Бенефис для убийцы - Александр Серый

– Но за что? – не выдержал Руслан, выкрикнув вопрос полным голосом.

Начальник тут же шикнул на него, стараясь выдерживать приличествующий положению невозмутимый вид, что, к слову, ему самому не очень удавалось, если принять во внимание раскрасневшиеся щеки и блестящие от возбуждения глаза.

– Вспомни историю про работу Мокшанского председателем суда, – вместо ответа предложил Станислав.

– Ты хочешь сказать, что убийца мстит за безвинно казненного человека? – Фомин, оказалось, уже был в курсе – видимо, Руслан с ним успел поделиться полученными утром данными.

Станислав кивнул и хотел подтвердить это словами, но Ваня перебил:

– Но причем тут Константин?

– Похоже, «Икс» сработал оперативнее нас! Вам не кажется, что тем сыном крупного чина, который фактически должен был занять скамью подсудимых вместо невинного, вполне мог быть Костя?!

– Во куда загнул! – пробормотал Фомин, вставляя сигарету в рот мундштуком.

– Отравишься! – рассмеялся Широков, коснувшись указательным пальцем своих губ.

– Фу, ты, черт! Когда тебе должен позвонить друг?

– Я сам обещал набрать сегодня вечером…

– Чего же мы ждем?

Фомин бросился к телефонному аппарату, набрал междугородку, назвал пароль и заказал срочный разговор по названному Станиславом номеру.

– А само по себе убийство Константина… Не выглядит ли оно… странным по мере исполнения? В первом случае – довольно точный расчет, а тут – мальчишество какое-то: средь бела дня, в полном народу здании, рискуя сгореть на малейшей случайности! – продолжил тему Фомин, вернувшись к столику.

– Все просто: «Икса» подгоняло время – не удивлюсь, если он догадался, что мы нашли труп Мокшанского. Он ведь мог видеть водопроводчиков? Мог! А в таком вопросе, как месть, да еще при характере «Икса», определяющим было желание разделаться с Васнецовым, чего бы это ни стоило… И вопросы личной безопасности отошли при этом на задний план. То есть, убийца воспользовался первым мало-мальски удобным случаем, когда Костя остался один в комнате!

Телефонный звонок прозвучал неожиданно резко. Михаил сорвался, как ужаленный, и чуть не выронил трубку из рук. Он убедился, что на другом конце провода нужный абонент и передал ее Широкову.

Полученная от Никиты информация развеяла окончательно все сомнения, если таковые у кого-то и оставались.

– Теперь я понимаю, отчего ты отказался назвать имя, ссылаясь на отсутствие улик, – проговорил Фомин.

– Почему?

– Я бы первый поднял тебя на смех! Но не скажу, что и в настоящий момент доказательств прибавилось…

– Кое-что все же есть, – не согласился Станислав. – Остальное твои ребята завтра накопают, нет?

– А ты что делать будешь?

– Отдыхать!– Широков сладко потянулся.– Или у меня нет путевки?

Медведев рассмеялся над попыткой приятеля спародировать местный диалект.

– Отдыхать и готовиться морально к финальной сцене пьесы, как выразился бы мой «Ватсон»!– Станислав дружески хлопнул Ивана по спине.

После обсуждения планов на следующий день собеседники пожелали друг другу спокойной ночи.

Глава 13

В два часа дня обитатели второго корпуса собрались внизу в холле. Еще утром перед завтраком Татьяна Андреевна добросовестно обошла комнаты и предупредила лично каждого, что сразу после обеда будет проводиться следственный эксперимент, явка на который строго обязательна.

Большинство пришли сами, испытывая при этом различные чувства: кого-то интриговала ситуация и новизна впечатлений, других хоть и коробило от невольного участия в криминальной истории, но они вынужденно подчинились необходимости, третьи искренне хотели изобличения преступников и торжества истины. Во всяком случае, равнодушных не было,

Меньшинство – Веронику и Степана – доставили сюда под конвоем прямо из изолятора временного содержания, где подозреваемые провели ночь. Эта мера обуславливалась тем, что Васнецовой пока вменяли соучастие в убийстве Бицы, а Малина следствие считало кандидатом номер один на место расправившегося с Константином.

Широков убедился, что почти вся публика в сборе, и вышел на крыльцо. Оставалось дождаться только Фомина, Руслана и Кононова.

«Ну, вот… Все передряги подошли к концу, а погода, как на грех, испортилась, – огорченно подумал Станислав, глядя на затянутое плотными облаками небо. – Теперь зарядят дожди, чтоб жизнь медом не казалась… Чего доброго, придется целыми днями не расставаться с зонтиком».

Окружающий пейзаж выглядел мрачным и унылым.

«Надо же, как солнце способно преображать мир! Вроде бы одни и те же дома, деревья… Вот та скамья изумительно смотрелась среди золотисто-зеленых листьев, а сейчас это – ободранная лавка в дыре выкопанных кустов. Поразительно!»

За лирическими раздумьями он и не заметил, как появились сыщики. Немного сзади от них держался Кононов, чье настроение было под стать погоде.

– Кукуешь? – спросил Фомин, обмениваясь рукопожатием.

– Опаздываете, гражданин начальник! – подколол Станислав.

– Не опаздываем, а – задерживаемся! – парировал Михаил. – Все на месте? Отлично!

Оперативники пропустили вперед Виктора и вслед за ним прошли в здание.

Постояльцы расположились в полукреслах и на стульях перед телевизором, словно намеревались коллективно просмотреть интересную передачу.

Фомин прихватил свободный стул и уселся лицом к зрителям. Широков встал рядом, скрестив руки на груди, а Руслан прислонился к стенке у дверей комнаты горничной – обозревать место действия с тыла.

Пока не улегся шепоток, вызванный удивлением по поводу неожиданного состава лиц, пришедших проводить следственный эксперимент, Станислав исподволь рассматривал собравшихся в холле. Трудно сказать, что поразило их в большей степени: Широков в рядах оперативников или числившийся в сбежавших Кононов. Виктор, по-видимому, отнес это на свой счет, потому что покраснел и несмело присел на дермантиновый диванчик у стены слева от Ивана, стараясь ни на кого не смотреть.

Рядом с Медведевым по правую руку откинулась в кресле Надя Реус. Бледное лицо и плотно сжатые губы говорили о сильном душевном волнении и готовности с полным вниманием выслушать очередные неприятные новости, которых с избытком хватало последние дни. Но, только ли выслушать…

Позади Реус на краешке стула примостилась Овечкина. Подчеркнуто прямая осанка, скрещенные руки – во всей позе угадывалось сильное нервное напряжение. Потухший взгляд, постаревшее лицо… Ждет чего-то? Но, чего? Степан выставил ее на посмешище, но все-таки…

Ближе к центру расположились Дима с Женей. Если они и успели сегодня принять, то самую малость – по лицам не поймешь. Наверное, сетуют на нежданно изменившиеся планы…

По какому-то нелепому совпадению Вероника и Лариса оказались рядышком. Возможно, беда их наконец-то чуть сблизила? Мокшанская – женщина с характером: утром ее возили на опознание – по отзывам Руслана, держалась хорошо, без слез и всего прочего, а ведь зрелище не из приятных! Зато Вероника совсем сломалась: ладно, одежда измялась в кутузке, но прическу-то можно привести в приличный вид!

Следующими в неправильном полукруге были Черкасовы. Глаза у Егора Петровича, по обыкновению, пустые – погружен человек в себя. А вот Ольга Петровна, напротив, с неподдельным интересом взирает на происходящее.

Малин поставил свое кресло на два метра сзади ото всех, особняком, и внимательно изучает паркет. Его можно понять…

Завершила цепочку на правом фланге Лосева. Поистине, с материнской грустью она посматривала на незадачливых подопечных.

Несколько мест пустовало, так как Фомин попросил жиличку с сыном, студенток и вновь заехавших отдыхающих перебраться на балкон – эти, ведь, всего лишь зрители…

Между тем Широков ощутил, что молчание затягивается, кашлянул, проверяя голос, и сказал:

– Хочу сразу поставить точки над «i»: я работаю в уголовном розыске там, у себя дома, но здесь, на отдыхе волею случая попал в участники трагических событий…

Ответом послужил общий вздох удивления, а Женя довольно громко ляпнул:

– Как же, так мы тебе и поверили!

Под пристальным взглядом Фомина крикун моментально сник, а Станислав не спеша и обстоятельно принялся рассказывать о последовательности событий, в том числе – убийстве Мокшанского, о чем большинство еще не знало. Однако отдельные важные детали по понятным причинам пришлось опустить – нельзя же вспугнуть птичку раньше времени!

По мере изложения в холле сохранилась тишина, только Ольга Петровна охнула и схватилась за сердце, услышав о смерти Михаила Германовича.

– Вот мы и освежили свою память, – подвел итог Широков. – Таким образом, если вы внимательно слушали, то не можете не согласиться, что убийца сейчас находится тут, среди нас!