Меч Баа Ци (СИ) - Тырышкин Алексей

— Чего засмущался? — внезапно подал голос Синоптик. — Давай, работай божественным замполитом, как тебя Страшила обзывал. Предложи им нештяков небесных!

— Да какие у меня нештяки, я же, блин, не бог вина или слащавых баб, — буркнул с досадой Вахтер.

И тут его словно что-то толкнуло в грудь. И слова сразу же нашлись. И голос его зазвучал на все поле, будто и не его вовсе. Глухой, отрешенный. Как и положено говорить божественным сущностям.

— Воинство Баа Ци! Воинство мое! Ваша смелость и ваше рвение в бою будет вознаграждено! Я, бог смерти и бог Изнанки. И вы, даже погибнув, встанете в один строй со мною! Бейтесь и не бойтесь смерти, ибо смерть за вас!

— За Баа Ци! — заорал один из бойцов, кто был рядом. Видать, его проняло больше других. Впрочем, его вопль сразу подхватили и другие глотки. Сначала нестройно, затем четким рефреном повторяя «Баа Ци! Баа Ци!» Словно фанаты, выкрикивающие имя своей команды во время важнейшего матча. И даже противник от такого поведения замешкался, видно было, как сбились с ритмичного шага первые шеренги копьеносцев. Как приподнимают с удивлением забрала конные рыцари.

Хитер оказался глава стрелков Хвои с неблагородным именем Кусака. Он приказал нескольким бойцам выстрелить, да не шибко далеко стараться. Стрелы упали в паре десятков метров от арбалетчиков, как бы обозначая дистанцию, после которой их начнут доставать. Они и встали за несколько шагов до этого расстояния, еще не предполагая, что уже находятся в зоне обстрела. Начали неторопливо готовиться к рывку и последующему залпу. Вот их командир дал сигнал к действию и…

— Бей! — крикнул Кусака. В небо взметнулась туча длинных стрел с фирменным красно-белым оперением Краснотала. Лишь на пару секунд открылись арбалетчики Ордена — как раз этого времени и хватило Хвое смести их дружным залпом.

Затрубили рога: Фурра отзывал своих побитых стрелков, открывая дорогу лобовой атаке тяжелой конницы. Он уже разглядел, что обороняющиеся не имеют кавалерии. Броня у его рыцарей была что надо, и кони под надежной защитой, так что стрел они не боялись. А уж с разгону проломить строй копейщиков и затем устроить расправу стрелкам — дело техники.

Пехота Ордена разомкнула ряды, пропуская конных. Те сомкнулись в клин, наклонили копья, постепенно начали ускорять шаг, а далее и вовсе послали коней в разгон. И вот те уже мчатся, сотрясая тяжелыми копытами зыбкую почву.

— Не стрелять! Беречь припас! — заорал Кусака. И чуть тихо добавил. — Все равно не пробьем.

— В тли-два выпад товьсь! — это уже команда копейщикам от их главного, Ломаки. Толковый дядька, даром что картавый. — Лазом, лазом втлецай! Никто не толчит вне стлоя!

— Как же они его понимают? — удивился Вахтер вслух.

— Это же Ломака! — пояснил ему стрелок, у которого он позаимствовал меч. — Кто не поймет в зубы получит. И будем с ним на пару картавить!

Враз дико заржали боевые кони рыцарей Ордена, заставляя Вахтера вернуть внимание к атакующим порядкам. Передовая линия конных рухнула, точно подкошенная. Кони забились, падая, захрипели от боли. И теперь стало понятно, отчего Баа Ци с его свитой аккуратно вели по узкой тропке — все остальное пространство перед обороняющимися было засыпано вычурно изогнутой металлической проволокой, попав в которую конь запросто ломал ноги.

Цвет пятого отряда, тяжелая конница Ордена понесла первые потери, еще не успев ударить по врагу. Но это были отличные бойцы, тертые, ученые и лучшими инструкторами, и самой войной. Упавшие быстро освобождались от бесполезных коней, спешивались, выхватывая мечи. Из атаки их никто не отзывал и они устремились вперед уже пешим порядком.

Не давая им опомниться и сомкнуть ряды правильного строя, в эту гущу из тел людей и коней по картавой команде «тли-два выпад!» ударили с разбегу смертоносными копьями бойцы Ломаки. С треском отлетали прочь отрубленные особо резвыми рыцарями Ордена острия, с воплем и хрустом вонзались в менее расторопных, пробивая хваленую броню, протаскивая упиравшиеся тела умирающих еще несколько шагов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ранее Вахтер представлял себе битвы Средневековья в виде неорганизованной свалки вооруженных и одетых абы как свирепых мужиков. Но здесь увидел потрясающее взаимодействие и удивительное изящество применения различных тактических уловок сразу с двух сторон. Бились в строю, плечом к плечу, бойцы одного отряда сливались в единое существо с сотней рук и ног. А поверх них летели прицельные стрелы, с чудовищной меткостью поражая рыцарей Ордена в забрала. Те уже пришли в себя, сомкнули ряды, организовав круг, и этот круг закрутился прямо по телам умирающих товарищей, убитых коней, ломая и отклоняя прочь копья Хвои, вгрызаясь в их строй, сокращая дистанцию, чтобы затем дать волю мечам. Слышались короткие окрики командира спешенных рыцарей Ордена. Вахтер увидел того и матюгнулся — Крош! Он же рыцарь Димитар.

Бился Крош, как дьявол, сметая с пути и копья и копейщиков, разрубая длинным клинком на части и щиты и пытавшихся прикрыться за ними. Вахтер не понаслышке знал, как страшны рыцари на мечах — многие обладали отлично поставленным ударом, от которого не спасала никакая броня. А незащищенного доспехом и вовсе могли в один миг разрубить на две части, рубанув наискось от плеча до бедра. И били так скоро, что сам удар не сразу увидишь: только свист, искры и брызги крови во все стороны.

Ломака дал команду отходить. Сквозь ряды копейщиков к спешенным рыцарям рванули свежие меченосцы. На подмогу же рыцарям устремилась их пехота. В бою возникла пауза, точно в хоккейном матче, когда действующие звенья уходят на замену, а новые выдвигаются на их место. Рыцарей постарались удержать от отхода, сразу же атаковав свежими силами. Понимали — уставшего рыцаря легче завалить, а если он отдохнет, да более того — на нового коня взамен погибшего сядет?

— Бациус! — раздался яростный возглас с поля боя. — Проклятый трус и изменник!

Это орал Крош, направляя свой окровавленный и иззубренный клинок прямо на Вахтера.

— Сразись со мною, если ты не боишься! Ты не рыцарь! Ты не сдержал свое слово, и я заставлю тебя ответить за это!

— А можно вон того крикливого гражданина шлепнуть, чтоб не вопил? — попросил Вахтер стоящего рядом стрелка, что пускал одну за другой свой смертоносный снаряд в гущу сражающихся.

— Да пробовал! Увертливый больно и броня на нем особо крепка, все отскакивает! — с досадой отвечал стрелок. Затем с хаканьем спустил тетиву: набегающий с копьем наперевес пехотинец Ордена за три шага от Кроша выронил оружие и тонко завизжал, хватаясь за оперение, торчащее из глаза. Затем рухнул ничком — прямо под ноги набегающим вслед соратникам.

— Выходи, подлая тварь! Ты предал Орден, ты предал свою женщину! И я заставлю за это ответить! — не унимался Крош. Попутно он словил перчаткой пару стрел, крутнулся, сшибая с ног самого Ломаку. В стороны брызнули щепки от разбитого копья. Меч упоенного схваткой рыцаря Димитара свистнул еще раз, срубая ринувшегося защитить своего начальника бойца.

— Аааа! — с досадой пропел Вахтер, понимая, что без личного участия в этом кровавом замесе не обойдется. — Меч мне подлиннее! Любовь я, видите ли, предал! Сейчас я ему расскажу сказку про любовь…

Словно из ниоткуда возник Гурт, впечатывая ему в ладонь трофейный меч Кормо. Теперь Вахтер не стал отказываться от этого клинка, как сделал ранее.

— Вахтер, если бить каждого, кто про твою Тейли плохо скажет, здоровья не хватит! — завопил Синоптик из своего убежища в кармане. — Хорош геройствовать! Ты мозг войны, пусть простые дядьки рубятся, им все равно дома делать нечего, только жрать да спать и заниматься низкоэффективным сельским хозяйством!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но когда Вахтер его слушал. Вот и сейчас полностью проигнорировав, легко спрыгнул с телеги, пробился сквозь плотное построение копейщиков, рванул по направлению к Крошу. Последнего закрывала спина дюжего меченосца Хвои, что устремился первым зарубить дерзкого рыцаря. Но раздался свист клинка, меченосец отлетел прочь, открывая пространство между Вахтером и рыцарем Димитаром.