Предел невозможного - Алексей Фомичев

Несмотря на обилие самой разнообразной информации из разных источников, я так и не мог найти однозначный ответ на вопрос «Что делать дальше?». Одинаково подходящими и столь же неудобными были все варианты. Отъезд — это проблемы с обустройством на новом месте, врастание в жизнь. Хоть в Югорской республике, хоть в других образованиях. Даже в Европе или в Америке придется какое-то время потратить на осваивание.

К тому же остается вопрос с Миленой. Она-то вряд ли захочет покидать республику, ярая патриотка, доброволец. Да и потом — как ее перевозить? Ведь обычные средства передвижения не подходят. А показывать установку постороннему, даже очень любимому человеку я не мог. Не имел права.

Поймав себя на том, что уже третий или четвертый раз называю Милену любимой, подумал, что она действительно стала таковой. И что все же влип в ту же историю, что и миллионы мужчин до меня. Причем в довольно неудачное время.

— Любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь… — напел я под нос, отключая сканер и ноутбук.

«Подождем с принятием решения до завтра, — подумал я перед тем, как лечь спать. — Утро вечера мудренее. Завтра что-то определится. С планами республики, с планами каганата. И эта девчонка приедет. Тогда и будем думать. Одно пока ясно стопроцентно — с работой в отделе покончено. Не полез бы только Березин выяснять отношения. Не сдержу еще своего двойника — точно прибьет придурка!..»

… А ночью я подтягивался. На турнике. Во сне, конечно, потому что слишком легко это выходило. Тело стало невесомым, и мышцы рук без особых усилий поднимали тело к перекладине.

— … Двести сорок три, двести сорок четыре, — отсчитывал за спиной менторский голос. — Неплохой результат. Изменения пошли тебе на пользу.

— Мог бы обойтись и без них. Мне и своих сил хватало. — Я, оказывается, еще и разговариваю во время подтягивания.

— Не скажи. Своих сил тебе хватало раньше. А теперь без новых возможностей ты не проживешь.

— Это как?

— Вспомни завал в Периметре. Или бои на Миренаде. Не будь ты измененным, просто не выжил бы.

— Может быть. — Руки продолжали работу, вздымая тело вверх и плавно опуская вниз. По идее, мышцы должны были хоть немного устать, но пока я никаких признаков не заметил. — Но не возникни Ворота и Периметр, не попал бы в такие переделки. Это еще лучше.

— Двести семьдесят шесть. А вот это от тебя уже не завит. Что произошло, то произошло. Назад пути нет.

Голос звучал ровно, без эмоций, словно за моей спиной стоял робот. Впрочем, может, робот там и был. Я как-то не испытывал большого желания оглядываться. Да и некогда.

— Нет. А жаль. Тогда объясни, зачем все это. Решил сделать из меня суперкачка? Ну подтянусь я пятьсот раз. Ну прыгну с места на десять метров. Или стометровку за три секунды пробегу. Какой толк?

Тот, кто стоял за спиной, сделал паузу, словно размышлял, стоит ли отвечать вообще. Потом сказал:

— А ты решил, что моя задача — натренировать твои мышцы?

— Вроде того…

— Ты не прав. Мне все равно, каковы твои достижения. Сила, скорость, реакция, выносливость — побочный эффект. Скажем так, базовые условия. Но никак не самоцель… Двести восемьдесят девять, двести девяносто. Не устал?

— Пока нет. На рекорд иду. Раньше подтягивался не больше двадцати пяти раз.

Я действительно не испытывал никакого дискомфорта. Тело ровно ходило вверх-вниз, мышцы рук равномерно сокращались. Пожалуй, только пальцы слегка занемели. Пустяки…

— Базовые условия, говоришь? Для чего?

— Пока без ответа. Я уже объяснял — придет время, все узнаешь.

— Ладно, оставим мышцы в покое. А что с головой? Что за видения, падения и прочая хрень? То таю на глазах, то в камень превращаюсь. Магия, что ли?

— Сам-то понял, что сказал? Какая магия? Впрочем… ты действительно можешь воспринимать это как чудо.

— То есть не скажешь?

— То есть — нет. Рано. Между прочим, уже триста шесть.

Я сделал очередной подъем, прислушался к ощущениям. Точно пальцы немеют. Да еще этот, за спиной, слегка надоел.

Собеседник тихонько хохотнул.

— Злишься?

— А ты мысли читаешь?

— Не совсем. Я вижу изменения в твоем мозге. Вернее, не вижу, а регистрирую. Сейчас фон другой. Новые участки мозга задействованы. Выходит, испытываешь эмоциональную встряску. Все элементарно.

— А если я тебя элементарно этой железкой по башке огрею? Тоже зарегистрируешь изменения?

— Я думал, ты взрослее. Триста семнадцать.

Беседа стала надоедать. Этот крендель никак не хочет отвечать на вопросы, уходит от темы. Да и висеть на турнике надоело.

— Физические параметры, ускоренная регенерация, повышенные способности мозга… А что видения? К чему эти космические полеты и прочие чудеса?

— Чтобы ты был готов.

— К чему?

— Узнаешь.

— Тьфу. Между прочим, уже триста тридцать шесть. Хорош.

Я спрыгнул с турника и развернулся. На меня смотрел… я сам. Мой двойник, отраженный в гигантском зеркале.

— Во черт! Опять наколол.

Двойник в зеркале повторял мои жесты и слова, но никакой инициативы не проявлял.

— Поговорили. Спасибо, что в космос опять не отправил.

Пальцы все же занемели. Я встряхнул руками, хотел было сказать что-то, но в этот момент проснулся.

«Ну и что они хотят? — рассуждал я утром, готовя завтрак. — Сделать из меня космонавта? С приставкой «супер». На черта им нужен такой кадр?»

Не нравился мне этот сон. Слишком уж он похож на явь. И пальцы до сих пор не отошли. Триста сорок подтягиваний. Рекорд, епона мать!..

Домашний телефон Милены молчал как партизан. Еще не приехала? Впрочем, оно и к лучшему. В такое время ехать в Самак не стоит. Но вот позвонить могла бы. Ладно…

Я уже выходил из квартиры, доставая на ходу ключи от машины, когда в голову пришла странная мысль. А что, если все эти мутации, изменения — действительно побочный эффект? И что главная часть еще впереди. Но какова же она — основная цель? Кого из меня готовят — монстра или… бога?

Крупная дрожь прошла по телу. Я вдруг совершенно отчетливо вспомнил загадочный голос двойника. Когда он говорил о чуде. Черт возьми, это уже ни в какие ворота не лезет!..

К началу рабочего дня я намеренно опоздал. Не хотел видеть Березина. Тот мог пристать с нотациями, и тогда вышла бы ссора с непредсказуемым концом. Часы показывали половину девятого, когда я вошел в приемную Голыбина и спросил секретаря, на месте ли начальник управления.

Женщина утвердительно кивнула, но предостерегла:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});