Фантастика 2024-84 - Константин Давидович Мзареулов

всю свою наблюдательность. Я тупо не заметил, откуда стреляли. Откатившись под прикрытия обломков стен, я задумчиво уставился на отметину, что оставила в стене вражеская пуля. Картина осложнялась тем, что на стене было довольно мало свободного места, все исцарапано и покоцано, но вроде след от пули я все-таки нашел. Мы с напарником находились явно выше, чем противник. В остатках «нашего» дома был почти целый первый этаж, а кучи обломков стен и перекрытий лежали на месте бывшего второго. Отметив про себя примерную траекторию полета пули, я вычислил место, откуда был сделан выстрел с точностью до пяти метров в любую сторону. То есть стрелок находился в радиусе пяти метров от той точки, что я определил.

— Петь, ты чего там притих, в тебя вроде не попали? — спустя минуту после всего случившегося спросил я.

— Ногу вывихнул, болит зараза, аж жутко! — почти простонал в ответ Петро.

— Мне миномет нужен, сможешь координаты передать?

— Наверное, — кивнул Петро и отвлекся от своей ноги. Наладили связь, по нашим координатам прислали одну мину. Недолет был серьезный, подумалось, что минометчики вообще по нам стреляют, а не по врагу.

— Петь, сто вперед и двадцать влево, также одну, — попросил я.

Напарник прокричал в трубку наши подсказки и посмотрел на меня.

Новая мина рванула в центре лежки фрицевских снайперов с неизвестным, конечно, результатом. Однако это, как ни странно, принесло свои плоды. Винтовка, а у меня в руках была все та же моя трофейная, лежала передо мной. В прицел я пытался разглядеть хоть что-то, что выбьется из привычного вида развалин. С винтовкой, кстати, интересно вышло. Когда меня нашли и откопали, подобрали и винтовку. У той был разбит прицел и полностью расщеплен приклад. Ребята из реммастерской, куда ротный, теперь уже комбат, лично ее отнес, переставили на нее другое ложе, благо подошло и даже не болталось, и новый прицел, также из трофеев. Вчера я ее по новой пристрелял, выведя ноль на трехстах метрах, и теперь желал пустить ее в дело.

После разрыва третьей мины противник не выдержал.

— Сань, одного точно вижу, — проговорил уже успевший лечь рядом напарник.

— Сам вижу, — спустив курок, дернул затвор, одновременно уходя перекатом в сторону. Угадал, пуля фрицевского снайпера ударила в камень, возле которого только что лежала моя винтовка.

— Ух ты! — Петя также сдал назад, хоронясь за обломком стены.

— Вот тебе и ух ты! — пробубнил я. — Мы их не видим, а они-то, выходит, наоборот…

Петя дал команду минометчикам по рации, и те приступили к работе. Выпустив порядка двух десятков мин, обстрел закончился. Я к тому времени поменял позицию. Не всегда выше означает лучше. Спустившись вниз, я отполз метров на шесть вправо, оттуда хорошо была видна приблизительная позиция немецких стрелков. Выискивая цель, я все время думал о выстреле противника. Раз он не попал, значит, все же не видел меня, а стрелял по вспышке…

В тех развалинах, где предположительно сидели немцы, царила тишина. Никакого движения, лишь дым расходится да пыль оседает. Тот фриц, в которого я стрелял, должен лежать где-то за насыпью, я стрелял в него сверху, стрелок был в укрытии, поэтому отсюда его не видно.

— Как же вас выкурить-то? — лихорадочно соображал я. — А если…

Ползти обратно к Петрухе мне не хотелось. Достав дымовую гранату, немецкую, наших почему-то совсем мало, прикрутил к ней длинную рукоятку от обычной «колотухи». Прикинув еще раз траекторию, зашвырнул гранату левее укрытия немцев. Немец клюнул, не знаю, сколько их там было, но один показался буквально на две секунды. Перемахнув через бруствер из кирпичей, фашист, держа свою винтовку на сгибах локтей, резво так заспешил в сторону траншеи, что давала возможность скрытно покинуть позиции. Испугался, решил, что мы в атаку пойдем. Противник будет виден еще несколько секунд, мне этого достаточно. Стреляю всего один раз и отмечаю, что фашист замер, готов. Подползший напарник толкнул меня в бок.

— Думаешь, последний? — Петя осматривал виднеющиеся позиции врага.

— А хрен его знает, — просто буркнул я, — я вообще не понимаю, как он там от минометов умудрился укрыться.

Нам очень не хотелось лезть за подтверждением, но это было нужно. Как пересечь открытое пространство? Да как и раньше, недостатка в дымовых гранатах у нас сейчас нет, швырнули с напарником сразу две штуки и спустя десять секунд двинули ползком вперед. Дым отлично закрыл нас от развалин, в которых, как мы думали, сидят фрицы. Преодолев ползком метров десять, решили вставать, а то дым скоро развеется. Рывком, виляя и пригибаясь к земле, мы добежали до бывшей позиции снайперов противника. Преодолеть бруствер уже не успели, дым исчез, отдышавшись, беру у Пети ППШ, он так и таскает сразу два. Отложив в сторону винтовку, дергаю затвор автомата.

— На раз-два? — спрашивает напарник.

— Да пошли уже, — отвечаю я и привстаю, пытаясь что-нибудь разглядеть в развалинах.

Перемахнули мы удачно, внизу, где и обитали фашистские снайперы, мы обнаружили два трупа, одну искореженную винтовку с остатками прицела, спустя еще минуту нашли дыру, скользнув в которую, Петруха нашел место, где скрывался во время минометного обстрела фриц.

— Там еще одна винтовка, на вид целая, — проговорил тихо Петя, высунув голову, — сейчас достану.

Я ухватил за приклад показавшуюся из дыры винтовку противника и выдернул ее на свет. Петя ошибся, ствол был серьезно деформирован, а вот прицел в полном порядке, что очень меня удивило. Надо снять его, пусть запасным будет.

— Петь, вылезай оттуда, надо сам дом проверить, куда последний полз, да и винтарь у него забрать, он должен быть в порядке.

— Сань, может, наших дождемся, нафиг нам лезть куда-то? — И это была не трусость со стороны напарника, а здравый смысл. Во-первых, мы уже полазали и за себя, и за того парня, а во-вторых, мы ведь не штурмовая группа, нам приказали убрать снайперов противника, расчистить дорогу, мы выполнили. То, что мы сюда заползли, вообще наша инициатива, если честно, было просто интересно, что тут фрицы за нору себе сделали, что даже мины их не берут? Оказалось, все очень даже просто. Та дыра, что нашел Петя, вела в бывший погреб под домом. Дом-то тю-тю, а погреб остался, хоть его и завалило прилично, но места, чтобы укрыться даже двоим, тут хватало.

— Ну, командир, чего задумался? — вырвал меня из раздумий напарник.

— Да думаю, прав ты, братуха, давай ракету, пусть дальше Нечаев идет, мы свое выполнили!

— Это дело! Ведь больше никто не стреляет, значит, снайперы кончились? — говоря все это, Петя достал ракетницу и, снарядив ее