Режим черной магии - Ким Харрисон

— Черт подери, Рэйчел, — сказал Дженкс, позволив фэйри упасть к его ногам. — Почему ты все усложняешь?

— Спасибо, — прошептала я, опускаясь на колени, чтобы наши глаза были на одном уровне.

— Окружить их. И связать! — крикнул Дженкс, и под жалобы своих детей он поднялся в воздух, предоставляя мне возможность также подняться на ноги. Его покрывала кровь, и вытирая меч, он сказал:

— С этим будут проблемы, Рэйч. Тебе нужно было позволить мне убить их.

Я начала пятиться, бросив взгляд на сад. Он был зол, его движения были быстрыми, когда он стремительно улетел прочь, взбешенный и пахнущий смертью. Его дети безжалостно собирали нелетающих фей вместе, причиняя им боль и мучение. Это была правда жизни, но она пугала меня.

Я нашла взглядом Кери, подол ее платья трясся. Я разрушила ее проклятье — черное проклятье, такое же грязное, как повешенный труп. Глаза Айви были черными, она пыталась восстановить контроль над своими эмоциями, приведенными на грань из-за агрессии вокруг нее, окровавленный меч лежал в траве рядом с ней. А Пирс стоял, наблюдая за мной, в его глазах застыло грустное, усталое выражение.

«Что я делаю? Кто эти люди, которых я думала, что знаю, молящие об убийстве, жаждущие его?»

— Мне нужно идти, — прошептала я, отходя еще дальше.

Глаза Айви потемнели сильнее, и Кери обернулась, ее выражение было напряженным от злости.

— Внутрь, — добавила я, чтобы они не подумали, что я ухожу. — Мне нужно немного воды.

Я направилась к крыльцу, подхватив Рекс, чтобы она не съела никого из упавших фэйри.

«Может, мне стоило уйти в Безвременье. Даже Ал лучше, чем это».

Глава 20

Хлопок стеклянной двери за моей спиной обжег меня, словно искра. Я должна была убраться отсюда. Мне нужно было уйти куда-нибудь, чтобы собраться с силами, понять, что произошло. Но, несмотря на тишину, в гостиной мне не удавалось успокоиться. Диван Айви опьянял вампирским ароматом и воспоминаниями. Оставляя мокрые следы, я пошла на кухню.

Мои кроссовки со скрипом остановились, и сердце застучало сильнее, когда я прислушалась к крикам пикси за окном.

В отделении для заморозки льда горели голубые огоньки, и я посмотрела на фотографию, где мы с Дженксом стоим перед мостом в Макино. Но на кухне мне тоже было некомфортно, несмотря на поблескивающие магические котлы и травы, которые делали ее моей. Она также принадлежала и Айви, и воспоминания об ее черных глазах, беспощадных от необходимости выжить, были еще свежи.

Развернувшись, я прошла мимо своей комнаты в святилище. Слабый запах жженого янтаря доносился из моей ванной комнаты и от одеяла, которое дал мне Ал — оно все еще ждало, чтобы его постирали — и словно через завесу мне пришлось продираться дальше, я задержала дыхание, пока не отошла на достаточное расстояние. Когда я уже стояла в конце коридора, до меня, казалось, доносились шепотки пикси из моего прошлого, в светлой комнате с приятным сочетанием трех из нас и памятью о Кистене. Здесь мне тоже было неспокойно.

Я попала в ловушку всего, что меня волновало. Я хотела закутаться в кокон, в безопасность, но моей защитой всегда была церковь и все, кто жил в ней. А сейчас именно от них завязывались в узел мои кишки.

В растерянности я рухнула на диван, притянув свои колени к груди и пытаясь найти что-нибудь, что облегчит мою боль. Шмыгая носом из-за слез разочарования, я думала о кухне Ала и часах, которые я провела там перед маленьким очагом, в тишине с мистером Рыбой и моими собственными мыслями в качестве единственной компании. Там была спокойная безопасность, мир отодвигался в сторону, когда я учила что-то новое, получая удовлетворение и неохотное «сносно» от того демона, которого я когда-то боялась до ужаса. Я все еще боялась, но теперь это был старый страх, как когда ты растешь, думая, что уже не сможешь увидеть следующую весну.

В начале коридора раздались шаги. Упираясь лбом в свои поднятые колени, я не стала смотреть.

— Рэйчел?

Это был Пирс, и моя голова начала болеть.

— Уходи, — сказала я. Это была его идея.

— Извини, — произнес он тихо, и я подняла голову, когда он сделал несколько шагов прочь.

— Подожди, — выпалила я, вспомнив страдание в его глазах, когда он предложил это проклятие. Он уже использовал его раньше. Может быть, он знал, как оправдать его. — Не уходи, — прошептала я.

Он медленно развернулся. На его нахмуренном лбу читалось страдание.

«За меня?», — подумалось мне.

Из-за того, что он помогал мне потерять мою невинность? Вопрос о том, что я использую черную магию, чтобы спасти тех, кого я люблю, был решен, и я не знала, как себя чувствовать по этому поводу.

Я следила за грацией Пирса, когда он вернулся и сел напротив меня, опустившись на край стула с другой стороны кофейного столика. Выдохнув, он поставил локти на колени и посмотрел на свою руку, обожженную и ноющую. Я чувствовала исходящий от него запах сада. Он смешивался с его запахом колдовского красного дерева, сильным из-за только что сплетенной высокой магии — черной магии.

— Со всеми все хорошо? — спросила я, чувствуя вину из-за того, что думала только о себе. — Биз? Дети Дженкса?

Пирс откинул волосы с глаз.

— Трое детей Дженкса были ранены, но их подлечат. Дженкс — прирожденный стратег.

Я опустила ноги на пол и с трудом встала, покачиваясь от усталости.

— Я должна посмотреть, смогу ли я чем-нибудь помочь, — сказала я, несмотря на то, что боялась возвращаться туда.

Пирс поднялся вместе со мной.

— С ними все хорошо, — произнес он, беря мои пальцы своей не обожженной рукой, чтобы придать словам больше силы, — я больше беспокоюсь о тебе.

Забота в его взгляде заставила слезы навернуться мне на глаза. Черт побери, я не собиралась плакать — даже если бы я полностью уничтожила весь род людской. Пирс потянулся, и я отступила. Мне что-то было нужно, но не это. Я не заслуживала утешения от другого человека. И не от него. Это было слишком просто, и это не могло быть по-настоящему.

Рука Пирса упала, его лицо стало еще более встревоженным, когда он увидел мой страх.

— Поговори со мной, — сказал он просто.

Это… я могла сделать, и я печально посмотрела на него, когда тиски вокруг моей груди сжались сильнее. Наверное, он был единственным человеком, который мог понять.

— Я больше ничего не знаю, — прошептала я. — Я почти убила их. Пирс, что я делаю. Я почти та, кем они называют меня. Черная ведьма. Может, мне просто стоит смириться с этим. Спрятаться в Безвременье с Алом. Оставить своих друзей…

Слезы снова начали течь. Уходить я хотела меньше всего на свете.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});