Пуля для Зои Федоровой, или КГБ снимает кино - Федор Раззаков

Зоя почувствовала, что кто-то смотрит на нее, и подняла глаза. Джек разглядел, что они зеленые, и это ему понравилось. Она вежливо улыбнулась ему и отвернулась.

Джек уже собрался было подойти к незнакомке, но тут в зале неожиданно воцарилась тишина. Он увидел, что перед оркестром, подняв бокал, стоит мужчина в форме, весь увешанный орденами. Еще один тост. Русские осушили свои бокалы. Джек отхлебнул из своего…

Джек… отправился на поиски незнакомки. Было в ней что-то удивительно трогательное. Она не выходила у него из головы, а подобного с ним уже давным-давно не случалось.

Он был уверен, что она не покидала бальной залы, которая меж тем быстро заполнялась гостями по мере появления на столах еды. И какой еды! Обильная закуска – русские бутерброды необъятных размеров; огромные миски с черной икрой – казалось, будто это озера с чернильной водой; блюда с ростбифом, осетриной и фаршированной уткой; на подносах горы пирожков с мясом и сыром. Прекрасно одетые люди ринулись к накрытым столам, словно изголодавшиеся оборванцы. Чтобы избежать давки, Джек отступил в сторону и отправился дальше вдоль залы.

Он обошел почти три четверти ее, прежде чем нашел свою незнакомку. Заслышав негромкий, мелодичный, словно колокольчик, смех, он обернулся. Поначалу он вообще не заметил женщину, только трех высоких дородных мужчин, стоявших полукругом. Но тут снова послышался смех, и, подойдя ближе, чтобы разглядеть, нет ли кого внутри полукруга, Джек увидел ее. Разговор велся на русском, и он решил подождать.

Американец повернулся и направился к накрытому столу. Неужели он собрался уходить? Ей не хотелось, чтобы он уходил Она лучезарно улыбнулась окружавшим ее мужчинам:

– А теперь мне придется покинуть вас, мои славные герои. Я не знаю, почему меня пригласили на этот роскошный прием, но убеждена, что вовсе не для того, чтобы всецело посвятить себя только вам троим. Как бы приятно ни было мне ваше общество. Насколько я понимаю, нам, дамам, полагается следить за тем, чтобы никто из гостей не скучал, и занимать их.

Что им оставалось делать? Отсалютовав ей поднятыми бокалами, мужчины отошли в сторонку. Зоя направилась к столу и протянула пустой бокал официанту, разливавшему шампанское. Американец стоял чуть поодаль от стола. Зоя повернулась к нему. Он не сводил с нее глаз. Она улыбнулась, и он шагнул ей навстречу.

– Хеллоу!

Зоя кивнула:

– Халло!

– Меня зовут Джексон Роджерс Тейт. Капитан. Военноморской флот.

У него славная улыбка, подумала она. Очень подходит к его щенячьим глазам. Но что он такое сказал? Если бы только он говорил чуть помедленнее! Она одарила его чарующей улыбкой. Никакого эффекта. Казалось, он явно озадачен.

– Я сказал, меня зовут Джексон Роджерс Тейт. А вас?

Только теперь она поняла, о чем он спрашивает.

– Зоя Алексеевна Федорова. – И рассмеялась. Теперь пришла его очередь смущаться.

– Зой-я, Зой-я, – попытался повторить он, и она одобрительно закивала головой. Но как же он назвал себя?

– Пожалуйста, повторите ваше имя.

– Джек-сон. Джек-сон, или Джек, если вам…

Она жестом остановила его:

– Джексон, правильно?

Он взял протянутую руку и тут же почувствовал глубокое волнение. Такая маленькая, такая нежная, такая мягкая.

Ей показалось, ее рука попала в плен, однако в этом плену она чувствовала себя спокойно и уверенно.

– Вы говорите по-английски? – спросил он.

– Чуть-чуть, – ответила она. – А вы говорите по-русски?

– Чуть-чуть.

Джек обвел рукой залу. Она утвердительно кивнула. Он предложил ей руку, но она лишь грустно улыбнулась и покачала головой. Не слишком удачная мысль. Он понял.

Они медленно пошли вместе, переходя из одной переполненной залы в другую. Время от времени кто-то останавливался поговорить с Зоей…

– Вы певица? – спросил Джек.

– Актриса. Кино.

Ее слова, похоже, произвели на него впечатление. Зоя обрадовалась, что он никогда не видел ее раньше. Значит, она заинтересовала его не как киноактриса, а как женщина.

Как жаль, размышлял Джек, что они лишены возможности поговорить по-настоящему, тем более просто поболтать. Что ж, ничего не поделаешь, остается лишь рискнуть в надежде, что она проявляет к нему столь же искренний интерес, как он к ней.

– Вы живете в Москве?

Она не поняла. Тогда он по-другому построил вопрос.

– Ваш дом… Москва?

– Да.

Он глубоко вздохнул Они почти полностью завершили круг по зале, и у него не было ни малейшего желания снова начинать его. Слишком уж большая толчея.

– Ваш муж тоже здесь? Я бы с удовольствием познакомился с ним.

Она не поняла ни слова. Он соединил колечком два пальца и продел в него палец, на котором положено быть обручальному кольцу. Она рассмеялась.

– Не замужем. А вы?

– Разошелся.

Она не знала этого слова. Он попытался объяснить.

– Не хотим вместе. Разведусь, когда приеду домой.

Она кивнула с видимым удовольствием.

Они молча посмотрели друг на друга, без слов понимая, что между ними возникло что-то значительное.

– А теперь я пойду. – Зоя улыбнулась с наигранной грустью.

Не может ли он проводить ее домой, спросил Джек. Зоя покачала головой. Ей нужно время как следует подумать об этом американце. В том, что он ей нравится, нет никаких сомнений, но не следует забывать об опасности, грозящей ей, если их увидят вместе.

Джек проводил ее в вестибюль. Помог надеть пальто и ботики.

Она протянула ему руку. Он принял ее. Они обменялись долгим взглядом. Затем она повернулась уходить.

– Зоя!

Она остановилась и обернулась к нему. Джек достал записную книжку и ручку.

– Как я найду вас? Я хочу снова вас увидеть.

Она, видимо, не поняла, что он сказал.

– У вас есть телефон? Какой ваш номер? – Джек приложил руку к уху, словно телефонную трубку, и сделал вид, что набирает номер.

Зоя улыбнулась, поняв наконец, для чего ему понадобились записная книжка и ручка.

– Да, – произнесла она и записала в книжке номер своего телефона.

Улыбнувшись на прощание, она направилась к выходу…»

Как видим, инициатива знакомства принадлежала не только Тейту, но и Федоровой. Это она, поняв, что американец обратил на нее свое внимание, подошла к столу, где он стоял и подарила ему взгляд, после которого он и решил с ней познакомиться. Конечно, это могло быть проявлением естественной симпатии, но также можно предположить и другое – что все было ею подстроено. Напомним, что за плечами Зои был уже богатый опыт по части обольщения мужчин – он тянулся еще с 1927 года, когда она познакомилась с Кириллом Прове. То есть к тому времени ее «любовный стаж» составлял уже 18 лет. В него вошли два замужества (одно неофициальное – с Иваном Клещевым) и несколько непродолжительных романов, в том числе и с иностранцами. Короче, искусством обольщения мужчин Зоя владела в совершенстве. А если взять за основу ее возможную работу на ГУГБ под агентурным именем «Зефир», то этот ее талант не мог остаться без внимания, учитывая тот факт, что советские спецслужбы весьма эффективно использовали такой метод вербовки, как «медовая ловушка». Причем использовали в ней не только женщин, но и мужчин. Например, спустя всего два года после того, как Федорова вскружила голову Тейту, точно также была «околдована» еще одна жертва из американского посольства – 32-летняя Анабель Бюкар. Та самая, что работала в Бюро информации и оставила нам свои воспоминания о работе в нем (они уже цитировались на страницах этой книги). Как же Бюкар угодила в «медовую ловушку»? Очень просто – ей вскружил голову красавец-артист Константин Лапшин, работавший на МГБ.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});