расширились от шока, едва он заметил злого черного дракона, а глаза Максимильяна почернели, выдавая то, что он готовился напасть на мага.

“Нет, Макс!” — заслонила я Крастина собой, и мужчина зарычал, но развеял почти законченное заклинание шестого порядка, которое мигом убило бы нас обоих.

“Он один из мятежников, и они решили втянуть и тебя в свои игры. Но я не позволю глупым магам утянуть тебя на плаху следом за собой. Они обречены, Аврора, и поверь, быстрая гибель лучше допросов в казематах. Ты сама выдала мятежников, проявив верность империи, я казнил на месте,” — рычал Максимильян, и глаза становились чернее с каждой секундой.

“Макс, он мой брат,” — прошептала я, медленно приближаясь к дракону.

“А ты моя жена, и мой выбор очевиден,” — так же тихо ответил он.

Всё, что произошло дальше, ещё долго будет преследовать меня во сне. Зверь поднял голову, и дракон рывком приблизился ко мне, оттолкнув в сторону, словно игрушку. Максимильян вновь активировал заклинание, намереваясь уничтожить мятежника, а я прошептала единственное, что могло спасти Крастина от неизбежной гибели.

“Ретро реверала есентиа,” — прошептала я, и Максимильян схватился за голову, застонал.

“Беги,” — шепнула я брату.

“Я не оставлю тебя со зверем,” — прорычал Крастин, но я приспустила шубу, показывая ему рисунок на предплечье.

“Он пока не опасен и не причинит мне вреда. Иди,” — тихо сказала я и, подавляя шок от того, что увидел, Крастин все же послушался и убежал.

“Аврора,” — застонал Максимильян. Падая на колени, он все еще держался за голову.

“Прости, Макс, но они моя семья, и я не позволю навредить ни отцу, ни брату. Драконы больше не всесильны. И пора им узнать и принять тот факт, что полая палка и несколько заклинаний способны повергнуть на колени даже могучего наследника древнего рода,” — я подошла и провела рукой по темным волосам мужа, понимая, что выбор сделан, и теперь мы на разных сторонах в этой войне. — “Предупреди своих людей. Не делайте глупостей. Я еще даже не начинала. Это только один шаг, который ослабит связь, загоняя зверя в рамки. Не стоит проверять, на что способна ведьма, защищающая своё. Вентус был всего лишь первым испытанием и застал меня внезапно. Но сейчас я не одна и готова.”

Максимильян поднял голову, и в его серых глазах ощутимо читалась боль. Похоже, привязался ко мне не только его зверь, но и сам высокомерный наследник Террагон.

“Прости,” — прошептала я, все еще поглаживая дракона по голове.

Времени нет, и как только я убрала руку, Макс снова застонал, опускаясь на пол.

Громко стуча каблуками, я пошла в бальный зал, не имея ни малейшего представления, что делать дальше.

Похоже, Визардис успешно сам себя представил. Пока Макс делал признание в коридоре, нетерпеливый птиц сам отправился к гостям.

Заметив, что маги и драконы словно условно разделившись, стояли по разные стороны зала, я поняла, что вот-вот начнется буря, и стоило отыскать отца. Я видела, что отговаривать их бесполезно. Пытаться убедить договориться тоже. Маги были злы и готовились напасть. Большинство наследников древних драконов были в зале, и где-то в толпе был Фламарион, это знала я, и знали маги, как знали, что такого шанса больше не будет.

Вир Террагон и отец Ская уже закончили ритуал с магией, и посреди зала показалась фигура ректора. Как только Галеон Маринекс начал читать отчет проверки инквизиторов, все завертелось, словно снежный вихрь.

Доминик и еще несколько советников стали впереди, окруженные гвардейцами императора, и отыскать среди них Фламариона было несложно. Он был заметно выше остальных и скрывал лицо, натянув форменную кепку до самого носа.

“Аврора, я рад, что ты с нами, с рисунком что-то решим,” — сказал отец, внезапно оказавшись за моей спиной.

“Что вы задумали?” — спросила я мага, не сводя взгляда с императора.

“Крастин сообщил, что ты сделала с наследником Террагоном. Ослабь императора, любой ценой, нам нужно убрать его с трона. Тогда север станет свободным,” — тихо сказал отец, и я все же повернулась к нему лицом.

“И кто же из магов метит на трон императора? Сомневаюсь, что это ты, отец,” — строго спросила я. Прежде чем действовать, я желала знать, кто именно стоит за всем этим хаосом.

Артеф как-то странно улыбнулся. — “А почему нет? Маги меня уважают, Ава, а я уважаю их. Мое изобретение принесло магам пользы не меньше, чем драконам, а возможно, и больше. И именно в этом и заключалась его ценность, дочка,” — поцеловав меня в лоб, отец ушел за колонну и словно исчез.

Пока я искала взглядом отца, ошарашенная его признанием, пропал и император. Ректор продолжал зачитывать отчет инквизиторов и решение совета, но я не слышала слов. Ни Фламариона, ни Доминика на прежнем месте