Иной путь - Влад Верещагин

   В комнате повисла тишина. Стас медленно достал сигарету из пачки, и тупо уставился на нее. Он не знал, что и как возразить Вике. И он видел, что многие начали колебаться, выслушав ее рассказ.

   - Мне нечего тебе ответить, - наконец, заговорил он, медленно и осторожно подбирая слова. - Я могу поклясться чем угодно в том, что я лгал Витценко и не лгал вам. Но если вы мне уже не верите, то моя клятва тоже едва ли будет иметь для вас хоть какой-нибудь вес.

   - Я тебе верю, - тихо проговорил Женя. - И чего бы там не почувствовала Вика, я тебе буду верить. Потому что если не тебе, то кому?

   - Аналогично, - коротко отозвался Виктор.

   Алиса молча кивнула.

   - Херню вы тут разводите! - ругнулся Алик, раздирая на клочки салфетку. - Я бы сказал, как оно все на самом деле было и как оно все на самом деле называется, да вы ж все равно понимать не захотите!

   - Почему ты так в этом уверен? - поинтересовался Саша. - Если тебе есть что сказать - скажи.

   - Да, скажи! - поддержала его подруга.

   - Стас? - Гонорин взглянул на командира. Тот кивнул. - Ты уверен? Я не думаю, что тебе будет приятно, если я скажу это при всех.

   Горло неприятно перехватило. Ветровский был уверен в Алике на сто процентов и разочароваться было бы слишком больно. Однако он нашел в себе силы поднять голову и спокойно ответить:

   - Я не знаю, как каждый из вас сейчас относится ко мне и к тем, кого еще вчера мы называли братьями и сестрами. Но для меня вы все же Орден. И я вам верю. Говори, Алик. Хуже уже не будет.

   - Ну, раз ты в этом так уверен... - Гонорин слез со стола, пересек комнату, и остановился так, чтобы его видели все. - Ребята, братишки-сестренки, нельзя быть такими недоверчивыми идиотами. Мы же решили, что мы все друг другу родные. Как бы это не было наивно и, возможно, глупо, но это было наше с вами совместное решение. Хотите знать, что делал Стас в кабинете Витценко? Я вам скажу. Он там унижался. Выпрашивал, изворачивался, лгал. Поливал грязью себя и вас. А знаете, зачем? Да затем, что если бы всплыла правда, никто из вас не остался бы в институте! Вика и Стас вылетели бы первыми, а следом - и мы все! Наш командор прошел через унижение для того, чтобы спасти наши с вами задницы, понимаете вы это или нет?! И пусть самое страшное, что нам угрожало - это вылететь из универа, но это сейчас. И я не знаю, как вы, но я в Стаса верю, и я верю, что если когда-нибудь ситуация сложится более опасным образом, как для него, так и для нас - он все равно пожертвует собой, своим достоинством, здоровьем или даже жизнью - чтобы защитить нас.

   Новый сеанс тишины был просто пропитан пораженным изумлением. Стас застыл, не донеся прикуренную-таки сигарету до рта и не отводил перепуганного взгляда от оратора. Вика в ужасе вжалась в диван. Алиса, оцепенев, смотрела на Стаса. Женька медленно и тихо сполз со своего кресла на ковер. Парочка Саш сидела, не шевелясь. Виктор машинально крутил колок гитары, даже не замечая, что струна сейчас лопнет. Азамат что-то неслышно шептал - причем, скорее всего, что-то глубоко нецензурное. Антон наматывал на палец прядь своих длиннющих волос, а когда добрался до уровня лица, уставился на этот самый палец так, будто впервые его видел. Инга же просто смотрела в пространство невидящим взором.

   Теньк!

   Лопнувшая струна произвела эффект небольшой бомбы. Все вздрогнули, Стас обжегся сигаретой, Антон едва не вырвал несчастную прядь, а Азамат навернулся с подоконника.

   - Извините, - прошептал бедный Виктор, тряся рукой, на которой набухала алая полоса - след удара струны.

   - А я знаю, почему Вика поверила Стасу в кабинете, - неожиданно произнесла Инга. Взоры всех присутствующих немедленно обратились на нее. - Он же эмпат.

   Сил на какое-либо активное проявление эмоций не осталось уже ни у кого, и Ветровский просто поднял на девушку взгляд.

   - Поясни, о чем ты. И почему я сам этого не знаю.

   Инга отбросила с лица упавшую темно-каштановую прядь волос.

   - Вы помните, после чего я к вам пришла? Кто не помнит: после второго благотворительного вечера. Там был инцидент, когда один из пришедших парней громко заявил, что все это ложь и способ выманить у них денег. Стас повернулся, и спокойно на него посмотрел. Именно спокойно, как-то почти безразлично. Я сидела рядом с этим придурком, и его взгляд сперва скользнул по мне. С кем-нибудь из вас когда-нибудь случалось такое, что вы внезапно начинали испытывать какое-либо сильное чувство, к которому не было никаких предпосылок? Ощущение безоблачного счастья после выматывающего рабочего дня, когда на самом деле хочется только лечь и отключиться до утра, а дома еще куча дел, или наоборот - всепоглощающее отчаяние, когда все так хорошо и безоблачно, или ничем немотивированный беспричинный страх? Я сильно сомневаюсь относительно телепатии, но вот эмпатия - это реально существующая вещь, уж студенты психфака должны об этом знать. Правда, в психологии эмпатия описывается как способность принимать чужие эмоции...

   - Инга! - в один голос воскликнули Алик, Женька и Азамат. Девушка слегка смутилась.

   - Извините, увлеклась. Тогда, на концерте, мне было просто интересно и довольно приятно - музыка, стихи, все прочее, мне это все очень понравилось. А когда я на секунду почувствовала взгляд Стаса, на меня неожиданно нахлынула волна слишком противоречивых эмоций. Мои собственные перемешались с горечью, некоторым презрением, жалостью и краткой, злой обидой. Я еще тогда подумала про эмпатию, но как-то не стала развивать эту тему.

   - Но если даже и так, то в тот вечер ты поймала эмоции Стаса, направленные на того парня, так? - уточнил Саша, дождался кивка и продолжил. - Сегодня же в кабинете Вика почувствовала, что Стас говорит правду. Как это могло быть эманацией?

   Инга улыбнулась.

   - Ну вот, слово "эманация" знаешь, а азов вранья - нет. Что нужно сделать, чтобы по-настоящему убедительно солгать?

   - На время самому поверить в то, что ты говоришь, - безэмоционально ответила Вика и разрыдалась.

   Еще ни разу в жизни Стас не испытывал такого облегчения.

V. VII.

Святой судьбе не прекословь,

Воет толпа, чувствует кровь! 

   Не сходится. Упорно, упрямо, категорически не сходится. Где-то в исходных данных, принятых за аксиому, большая ошибка. Принципиальная ошибка. Из-за нее логичная картина происходящего никак не может сойтись.

   Он отбросил стилус, вскочил, прошелся по комнате. Это было не просто важно - жизненно необходимо. Он должен докопаться до истины! Иначе дальнейший шаг, должный определить его путь на долгое время, возможно - на всю жизнь, не мог быть сделан. Нельзя ошибиться, нельзя...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});