Пылающий камень (ч. 1) - Кейт Эллиот

— А твоя мать?

Он сжал губы. Тут ему лучше промолчать.

— И куда же мы пойдем? — спросила Лиат.

Санглант понял, что она не хочет, чтобы мать узнала о ее встрече с колдуном Аои, о том, что она уже проходила через врата и вернулась обратно. Интересно, куда же она попала?

— Разумеется, в Верну, — отозвалась Анна. — Там, мы сможем рассчитывать на определенную защиту, а ты получишь ответы на свои вопросы.

Наступили сумерки, и на небе появилось множество сверкающих звезд. Анна встала и взяла под уздцы, своего мула. Санглант поспешил подхватить поводья Ресуэлто и второго мула. Следом за ними шла Лиат. Прежде чем войти в круг камней, Анна опустилась на колени и стала чертить на земле какие-то линии. Через некоторое время она поднялась и подошла сначала к Сангланту, а потом к Лиат.

— Чтобы не ослепнуть, — произнесла она, завязывая ему глаза плотной тканью. — Но я хочу знать…

— Всему свое время, Лиат. Ты же не хочешь потерять зрение, правда?

Лиат замолчала. Анна спокойно ждала. Она хотела, чтобы строптивица поняла, что они не двинутся с места, если не последуют ее, Анны, указаниям. Сангланту пришлось наклониться, чтобы Анна смогла закрепить у него на голове повязку.

Со стороны их процессия смотрелась нелепо: впереди Анна, ведущая под уздцы своего мула, потом Санглант, который одной рукой удерживал жеребца Лиат, а другой держался за хвост шедшего впереди мула. Сама же Лиат осталась в седле и держала поводья Ресуэлто и второго мула. Земля содрогнулась, эйкийская собака завыла, лошади нервно заржали, а мулы просто застыли на месте, не желая двигаться дальше. Даже через плотную повязку Санглант различил яркую вспышку света.

Внезапно мулы пошли вперед, и Санглант направился за ними прямо в проход между двумя камнями. Земля под ногами сотрясалась, мешая сориентироваться. В ночном воздухе запахло весной, в ушах у Сангланта загудело, и через несколько секунд он понял, что слышит голоса, похожие на голоса слуг Анны.

Он сорвал с глаз повязку. Над головой сияло чистое небо, а закрывающая часть небосвода тень оказалась не облаком, а огромной горой. К путешественникам приблизились три фигуры, но он не мог разглядеть их лица. Анна подошла к встречающим. Санглант увидел, как в воздухе вокруг него вьются светящиеся существа.

— Она собрала силу, о которой прочла в небесах, и открыла портал, — прошептала Лиат, тоже снимая с глаз повязку. — Отец говорил об этом, но мы никогда не пробовали сделать такое. Иногда я думала, что разговоры о вратах — всего лишь фантазия. Но это правда. Действительно, есть нити, связывающие нас со звездами. Говорят, если прислушаться, то можно услышать, как движутся сферы. И каждая из них издает определенную ноту, которая вплетается в общую мелодию.

— Тс-с-с, — сказал он. — Я их слышу.

— Музыку сфер? — Лиат застыла на месте, прислушиваясь. До ее ушей доносился лишь шелест листьев, в которых сновали маленькие ночные зверьки.

— Слуг.

Она отпустила поводья, позволив коню опустить голову к густой траве, и уже собиралась что-то сказать, но Санглант приложил палец к ее губам.

И услышал.

Постепенно их голоса стали звучать яснее. Теперь он понимал их.

— Где мы? — спросил Санглант.

Но они ответили только:

— Весна.

Светящиеся существа то приближались, то снова улетали прочь, кружили в танце, с любопытством подлетали к Лиат, словно собираясь к ней прикоснуться, но тут же испуганно отшатывались. Так слуги Анны кружили вокруг мертвого мула — того, с чем они никогда не сталкивались и что казалось им странным и непонятным.

Внезапно он счастливо рассмеялся и, крепко обняв Лиат, прошептал ей на ухо:

— Они говорят, что ты носишь ребенка.

4

Захария потыкал заостренной палкой жареное мясо и объявил:

— Можно есть.

На ночь они остановились возле реки и устроились на ночлег под деревьями. Впервые за много дней женщина разрешила Захарии разжечь костер, и они наконец-то смогли приготовить нормальную еду. С тех пор как они заходили в сожженную деревню, о куманах не было ни слуху ни духу. Когда-то давно, когда Захария служил в церкви, он всегда знал, какой сейчас день и в честь какого святого следовало возносить молитвы. Теперь он видел только, что солнце всходит и садится, вот и все. Сегодня был такой же летний день, как и вчера, а самое главное, что он до сих пор жив. Женщина наклонилась и первой взяла изрядный кусок мяса.

— Ты все время оглядываешься и озираешься по сторонам, — заметила она. — Ты что, принц своего племени, чтобы куманы так долго преследовали тебя? По-моему, на принца ты мало похож.

— Я сын и внук свободных людей, — сказал он гордо, — но не лорд, конечно.

— Тогда почему куманы охотятся за тобой?

— У куманов я был рабом и оскорбил их вождя, Булкезу. Я смеялся над ним, и свидетелем этого были его жены, дочери и вождь соседнего племени. Любому бы не поздоровилось, вздумай он посмеяться над вождем, а уж меня, своего раба, он и вовсе не может отпустить, не наказав за обиду.

Она облизнула пальцы.

— Разве ты не мужчина? — Захария не ответил. — Ах да, ты утратил мужество, или как это правильно назвать?

Интересно, лицо у него покраснело от жара костра или от стыда?

Когда она поняла, что он не собирается отвечать, она просто пожала плечами и принялась складывать оставшиеся припасы: три зачерствевших хлеба, сушеное мясо, бобы и горох, кусок соли и высушенную репу.

— Ты никогда не говорила, как тебя зовут, — сказал он сердито. — Мое имя ты знаешь. Я назвал его, когда мы встретились. Но ты никогда не называла мне своего.

Она слегка улыбнулась.

— Зачем?

— Затем, что я служу тебе!

— Ты решил служить мне, потому что я спасла твою жизнь, когда тот, кого ты называешь Булкезу, хотел тебя убить. — Она откупорила одну из кожаных фляг, которые они нашли в сожженной деревне, и отхлебнула сидра. Вытерев губы, она протянула флягу Захарии. От единственного глотка у него закружилась голова.

— Да, мне больше нечего тебе предложить. — Он посмотрел на ее изодранную юбку, вздрогнул и продолжил: — Кроме моего знания о людях Вендара и их обычаях. Вероятно, для тебя это не важно, потому что ты, по-видимому, уже бывала в тех краях. Но может, ты просто будешь добра и назовешь мне свое имя, ведь мы довольно долго путешествуем вместе…

— Добра? Что значит — добра?

— Это обычай моего народа — называть друг другу свои имена, — сказал он в конце концов.

Захария злился — ведьма получила от него больше, чем он от нее. Но они никогда не станут равными, ни в чем.

Женщина убрала припасы в сумку, оставив лишь один хлеб, потом разломила его и, отдав половину Захарии, стала жевать свой кусок. Он молча достал из котла еще один кусок мяса, и дальше их трапеза продолжалась в напряженном молчании.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});