Уж замуж невтерпеж - Надежда Тутова

— Барон? Отец Сирин? — уточняю на всякий случай.

— Да, он самый — сэр Ульрик.

— Это, наверняка, была случайность. Тем более что он доверил вам, двоим, охрану дочери. Одному бы точно не позволил сопровождать Сирин в таком долгом пути.

— Ну… ты, конечно, права, только… Он нас не одних в охрану определил! — выпалил неожиданно Феве.

— Как это? — я даже сухие ветки подбирать перестала, уставившись на спутника во все глаза.

— Да так. Нас целый отряд был, когда из поместья выезжали. И лучники были, и мечники, и щитоносцы, и слуги разные, даже лекарь имелся.

Даже лекарь? Ох, что-то тут неладно. А где же все остальные? Может, тот колдун только их троих перебросил?

— Но вам он, наверное, больше всего доверял. Во главе отряда поставил? — робко интересуюсь.

Аристан смущенно сопит, делая вид, что усердно занят собиранием хвороста.

— Аристан?

Нет, я не любопытствую, но заинтриговал он меня похлеще наатцхешты, когда та впервые назвала меня Веснушкой.

— Ты никому не расскажешь? — почти шепотом, удачно вписываясь в таинственную обстановку, спрашивает Феве.

— Никому. Даю честное слово!

Кому-то может показаться, что слово ничего не значит. Быть может. Только для других. У меня иначе: если дала слово, значит, сдержу его. В моей семье неписанный закон: самая сильная, самая страшная, самая твердая клятва — честное слово. И разбрасываться им зазря не стоит. Поэтому не часто мы даем честное слово. "На вес золота" — сказал как-то по этому поводу кто-то из друзей папа. Сказал, завидуя и, возможно, сожалея, что сам так не может.

Аристан с торжественным лицом кивнул, принимая обещание, и, выдохнув, принялся рассказывать.

— Мы вообще к барону в услужение случайно попали. За неделю до отъезда госпожи-леди Сирин. Базарный день был в Хешмине, и то ли случайно, то ли по злому умыслу, но лошади вырвались из загона и понесли. Конь сэра Ульрика испугался и тоже сорвался с места в карьер. Барону повезло, что повод запутался на его руке, и он чудом удержался в седле. Только ненадолго: конь вынес его за черту города, прямо к заброшенному рву. Неизвестно когда начали тот ров строить, как способ обороны города, но так и не доделали. Деревья разрослись над ним, да и сам ров больше на высохшую канаву походил. И сам не знаю как, да только мы с братом сумели подхватить барона в тот миг, когда конь сорвался в ров — пусть запущенный, старый, но и там ноги и шею сломать можно. Жалко животину было, но себя еще жальче, да и барона тоже. Вот только удержаться на дереве не сумели. А уж как ветки трещали, когда падали! Хотя они-то и смягчили падение, синяков лишь наставили.

Аристан ненадолго замолчал, видимо вспоминая свой героический поступок. Да и мне время нужно, чтоб все переварить. Ей-ей! Я и не ожидала от Феве такого. Все казались они обормотами, обжорами, да кем угодно, но отнюдь не людьми, способными рискнуть ради других. Но рискнули! Да-да. Сами посудите: ужасный шум, крики со всех сторон, и на тебя несется взбесившийся конь с вопящим седоком в придачу. А в том, что барон не сдерживал эмоций и слов, я ни минуты не сомневаюсь. Такова уж природа: хочется покрепче выругаться, когда невмоготу становится от свалившихся на тебя бед. Да только когда выражаешься крепко, отвлекаешься от этих самых бед.

— В благодарность за спасение, барон взял нас в услужение. Он еще и должности толком не определил, так что мы просто в поместье обретались, — наконец, продолжил рассказ Аристан. — А потом все как-то со свадебным кортежем завертелось, нас туда скорее для общего количества загребли.

А Феве не страдает излишним самомнением, скорее даже вообще не страдает.

— Мы и не думали, что так все случится, когда выезжали из главных ворот, — с жалостливым вздохом признался Аристан.

— Что случится? — о колдуне я знаю, но промолчу, ведь тоже слово давала. Кажется.

— Под разными предлогами госпожа-леди Сирин (и как у него хватает терпения все это перечислять?) отправила всех сопровождающих обратно, в поместье. То платок она с вышивкой золотой, подаренный ей за первый шаг, забыла. То нашлись не помолившиеся в дорогу о дальнем странствии. То сундучок с драгоценностями забыла. Много причин нашлось. Только на нас не хватило, а может, она просто не успела ничего придумать, — пояснил Феве. — Поэтому лишь мы ее и сопровождаем. Да я не жалуюсь, о таких приключениях другие лишь мечтать могут. И еще приключений, чудес хочется. Только одно беспокоит — как барон нас назад примет, да и примет ли вообще.

Ой-ей. Вот дела, однако! А Сирин все-таки шустрая, иного слова и подобрать не могу. Нет, я и раньше это подозревала, знала, но чтобы суметь отправить не абы какое сопровождение, а верных слуг назад, надобно немалое умение. Думаю, Сирин сразу поняла, что эти новенькие не знают всех особенностей ее характера, подробной истории семьи, а главное ее планов по нахождению прекрасного принца на белом коне. Потому-то они и остались: в одиночку Благочестивая не рискнула бы отправиться в неизвестный путь, а тут хоть какая-то поддержка. Я бы так не сумела. С другой стороны, и в мыслях даже не промелькнула подобная идея. Ведь никогда не желала найти рыцаря на белом коне. О замужестве думала лишь как о весьма отдаленной перспективе.

— А теперь она… — Аристан тяжело вздохнул, не находя слов, чтобы рассказать о поведении Сирин.

На самом-то деле мне и говорить ничего не надо, не слепая ведь, сама все вижу.

— Заждались ее, наверное, — согласно вторю таким же тяжким вздохом. — Да и нас тоже у костра заждались. Вернемся?

Сказала и только сейчас сообразила, что руки едва удерживают охапку сухих веток. За разговором мы и не заметили, как набрали столько. Увлеклись? Вполне вероятно. Да и о страхах позабыли. А ведь как боялись! Правда, при этом умудрялись ломиться что тот медведь в малинник, спасаясь от пчел, то есть не видя дороги. И прижимал медведь к груди заветную колоду с медом, оттого и наделал шуму на весь лес. Только у Аристана колоду заменило приличных размеров бревно. И как он его держит, если в руках еще ветки умещаются, да вес у бревна немалый? Но теперь до утра точно хватит.

— Так ты ничего не расскажешь? — Феве пристально всматривается в мое лицо, припоминая мне данное обещание.

И чего он в темноте увидит? Не знаю, правда. Правда в другом — слово я сдержу.

— Я дала слово, значит, не расскажу, — говорю серьезно, дабы Аристан не сомневался.

Тот облегченно вздыхает, направляясь к костру. Естественно, я следую за ним. Теперь медведь из малинника выбирается…

Наше возвращение не было встречено бурными овациями, радостными криками или еще чем подобным. Скорее уж полным молчанием, потому как сперва появились ветки да бревно, а потом и нас можно было разглядеть. Жармю потом ворчал, мол, мы весь лес решили извести. Эфиан ему вторил, делано сокрушаясь о бедных юных деревцах, лишившихся жизни (Это он о чем? Мы же только сухие ветви подбирали!). Тристан непрозрачно намекал, дескать, это некоторые куриной слепотой страдают. Сирин металась между ними, не зная, чью же сторону, в конце концов, принять: и Жармю поддержать хочется, но эльфу насолить жаждется больше, да и мы с Аристаном с ней дольше путешествуем.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});